Сабантос потер шею.
Молодой человек выпрямился, упершись рукой в стену, прошел в сторону, противоположную от Лэчли, проскользнул к свободному стулу и упал на него. По аудитории расплылся сильный запах виски.
Лэчли посмотрел на новоприбывшего, испытывая одновременно облегчение и тревогу. Молодой человек уставил на Лэчли взгляд своих глубоко посаженных голубых глаз. Губы были тонкими, овал лица – удлиненным, а само лицо казалось еще более продолговатым из-за необычно высокого лба.
– Что здесь происходит, Джош? – резко спросил он.
Лэчли виновато улыбнулся и сказал:
– Слушай, Дик, мне очень неловко, что мы вытащили тебя откуда…
– Вытащили! – Молодой человек возмущенно посмотрел на Сабантоса, а потом снова на Лэчли. – Кто эти парни? Говорят, что это полицейские из кампуса, но я никогда прежде их не видел. Они сказали, что я должен идти с ними и что это необходимо!
– Я же говорил вам, что сегодня вечером состоится важная встреча, – сказал Сабантос. – Вы…
– Важная встреча! – Молодой человек саркастически хмыкнул.
– Сегодня мы должны обсудить вопрос о закрытии проекта, – сказал Лэчли.
Присутствующие дружно испустили тяжелый вздох.
«Это, пожалуй, умно», – подумал Сабантос. Он оглядел присутствующих и сказал:
– Теперь, когда доктор Мармон здесь, мы можем, наконец, перейти к делу и исследовать его суть.
– Закрытии… – с трудом произнес Мармон, умолк и выпрямился на стуле.
Наступило довольно долгое молчание. Но затем людей за столом словно прорвало, все громко и возбужденно заговорили, заговорили одновременно, не слушая друг друга. Шум улегся только после того, как Сабантос вскочил, грохнул ладонью по столу и воскликнул:
– Я бы попросил!
В наступившей тишине негромко заговорил Лэчли:
– Вы не представляете, насколько тяжела для нас откровенность, особенно для тех из нас, кто уже столкнулся с ее реальностью.
– Реальностью? – переспросил Мармон. Он помотал головой, и все поняли, что он просто старается стряхнуть с себя опьянение.
– Позвольте мне подчеркнуть один очень небольшой аспект общей проблемы, – сказал Сабантос. – Законность наследования некоторых крупных состояний может быть оспорена в суде – с хорошими шансами на успех – на основании открытых нами знаний. – Сабантос помолчал, давая возможность слушателям переварить сказанное, а потом продолжил: – Мы раскачиваем лодку в мире, девиз которого «Не сдавать корабль!». Мы же можем потопить сразу несколько кораблей.
– Давайте рассмотрим эту проблему, – сказал Лэчли, принимая эстафету от Сабантоса. – Мы не слишком могущественная группа.
– Секундочку! – воскликнул Мармон. Он придвинул свой стул ближе к столу. – Домашние петухи! Где ваш здравый смысл? Мы накопали целое дело на стаю отморозков! Вы хоть соображаете, сколько это может стоить?
С дальнего конца стола донесся одинокий голос:
– Шантаж?
Лэчли, вскинув брови, посмотрел на Сабантоса, словно говоря: «Ну что? Я же предупреждал».
– А почему бы и нет? – вопросил Мармон. – Эти бездельники шантажировали нас веками. «Поверь нам, мужик, или мы тебе руки из плеч вырвем!» Именно так они всегда разговаривали с нами. – Он вытер ладонью губы.
Сабантос встал, обошел стол и осторожно положил руку на плечо Мармону.
– Отлично, мы дадим доктору Мармону побыть адвокатом дьявола. Пока он будет говорить, доктор Лэчли и я выйдем и подготовим все необходимое для демонстрации фильма, который мы для вас сняли. Это поможет вам лучше понять, с чем мы столкнулись.
Они, стараясь не слишком спешить, направились к двери. Сабантос дважды легонько стукнул по панели. Дверь открылась, и они прошли в коридор между двумя охранниками, один из которых закрыл за ними дверь.
– Пожалуйста, сюда, – сказал им второй охранник.
Они пошли по коридору, слыша стихающий голос Мармона:
– Эти бездельники, эти бандиты всегда контролировали книги по истории, они контролировали суды, выпуск денег, армию и все…
Расстояние превратило голос Мармона в невнятное бормотание.
– Чертов комми, – буркнул один из охранников.
– Кажется, мы напрасно это делаем, – с сомнением в голосе произнес Лэчли.
– Давайте не будем себя обманывать, – сказал Сабантос, когда они поднимались по лестнице, ведущей к боковому выходу из здания. – Когда корабль тонет, спасают то, что можно. Думаю, епископ очень доходчиво объяснил: Бог испытывает всех людей, и это будет последнее испытание веры.
– Определенно так, – согласился Лэчли, стараясь не отстать от Сабантоса, – последнее испытание. Но я боюсь, что мне придется признать, что потом последует лишь хаос – смута… анархия.
– Это очевидно, – согласился Сабантос, выходя на улицу через дверь, которую придержал для него еще один охранник.
Лэчли и эскорт последовали за Сабантосом.
Сабантос сразу заметил, что в кампусе не светится ни одно окно. Электричество было отключено. «Умышленное отключение электричества, – подумал он. – Мид-Холл просто подключили к аварийной сети, чтобы мы ничего не заметили и не заподозрили неладное».
Один из охранников выступил вперед, коснулся руки Лэчли и сказал:
– Идите прямо через площадь кампуса к медицинскому факультету. В Вэнс-Холл входите через заднюю дверь. Торопитесь, времени у вас мало.
Сабантос, шедший впереди, спустился по ступенькам на темную дорожку, ведущую от Мид-Холла. Эта дорожка выделялась в полной темноте своим немного более серым оттенком. Лэчли ускорил шаг и натолкнулся на Сабантоса.
– Простите.
В темноте угадывались многочисленные тени человеческих фигур. Один раз вспыхнул свет карманного фонаря, направленный им в глаза. Свет тотчас погас.
Из темного угла здания донесся чей-то голос:
– Спускайтесь сюда, скорее.
Их подхватили под руки и помогли спуститься по темной лестнице, провели через дверь, мимо тяжелых штор; потом они прошли еще одну дверь и вошли в маленькую, скупо освещенную комнату.
Сабантос узнал помещение – это был медицинский склад, наскоро очищенный от всех хранившихся там предметов. Лишь на полке справа остался стоять ящик с компрессами.
В комнате сильно пахло табаком и потом. В помещении находилась приблизительно дюжина мужчин, часть из которых были одеты в форму.
Мужчина с тяжелой челюстью, со звездой бригадного генерала на погонах, поднялся навстречу Сабантосу.
– Рад, что вам удалось сделать все довольно гладко. Они сейчас там, в том здании?
– Все, до последнего человека, – ответил Сабантос и судорожно сглотнул.
