Дар чуть наклонился, почти целуя.
– И сладко. Тоже до неприличия, – добавила я, позволяя нам слиться в долгожданном поцелуе.
Мир рушился, таял в струях воды, которая касалась нас. В какой-то миг она стала почти ледяной, но, оказывается, когда пьешь чье-то дыхание, это почти не ощущается. И холод может обжечь, если внутри пылает сердце.
– Вы с ума сошли! – раздался откуда-то голос Билли.
Я дернулась, и Дар, не рассчитав, чуть укусил мою губу. Потом повернулся на крик.
– В башне потоп! – снова крикнул Билли.
Дар ошалело потряс головой, а потом охнул и принялся щелкать пальцами, убирая влагу. Правда, потеки в ванной комнате и последствия в гостиной быстро уничтожить не получилось. Дракон вытащил меня, завернул в полотенце, отнес вниз к камину и исчез с обещанием:
– Я скоро вернусь!
Пока я изо всех сил старалась сдержать смех, открылся портал и появился ректор Хартар. Посмотрел на меня, на накрытый к ужину стол, светлячков…
– Все живы, спасать никого не надо? – поинтересовался спокойно.
Кивнула.
– И потоп мне почудился, надо полагать? – не удержался он.
– Однозначно! – крикнул Дар, появляясь в гостиной в одном полотенце и решительно принимаясь сушить потолок, ковер и кресла.
– Пожар не устроите?
– А ты следящие чары с нас сними. Тогда об этом даже не узнаешь.
Что? На нас они наложены?
– И не надейся. Пока артефакт не соберете, буду приглядывать. – Ректор Хартар усмехнулся и добавил: – Потом, впрочем, тоже буду.
– Дядя! – разворачиваясь, возмутился Дар.
Дракон ничего не ответил, исчезая в портале.
– Я голоден до безумия, – через несколько минут сообщил Дар. – Что на ужин?
Билли и Лили показали лапками на кухню. Дар наотрез отказался от моей помощи и сам принес блюдо с запеченной рыбой и салат. Мотивировал это тем, что пригласил меня на свидание. Я посмотрела на свой наряд, вспомнила, что мы чуть не устроили потоп, хмыкнула и принялась за еду. Тренировки требовали энергии, поэтому есть хотелось постоянно.
На десерт было мороженое. Мы уселись возле камина и принялись кормить им друг друга, хотя я и посмеивалась, напоминая, что кое-кто десерт получил. А затем мы вновь целовались. В какой-то момент полотенце сползло. Дар спустился ниже, к груди, и я засмущалась.
В гостиной мгновенно погасли все светлячки, а мне захотелось рассмеяться. Кое-кто явно не намеревался сегодня отступать. А я бы и рада сдержать стоны, да не получается. Руки путаются в его чуть влажных волосах, тело выгибается навстречу…
Через несколько минут я казалась себе крошечным угольком, лежащим в руках Дара. И он делал со мной что хотел. Ласкал руками и губами, щекотал дыханием кожу. И уже не приручал, а самым наглым образом соблазнял.
– Дар, – простонала я.
– Последнее время я уделял своей избраннице до безумия мало времени, не находишь? – мурлыкнул он, принимаясь массировать мои плечи и спину.
И каждое его вроде бы невинное прикосновение, учитывая темноту и отсутствие на нас одежды, отзывалось еще острее.
Дар неожиданно перевернул меня, лег рядом и перетащил на себя. Я пискнула, утыкаясь в его плечо. И вроде бы знакомая поза, удобная, всегда же так спим… Если бы не отсутствие одежды.
– Эль, на днях дядя упоминал, что у тебя с датами по истории совсем беда. Перепутала правления Эриарна тринадцатого и Эирана тринадцатого.
О да! Их вообще легко было перепутать, учитывая, что это братья-близнецы.
– Как насчет сделки?
– Это какой?
Я так и не поняла, почему он решил сменить тему, но неловкость начала отступать.
– Учишь, а я проверяю. За каждый неверный ответ лишаешься на ночь одежды.
Я резко села и охнула, осознав, в какой позе оказалась. Потом рыкнула и попыталась перекатиться, но почему-то оказалась под Даром. Вырываться было бесполезно.
– Ты наглый чешуйчатый гад! – заявила уверенно.
– А по-моему, стимул великолепный. Если ты, конечно, не хочешь спать раздетой.
Цапнула его за плечо и зашипела. Нашла такие манящие губы, обжигая поцелуем, а потом отдышалась и заявила:
– И не надейся.
Дар рассмеялся и предложил, чтобы одежду снимал он, за что получил подушкой по макушке. И пока я тянулась за следующей, успел запастись мягкими снарядами. Так и закончилось наше сумасшедшее свидание. Остаток вечера ушел на небольшую уборку и приготовление двух рефератов.
Под конец появились Билли и Лили, сообщая, что усовершенствовали систему защиты в нашем подвале. Дар пошел проверять, а я выбралась к Раде. Ласково потрепала по гриве ветреницу, послушала ветра. Они, как всегда, сплетничали. И я узнала, что у ректора Хартара сегодня состоялось свидание с Фионой, а Назар и Таир изобрели забавное зелье. Одной капли было достаточно для маленького взрыва. Теперь планируют усовершенствовать его и сделать невидимым. Сдается, профессор Линдан не только нас замучил своими упреками и едкими замечаниями.
В сон я провалилась моментально. Тягучий, темный… И не кошмар вроде бы, а все равно страшно. А потом тело пронзила сильная боль. Закричала, просыпаясь.
Дар подскочил мгновенно, в руках вспыхнуло пламя, материализовался меч. Я заметалась по кровати, и он тут же бросился ко мне.
– Эль! – ужаснулся он. – Что? Что болит?
– Не знаю, – провыла я.
В комнате вдруг открылся портал, из которого появились ректор Хартар и Фиона. И в это же мгновение ворвались бурундуки, в глазах которых плескались боль и ужас.
– Ирилун умирает! – выпалила Лили.
– Что? Она же богиня!
Хартар не ответил, бросился ко мне, пытаясь унять боль.
– Они тоже при определенных обстоятельствах смертны, Эль. И те, в ком есть их магия, чувствуют гибель покровительницы, – отозвалась Фиона. – Если магия сильна, ты выживешь…
– Ну уж нет! – выдохнул Дар, присаживаясь на корточки. – Я не позволю Эль умереть.
Боль уменьшилась, потому что ректор Хартар наложил чары, но не ушла окончательно. Я точно знала: скоро она вернется. И ударит зло и яростно.
Мокрая, перепуганная, я посмотрела на встревоженных драконов.
– Если выдержишь, после смерти Ирилун магия богини в тебе растает и…
– Вы с ума сошли! – выпалила я. – Как можно позволит Ирилун умереть! Да это единственная богиня, которой не безразлична моя судьба. Надо помочь!
– Готова отдать всю свою магию до капли? – не удержалась Фиона, и в ее глазах промелькнуло удивление. – Не уверена, что и это поможет.
– Я почти двадцать лет жила без нее, проживу и еще, – ответила хрипло.
