Парень посмотрел вслед удаляющимся, затем свернул в сторону своего тайного убежища – рукотворного водопада. Раньше на пустыре стоял большой трехэтажный частный дом, потом его снесли и вырыли бульдозерами ров. Наверное, чтобы никаких воспоминаний о здании не осталось и в помине. Сейчас это были просто горы мусора и поросшая травой яма. Ник частенько туда спускался в грустные минуты школьной жизни, сидеть и думать о чем-нибудь хорошем или анализировать происходящее.
У него там было любимое место. Под торчащей из земли трубой находилось небольшое углубление. Туда он притащил видавший виды матрас, который нашел в куче старья. Ник обожал сидеть и смотреть, как из трубы, торчавшей метрах в трех над головой, неспешной струйкой извивалась вода. Внизу она образовывала слабенький ручеек, который уходил дальше вниз и превращался в небольшую лужицу. Которая никогда не увеличивалась и не уменьшалась. Скорее всего, вода успевала отчасти впитываться и высыхать. Это место было так называемым водопадом Викторией, как шутил Ник.
Здесь он просидел час или около того, размышляя о том, какие странности с ним происходят. Почему эти ненормальные мальчишки никак не могут уняться? В последнее время он устал думать об этом, все давно было разложено по полочкам и объяснено. Вывод напрашивался всего один: преследователи идиоты. Конченые дебилы. Ник встал, отряхнулся, поправил рюкзак с книжками и тетрадями, вылез из убежища и направился к другу Майку. Его хижина стояла прямо на углу довольно оживленной трассы.
Было Майку лет шестьдесят, однако, вопреки возрасту и здравому смыслу, Ника он называл Николасом, а его самого просил звать просто Майком. Как и ожидал Ник, тот поправлял забор, увлеченно стуча молотком и почесывая маленькую с проседью бородку. Он всегда ремонтировал этот забор. Дом друга находился на крутом повороте дороги, и, следовательно, в него нередко врезались машины. Однажды кто-то снес сразу несколько пролетов недавно выкрашенного зеленой краской нового забора. После этого случая Майк даже дом выкрасил в ярко-красный цвет. – Слепым дураком надо быть, чтобы теперь не заметить тут забор и дом, – говорил хозяин. Однако каждую неделю, как по расписанию, кто-то тут не справлялся с управлением, и все повторялось.
– А, мой дорогой дружище, Николас! – Майк услышал шаги и обернулся. Широкая улыбка озарила его лицо. Маленькие, без определенного цвета глаза радостно заискрились. – Ты понимаешь, какая штука, – сразу перешел тот к делу, – конец недели, а мой забор еще никто не «поцеловал». Я думал, жизнь закончилась. Но нет, вот тебе к обеду в самый раз.
– Здравствуй, Майк! Значит, по-прежнему не дают скучать? Может, ты им доплачиваешь, чтобы врезались в забор и не давали слишком расслабиться?
– Эх, тебя не проведешь. Чем человек старше, тем догадливей. Да! Я каждую ночь развешиваю на заборе деньги, именно туда-то и врезаются, – хрипло захихикал он. – Ну, проходи, мой старший брат, я тут уже закончил. – И он повел Ника в дом.
Как обычно, Ник расположился на удобном кресле у телевизора, который был давно неисправен. Майк в это время отправился на кухню.
– Включай телевизор, Николас! – крикнул он оттуда, затем послышался звук открывающегося холодильника. – Ты что сегодня выпьешь? Есть коньяк, виски и чистый спирт.
– Как обычно, – отозвался из зала таким же наигранно серьезным голосом парень, – спирт.
Звякнуло стекло, и появился друг, неся в руке две бутылки с лимонадом и содовой. Бутылку с водой протянул Нику, сам же, откупорив свою, сел в соседнее кресло.
– Ну что, мой старый товарищ, – начал он, отпив из бутылки, – я так понимаю, что снова пришлось побегать?
Ник, отхлебнув холодной газированной воды, поморщился.
– Ты бы хоть разбавил немного спирт, – прокашлялся гость. – Да, снова пришлось побегать, и снова меня не догнали. Не зря я ходил на легкую атлетику в свое время. Какая-то безвыходная ситуация, – начал он таким голосом, словно обсуждал какую-то важную политическую проблему. – Не убегал бы я – получил бы тумаков, убежал, значит, этому не будет конца. Знаешь, сколько раз я останавливался, чтобы выяснить их позицию, что им надо? А ничего им не надо, кроме как почувствовать себя крутыми.
– Ой, не знаю, – отозвался Майк, – я в ваши взрослые дела лезть не хочу. Тут я тебе не советчик. А сколько мы знакомы-то, лет тридцать? Не помню точно, когда ты въехал в мой забор на своем «кадиллаке»? – Он улыбнулся.
– Конечно, помню. Три года назад на велосипеде. Наверное, с тех пор забор больших разрушений и не видел?
– Правильно говоришь. Я думал тогда, что каток заехал. Люблю эту передачу, – показал на черный экран.
Некоторое время смотрели в телевизор, затем оба рассмеялись.
– Домой пойду, там досмотрю. – Ник махнул рукой. Он прикинул, что уроки давно закончились, надо бы вернуться домой. Если б не…
– Важные правительственные дела? – догадался Майк.
– Ага! – Ник снова отхлебнул из бутылки и продолжил разговор, чтобы пауза не затягивалась: – А правда, тебе нравится, что твой забор «целуют» всякие бамперы? Как это? Ты что, мазохист?
– Нет, мой друг, – немного задумался собеседник, и лицо его вдруг стало серьезным. – После смерти супруги пять лет назад не было ничего радостного, все осточертело и потеряло всякий смысл. – Он опустил голову, собираясь с мыслями, а затем снова поднял ее и заговорил с улыбкой: – И вот тогда-то, как по мановению волшебной палочки, в мою ограду стали врезаться. Как ты говоришь, целовать мой забор своими бамперами. Не поверишь, но я ни разу даже не огорчился по этому поводу. Это даже интересно, если разобраться: какое-то разнообразие, дело, если хочешь. Я что-то постоянно мастерю, и этому нет конца. Как только новый забор готов, его обязательно кто-то снесет. Все начинается заново. Плюс мне платят за причиненный ущерб. Так что я даже сам стараюсь успеть закончить ремонт до следующего раза. Товар всегда должен иметь представительный вид, иначе его не купят или, в моем случае, не разобьют. Вдруг так? Пусть так и продолжается. Мне даже кажется, что это моя милая там, на небе, – мужчина бросил быстрый взгляд в потолок, – сделала такую подработку, чтобы я не впал в вечную депрессию. Тебя, кстати, тоже принес мой забор, как аист. Я очень рад, что встретил тебя. А разница в возрасте даже на пользу мне. Хоть сейчас у мудрого человека могу научиться чему-то.
Он снова расплылся в улыбке и подмигнул Нику.
– Так вот в чем дело! – Парень встал. – Пойду. Спасибо за спирт. В следующий раз разбавляй!
– Да, пожалуйста. Заходи в любое время, старина, или даже залетай в забор, тебе это можно.
Они улыбнулись друг другу, и Ник, накинув на плечи рюкзак, вышел, пожав другу руку.
– Я давно хотел спросить тебя, – несколько замялся возле двери он. – А почему я старик?
Майк изобразил неподдельное удивление:
– Потому что я молодой, это же очевидно.
– Ну, да. Я как-то не подумал. Пока, до скорой встречи. – Ник вышел из хижины и направился в сторону своего дома. Обернувшись через несколько десятков шагов, увидел, как старик с молодой душой снова принялся за починку многострадального забора.
