Хотя не мешает убедиться.
– Лева, ты как, живой? – спросил я, выкапывая Святогневнева из сугроба.
– Дурацкие вопросы задаешь, Олег, – спокойно ответил Святогневнев, ища в снегу потерянную руку.
– Ты понял, что я имел в виду.
– Да нормально все, спасибо, что спросил. Я тебе не рассказывал, как я в пионерлагере ногу сломал?
– Не-а.
У нас там рядом пруд был небольшой метров пять глубиной. Купаться в нем запрещали, но мы все равно постоянно сбегали с тихого часа и купались. А мы с Эдиком Нахваловым любили с вышки туда сигать. Там с одной стороны склон был крутой – метров десять высота. Каждый день сигали. И вот однажды этот пруд зачем-то осушили. Причем не полностью, сволочи, – с полметра воды осталось. Мы с Эдиком, как обычно, с утра сбежали с вышки сигать. ну и сиганули. Даже не заметили, остолопы, что воды в пруду вроде как мало стало. Я-то еще легко отделался – я ногами вперед прыгал, так что только ногу сломал. Левую. А Эдик головой прыгал. ну и сломал себе шею. Тринадцать лет пацану было.
– Поучительная история, – задумчиво сказал я. – Не знаю, за каким хреном ты мне все это рассказал, но история поучительная. Спасибо, что поделился. Кстати, полковник, а с вами все в порядке?
Щученко что-то неразборчиво хрюкнул. Пока Святогневнев устраивал нам вечер детских воспоминаний, полковник безуспешно пытался принять устойчивое положение. Сугроб ему достался побольше, чем у Святогнева, так что возился Щученко долго. Выбравшись (с моей помощью) и отыскав потерянный ботинок (без моей помощи), он выплюнул немного снега, перемешанного с землей, и недовольно буркнул:
– Гвозди бы из вас делать, товарищ Бритва! Цельнометаллические! Вы, значить, ни для чего другого совершенно неприходны!
Я огляделся по сторонам. Мы сидим в каком-то лесочке, по уши в снегу, вокруг ни души, уже смеркается. Надо валить из этой страны. В смысле – пора мне заскочить к драгоценнейшей миледи Инанне. Спросить, что за хрень со мной творится, ну и просто чаю попить. Конечно, я давал зарок больше на Девять Небес ни ногой, но. это когда было-то? Полгода с гаком прошло. А я отходчивый, незлобивый и вообще добрый католик. Значит, мне сам Бог велел прощать обиды.
К тому же мне до смерти хочется снова увидеть божественный лик Инанны. Безответная любовь, ничего не поделаешь. Я проводил Святогневнева и Щученко и убедился, что они сели в машину. Надо будет им теперь переезжать, наверное. Вопрос в том, как Гадюкин сумеет разрулить ситуацию, – хотя он мужик ушлый, сразу видно. Слегка не в своем уме. но кто из нас в своем уме, если вдуматься? У меня вообще шизофрения – и ничего, живу.
– Рабан, стартуй, – приказал я.
– Ллиасса аллиасса алла и сссаа алла асссалла! – тут же зазвучало у меня в голове.
– Алиии! Эсе! Энке илиалссаа оссса асса эллеасса оссо иииииии! Эссеееаааааааа! Алаасса!
И я перенесся на Девять Небес.
ГЛАВА 15
Леди Инанна ни словом, ни звуком не напомнила мне о том, что в прошлый раз я ушел со скандалом, буквально хлопнув дверью. Я не увидел в Хрустальных Чертогах ни обиды, ни неприязни, ни даже намека на холодность – меня встретили с той же лаской и радушием, что и всегда. Даже как-то неудобно стало.
– Выпейте еще чаю, друг мой, – любезно предложила Инанна, самолично наполняя мою чашку.
Как и всегда, мы беседовали наедине, за столом, уставленным яствами. Других гостей у миледи сегодня не было, невидимые слуги ничем о себе не напоминали – только я, хозяйка дома и цветочная поляна.
Да, нас окружают стройные молодые березки, а воздух оглашает птичье щебетание. Леди Инанна решила сменить обстановку. Благо ее Третье Небо – это не только Хрустальные Чертоги и блаженный рай Саг-Аш-Саг-Ана, но и огромное количество других мест. Типа вот этого леса. сада. не знаю, что это и где оно расположено, но примерно так обычно представляют Эдем.
Сама же Инанна сегодня предстала в обличье смуглой красавицы с волнистыми каштановыми волосами и необыкновенно длинными ресницами. Облаченная в нечто вроде индийского сари, она с удовольствием пила чай, изящно отставив в сторону мизинец.
Богиня выслушала мой рассказ с сочувствием, но ничуть не удивилась. Хотя на какой-то миг в ее прекрасных глазах промелькнула тревога.
– Это то, чего я больше всего боялась, друг мой. – печально произнесла Инанна.
– В вас все-таки проснулась Тьма, полученная в наследство от отца. Да еще и Креол подбавил жару, перелив в вас часть души Лаларту. Я очень надеялась, что подобного не произойдет, – но оно в конце концов произошло.
Я опрокинул в горло еще чашку чая и в рассеянности заел ее блюдечком. Изумительной работы фарфор жалобно захрустел у меня на зубах, тут же оборачиваясь изумительной нежности печеньем. Приобретайте посуду божественного производства и ваши тупые дети никогда ею не подавятся.
– И что меня ждет? – хрипло спросил я.
– Даже я не могу на это ответить, – покачала головой Инанна. – Одно могу сказать – вы изменитесь.
Вы необратимо изменитесь, друг мой. Вы предстали перед поворотным моментом вашей жизни. И теперь только от вас самого зависит, кем вы станете.
– И кем же я стану?
– Если ничего не предпринимать – демоном. Настоящим полноценным демоном. Очень похожим на своего отца.
– Не таким, как остальные. полудемоны? Испронгша, винджен.
– Не таким. Совсем не таким. Усилиями Креола вы получили часть души Лаларту – и теперь она начинает подавлять вашу человеческую составляющую.
Пока что она прорывается лишь в минуты сильнейшего гнева и приносит вам даже пользу, но так будет продолжаться не всегда. Еще несколько раз – и она выйдет из-под контроля.
– Помогите мне, миледи! – прохрипел я, подаваясь вперед. Меня начало трясти.
– Я ничем не могу помочь здесь, друг мой, -
вздохнула Инанна. – Это та вещь, с которой можно справиться исключительно собственными силами. Простите меня.
– Но что же мне делать?
– Бороться. Не поддаваться. Тьму внутри вас пробуждают темные чувства – ярость, ненависть, злоба. Тьма усиливает вас многократно, но в то же время пожирает вашу душу. Однако пока вы остаетесь спокойным, пока вы держите себя в руках, с вами ничего не произойдет.
Я плюхнулся на сиденье, едва не прищемив хвост. Из меня словно выпустили воздух. Я просто не знал, что еще сказать.
– Сколько. сколько я еще выдержу? – наконец спросил я.
– А сколько уже раз у вас прорывалась. демоническая сила? задала встречный вопрос Инанна.
Я начал загибать пальцы. Пазузу. Кардинал эль Кориано. Джованни Томба. Канцлер старшина Армендижон. Ард ван ден Хугенбанд. Шандор Пушкаш. Комбарат Едок Фрикаделек. Ее светлость маркиза Надя Комэнеч. И последний – доктор Игошин. Плюс еще четыре прорыва, которые худо бедно, но удалось подавить. Это всегда происходило, когда я жаждал кого то убить.
