И, оторвав меня от земли, он развернулся с моим несчастным телом к раскрытой дверце душевой кабины. Я еле успела зажмуриться, чтобы не залить глаза горячей водой. Для подобных игр их следует сначала залить виски… Ну не на трезвую же голову, вместо мочалки, сжимать мужские пальцы, водя их по напряженной груди. Целовались мы все же с закрытыми глазами, взъерошивая на неразумных наших башках шапки из белой пены. Боже, а я считала себя существом разумным… Еще недавно.
Еще недавно в моей жизни просто не было дурака. И поэтому было все просто и серьезно, а теперь… Теперь я пыталась удержаться на земле, хотя сильные руки с завидной настойчивостью утягивали меня в запредельные дали к седьмым небесам.
По паркетному полу мы шли крадучись, потом попросили дверные петли не скрипеть — и с той же просьбой мысленно обратились к матрасу. Он нас послушался. Я закрутила мокрые волосы в полотенце и водрузила голову на подушку на манер королевской особы. Валерка решил записаться ко мне в сторожа, а то вдруг сбегу ночью искать фен… И я вся искрутилась, пытаясь отыскать удобную позу, чтобы его локоть не давил мне под грудь, и наконец попросила его обнять меня одной рукой.
— А вторая тогда обидится… — зашептал он мне в ухо. — Я хочу весь к тебе прижиматься.
— Валер, тебе мало душа?
Он еще сильнее стиснул меня и почти выдавил из груди стон.
— Есть вставная челюсть. Жаль, нет вставного языка — я бы с удовольствием выкручивал его из тебя на ночь…
— Знал бы ты, чего стоил мне этот зуб, не шутил бы так…
— Еще нога и рука, кажется… Но если бы не эта чертова авария, мы бы не познакомились. Ты меня выстрадала, и я тебя, поверь, тоже выстрадал. Может, настало время пожить счастливо, а?
— Поспать… Валера, убери руку… У меня и так голова пудовая, еще ты… Давай лучше я тебя обниму. Согласен?
— Я на все согласен. Сказал же тебе уже…
И отвернулся, а я осторожно переложила тюрбан на другую сторону и пролезла Валерке под руку, но он и тут не смог лежать смирно, прижал мою руку локтем.
— Спи.
Он тяжело выдохнул в ответ:
— Я будильник не поставил. Ну и черт с ним. Проспит так проспит. Я вечно в школу опаздывал. Да и тут пять минут бегом.
— Какой же ты неправильный папа…
— Я знаю. Какой есть…
Да, какой есть… И я уткнулась носом в его теплую спину. Кто бы мог подумать, что ты у меня когда-нибудь будешь… Или что я в ближайшем будущем буду вот так к кому-то прижиматься…
Глава 60 "Семейная ночка"
Я рассчитывала держать Валерку в плену всю ночь, но он исчез — вырвался из моих объятий. И рука безвольно упала на пустой матрас.
— Что случилось? — спросила я через сон, нервно щурясь, хотя в комнате оставалось по-белоночному темновато.
— Сейчас узнаю… — услышала я Валеркин голос уже у себя за спиной. — Чего стучишь? — спросил он, открыв дверь.
— Заберите его от меня… — услышала я хриплый голос Никиты и подскочила. — Я спать хочу…
— Кого забрать? — это спросила я, уже скинув с кровати голые ноги.
— Сеньку… Он уже часа два у меня в ногах спит. Крутится и дерется…
Валера вышел первым. Я зачем-то пошла следом за качающимся Никитой, потеряв по дороге с головы полотенце. Поднимать не стала — нужно было нагнать Валеру.
В полумраке белой ночи было прекрасно видно, как Сенька лежит на чужой кровати — и совсем не калачиком, а раскинув и руки, и ноги… Где лежал до этого большой Никита, я не могла даже вообразить.
— Он сам пришел? — спросил Валера, смотря на малыша с той же растерянностью, что и я.
— Нет, наверное, я притащил его к себе! — огрызнулся Никита на отца в голос. — Не знаю, когда он пришел… — добавил уже шепотом, опасливо оглянувшись к двери или на меня.
— Осторожно! Разбудишь! — схватила я за руку его отца, когда тот нагнулся к кровати.
— А что делать? Отправить Никиту на диван?
— Я пойду на диван… Я спать хочу.
Валера швырнул в сына подушкой, но вытащить из-под спящего скомканное одеяло не получилось, но Никита сам сообразил схватить покрывало, а я сообразила сходить в комнату Арсения за одеялом — правда нашла его в коридоре: малыш, видимо, шел к брату спать сознательно.
— Валер, может, ты с Никитой поспишь, а я пойду на диван? — предложила я, когда поднялась с края кровати, кое-как прикрыв ребенка одеялом.
— Ничего больше не придумала? Пусть сам спит на диване, не развалится. И диван, и он. А ты иди спать нормально. Ну, а я все же будильник поставлю.
Сказал как отрезал! И я шагнула в коридор.
— Эй, Саш… Проверь по дороге Никиту…
Вот и исчез твёрдый отец и появился заботливый папочка. Сейчас проверю и отправлю к папе на кровать. Но бедный Никита уже спал, уткнувшись носом в подушку. Ну вот и какой толк из него будет завтра в школе? Тем более в последнюю неделю учебы. Особенно, когда тут дома — настоящая школа жизни. На практике, не в теории. Основы семейной жизни, предмет называется. И, кажется, мы все тут проваливаем экзамен.
— Слушай, а может ему не ходить завтра в школу? — спросила я на всякий случай уже под одеялом, вжавшись губами Валере в спину. — Он же полночи, получается, не спал.
Не помогло — папашка резко перевернулся на спину, а потом и на бок — ко мне.
— Ты тут подрывной деятельностью не занимайся, ладно? Только заикнись, он тут же заявит, что весь его класс уже на каникулах, один он бедный и несчастный…
— А что он тогда делает в школе?
— Оценки исправляет, что ещё? По личной договоренности. Сашка, я не просто занавески, я золотые жалюзи в класс купил. Я очень хочу, чтобы Никита наконец начал заниматься. Он все знает. Он просто не сдаёт домашки, не доделывает самостоятельные и контрольные. Он мне на зло таскает тройки. Типа, ну это ж не двойки… Чего привязался! Это удовлетворительно, а не плохо! Только тебя одного, злыдня, не удовлетворяет.
— А Марианна сказала, что Никите тяжело учиться стало после Владимира. Даже с кучей репетиторов.
— Врет она. Ему не тяжело. И все его репетиторы — его же школьные учителя. Его оставляют после уроков все переписывать. Стоят над ним с палкой.
— Тогда ты что-то не так делаешь.
— Явно не так… Но я не знаю, как делать правильно. Я всегда был против элитной школы. Там учителя не авторитет, а прислужницы какие-то. Он нормально во Владимире с обычными детьми учился, я с дедом говорил по этому поводу. Не выделывался там. Ну как бы и нечем было выпендриться. Даже квартиру тесть не позволил мне отремонтировать. Тут у нас просто кто кого с Никитой переупрямит. Я отступлю сейчас и все — хана его будущему. Сейчас его еще можно сломать, в пятнадцать — фига с два, не выйдет! Так что не лезь в школьный процесс. Это лень, а лень всю жизнь ремнём выбивали, как пыль из половика. У меня вот вместо ремня сила воли…
