– Все, что я предлагаю, – прогнать несколько симуляций, чтобы иметь представление о кривой ускорения этой штуки и провести расчеты для прогнозирования возможности встречи с ней.
– Я согласен, – горячо кивает Григорий.
– Как и я, – вторит ему Мин.
Чэндлер смотрит на меня в упор. Фаулеру я сразу сказал, что хочу сделать, как только увидел первое изображение артефакта.
– И нам нужно знать, чем еще мы можем оперировать.
Он наклоняется ко мне.
– Вот что нам точно известно, – продолжаю я. – Уровень солнечного излучения снижается, но неравномерно. Земля находится в поясе, более всего подверженном изменениям. Прямым курсом к Солнцу движется неизвестный корабль. Два этих факта ведут к бо́льшему количеству умозаключений, чем мы можем себе позволить в условиях жесткой нехватки времени. Я не прошу вас исследовать его. У меня только один вопрос: вы нашли второй артефакт?
Фаулер бросает взгляд на человека, сидящего по другую сторону стола. По виду он средних лет, коротко стриженный, в очках с тонкой оправой. До этого момента он не произнес ни слова и сейчас тоже продолжает молчать, изучая меня холодными глазами, а затем медленно кивает Фаулеру.
– Да. Пятнадцать минут назад мы обнаружили еще один.
15
Эмма
Меня будит тревога. На какой-то момент я вспоминаю вчерашнее утро на МКС, когда все было по-другому: у меня была команда и…
На экране возникает сообщение:
Первые элементы нового облака обломков ударяют по обшивке капсулы со звуком, похожим на взрывы петард.
Из динамика раздается голос координатора из Годдарда.
– Наденьте шлем, командир. Мы поведем.
Стоит мне только надеть шлем, как капсулу тут же начинает дико трясти. Из-за маленького пространства меня бьет об стены, то и дело сталкивая с телом Сергея. Ослабленное тело болью отзывается на каждый удар.
Осколок, который оказывается разломанным модулем, я успеваю мельком заметить в иллюминатор. Уверена, он пролетел совсем рядом с моей капсулой, когда меня разбудили. Если бы обломок летел точно в цель, центр управления разбудил бы меня или заставил бы изменить курс. Здесь, на орбите, это будет происходить постоянно, и предсказать изменения в траектории такого поля обломков совершенно невозможно.
Лишь только стихает шум от града маленьких обломков, как следует сильнейший удар – как будто огромной кувалдой – точно в борт корабля. Я замираю и прислушиваюсь, замечая краем глаза, как мимо проплывает упаковка сухого пайка. Отличный знак – капсула не разгерметизирована.
Увидев, что на экране появилось новое сообщение, я тянусь вперед, собираясь прочитать его, но не тут-то было.
Капсула внезапно вздрагивает несколько раз подряд, так что меня начинает мотать от стены до стены, точно мышку в жестяной банке, которую играючи трясет в руке ребенок.
Схватившись за крепежные ленты на стене, я чувствую, что меня тошнит, и пытаюсь задержать дыхание, но неожиданно врезавшееся в меня тело Сергея заставляет ослабить захват. До меня доносится второй звук столкновения, еще более громкий. Ударившись о стену, я резко выдыхаю, и у меня темнеет в глазах.
Воздух, как из проколотого воздушного шарика, со свистом устремляется в возникшую пробоину, размером не более кулака. К счастью, притянутое тело Сергея затыкает ее, чем и спасает мне жизнь.
Я одна, в полной тишине неуправляемой капсулы, моргая, пытаюсь поймать ускользающее сознание.
На экране снова вспыхивают сообщения – одно за другим. Значит, коммуникаторы еще работают. Я пробую прочитать их, но перед глазами все плывет, и буквы растворяются, как чернила в сильный ливень. Черные точки становятся все больше и больше, пока не заполняют собой все вокруг.
16
Джеймс
В зале предполетного инструктажа все даже перестают есть. Раздающиеся то тут, то там хлопки папок приводят к тому, что страницы свободно вылетают из них. Все молчат, пытаясь осознать то, что только что услышали: существует и второй артефакт.
Помощники Фаулера перестают печатать и поднимают на него глаза, как и я. Команда ждет, когда я задам следующий вопрос.
Комната вокруг сужается до тех пор, пока не остаемся только я и Лоренс, обстреливающие друг друга вопросами и ответами, будто два наших мозга объединились, чтобы обмениваться информацией напрямую.
– Местонахождение?
– Десять миллионов миль за Марсом.
– Размер? Форма?
– Думаю, такой же, как и ранее обнаруженный артефакт. Или корабль, если они управляются сами по себе.
– Направление? Скорость?
– Неизвестны.
– Как вы его обнаружили? Еще один зонд?
– Наземный телескоп.
– Но как? – спросил я и тут же сам дал ответ. – Вы проследили в обратном направлении курс первого артефакта – курс Альфа.
– Да.
– Можно предположить, что точка запуска у них одна и та же.
– Вполне возможно. Второй артефакт мы называем Бета, а место их предполагаемого старта – Омега.
Очень интересно. Значит, в точке Омега должен быть корабль большего размера или какая-нибудь база. Голова гудит из-за внезапно возникших вариантов. Все стало гораздо сложнее – буквально на порядок.
Лина Фогель, IT-специалист, входящая в команду «Пакс», неожиданно откашливается, нарушая паузу:
– Я извиняюсь, но мои знания в этой области сильно ограничены. Так что немного бы контекста не помешало.
Фаулер поднимает глаза, как будто только сейчас осознав, что в комнате есть и другие люди.
– Конечно. Что вы хотите знать?
– Ох, ну… О каких расстояниях идет речь?
– Пожалуйста. – Фаулер берет чистый лист со стола. – Представьте, что этот клочок бумаги – наша звездная система с Солнцем в самом центре. Планеты и астероиды вращаются по своим орбитам в одной и той же плоскости, потому что образовались из газопылевого облака, которое, из-за сохранения момента импульса, представляло собой диск.
Лина неуверенно кивает.
– Извините, – продолжает Фаулер, – но к предстоящей миссии это не относится. Суть в том, что все планеты двигаются вокруг Солнца по определенным маршрутам или орбитам. В основном это круги, но не идеальные, конечно. Некоторые из них вытянуты более, чем другие. В то же время большинство комет вращается в другой плоскости, как, кстати, и Плутон.
Он держит листок бумаги в одной руке, а второй водит вокруг него в различных плоскостях.
– Представьте себе космос как своего рода ткань или лист бумаги, на котором лежат все планеты, луны, астероиды и другие космические объекты. – Он нажимает пальцем на листок. – Массивные объекты продавливают ткань и притягивают более мелкие к себе. Мы называем это эффектом гравитации.
