— Кто вы такие?
— Это мистер Джозеф Роудс, — пояснила молодая женщина,
все-таки по-русски она говорила с ощутимым акцентом, — он прилетел из
Вашингтона. А я его переводчик.
— А у переводчика есть имя? — насмешливо осведомился Дронго.
— Да, конечно, — смутилась женщина, — меня зовут Сигрид.
— И что вы хотите, Сигрид?
— Мистер Роудс хочет с вами переговорить.
Дронго посмотрел в воспаленные глаза стоявшего перед ним
человека. И прочитал в них нечто такое, что не позволяло больше шутить либо
держать этих людей на пороге квартиры. Он распахнул дверь и сказал
по-английски:
— Проходите. Надеюсь, эти молодые люди внизу не станут
ломиться ко мне в дом?
Роудс повернулся и махнул рукой.
— Подождите внизу, в машине, — резко сказал он.
Это был уверенный голос человека, привыкшего распоряжаться.
Дронго обратил на это внимание.
Роудс и его спутница прошли в столовую по коридору,
заставленному полками с книгами. Гости обратили внимание, что книги были на
нескольких языках, однако больше всего на русском и английском. В столовой
пришедшие удобно расположились в глубоких креслах. Дронго принес бутылку
хорошего французского коньяка и набор шоколадных конфет. Прошел на кухню,
поставил чайник, глянул в небольшое зеркало, висевшее в коридоре, и, оставшись
недовольным своей несколько помятой физиономией, вышел к гостям. Он уселся на
диване, напротив незнакомцев, потревоживших его столь неожиданно.
— Теперь я к вашим услугам, господа, — сказал он, разливая
коньяк в небольшие фужеры.
Гость не притронулся к спиртному. Он просто внимательно
следил за хозяином квартиры, словно изучая его и оценивая его возможности/ Это
было настолько очевидно, что Дронго, усмехнувшись, сказал:
— Так обычно разглядывают на базаре лошадей при покупке.
Роудс смутился. Отвел глаза. Резкие черты его лица не
смягчились.
— Вы так хорошо говорите по-английски, — удовлетворенно
сказала Сигрид, — вам не нужен переводчик.
— Вы правы. Мистер Роудс, очевидно, хотел со мной
познакомиться, чтобы сообщить нечто важное. И я рискну даже предположить, не
очень приятное для него.
Хмурый взгляд Роудса не обещал ничего хорошего. Изумленная
женщина посмотрела на Дронго:
— С чего вы взяли?
— Мне так кажется.
Женщина взглянула на своего спутника. Она заколебалась, не
решаясь перевести слова хозяина дома.
— Мистер Роудс, — Дронго смотрел в глаза незваному гостю, —
я не фокусник и не астролог. Если вы приехали получить какую-то консультацию, я
могу сделать все, что сделал бы любой человек. Если зачем-то другим, извините.
Это не по моей части.
Роудс заколебался. Вздохнул. Потом достал из кармана пачку
сигарет «Картье», очень дорогую зажигалку.
— Здесь можно курить? — спросил он, и Дронго кивнул ему.
Роудс судорожно достал сигарету и несколько раз щелкнул
зажигалкой.
Очевидно, он раньше не курил, так как обращался с зажигалкой
совсем не как заядлый курильщик. Дронго обратил внимание и на этот штрих.
— Мне рекомендовали обратиться к вам, мистер… — он не стал
называть его имени, — мне просто сказали, что есть человек, способный решать
некоторые вопросы достаточно нетрадиционным способом именно здесь. И я решил
найти вас.
— Кто вам сказал?
Роудс затянулся. Потом ответил:
— У меня есть связи. В Вашингтоне, в Пентагоне, в Лэнгли.
Мне посоветовали обратиться именно к вам, уверяя, что вы лучший из
экспертов-аналитиков в странах СНГ. Один из наших общих знакомых, мистер Пьер
Дюнуа, помог мне найти вас. Думаю, вы его помните.
— Прекрасно помню, — кивнул Дронго.
Он не стал говорить, что Дюнуа практически спас ему жизнь в
восемьдесят восьмом году, когда его тяжело ранили в Нью-Йорке. Он тогда заменил
сиделку и врачей, бережно выхаживая своего друга.
Роудс достал из кармана письмо, протянул Дронго. Тот раскрыл
конверт, достал листок.
«Дорогой друг, — писал Дюнуа, — я рад и горжусь твоими
успехами, о которых иногда мы слышим и у нас, за океаном. Сенатор Джозеф Роудс
пережил страшную трагедию. Думаю, что ты мог бы хоть как-то помочь ему. Ты
лучше всех подходишь для этой работы.
С уважением и любовью к тебе твой Пьер Дюнуа».
Дронго дочитал письмо. Положил бумагу и конверт на столик. И
поднял глаза на гостя.
— Что у вас случилось? — спросил, уже понимая, что все его
догадки были верными.
В ответ Роудс опустил голову. Потом с силой раздавил
сигаретный окурок в пепельнице. Тяжело вздохнул и, глядя в глаза Дронго,
сказал:
— Дело в том, что я полгода назад потерял свою старшую дочь.
Потерял ее в Москве. Никто не сумел объяснить мне, что здесь произошло и как
она погибла.
Вразумительного ответа я не получил до сих пор. А мне нужно
знать, как все случилось. Именно поэтому я здесь. И именно поэтому вы мне так
нужны, мистер Дронго. Я хочу знать, как и из-за чего погибла моя дочь. Хотя бы
для того, чтобы отомстить. И еще одно немаловажное обстоятельство. У меня
растет младшая дочь. И я должен защитить себя от повторения подобных трагедий.
Вы понимаете мои мотивы?
— Рассказывайте, — выдохнул Дронго, — я вас слушаю.
Глава 2
Телефонный звонок заставил его вздрогнуть. Он посмотрел на
стоявший слева от него аппарат, словно решая, стоит ли вообще прикасаться к
телефону. И только когда раздался пятый звонок, он наконец включил магнитофон,
подсоединенный к аппарату, и поднял трубку.
— Господин Леонтьев? — спросил незнакомый голос. Каждый раз
— незнакомый голос, как будто звонивших был целый легион. Или они набирали
добровольцев садистов?
— Что вам нужно? — устало спросил он. Кажется, за эти дни он
научился чувствовать, когда именно они позвонят, и безошибочно угадывать тех,
кого он больше всего опасался.
— Вы должны были решить, — напомнил незнакомец, — мы ждем
уже достаточно долго.
— Я помню, — торопливо сказал хозяин кабинета, — но это не
так просто, как вам кажется. Я должен продумать варианты.
— Вы говорите о них уже вторую неделю. Мы не можем столько
ждать. Нам нужно ваше согласие. И как можно быстрее.
— Я еще не готов, — пробормотал он, уже не думая, каким
образом сумеет оправдаться.
— Это не оправдание, — жестко заметил очередной незнакомец.
