Если он прав, то может существовать несколько вариантов. Во-первых, артефакт Альфа, который мы искали с самого начала, ускорился настолько, что исчез из предполагаемых нами координат.
Дальнейшее исследование позволило команде прийти к согласию по некоторым вопросам: мы легли на курс перехвата артефакта Бета, и вчера все-таки отправили зонды к Земле и к «Форнакс». В них записано все, что мы знаем на данный момент.
Когда я спросил Григория, можем ли мы достичь Бета, он туманно ответил: «Возможно». Бросив короткий взгляд на Гарри, он пустился в пространные рассуждения по поводу неизученных способностей артефакта к ускорению, солнечного исключения и эффекта гравитационной пращи.
Что-то не так. Я знаю, что Гарри, Мин и Григорий что-то обсуждают втайне от всех, и мне кажется, что говорят они обо мне, потому что каждый раз, когда я захожу, они меняют тему. Кроме этого, мне точно известно, что Идзуми и Джеймс часто шепчутся наедине в медицинском отсеке, и тут уж я уверена – причина во мне и моей слабости костей. Состояние моих десен все хуже, и я все слабее могу сжать что-то своей рукой. Еще у меня крошатся ногти, а по ночам все чаще накатывают спазмы. Такое чувство, что я очень быстро старею, практически дезинтегрируюсь, словно попав во временну́ю петлю. Но факт остается фактом: физические упражнения и прием витаминов – единственное, что может помочь.
В любом случае лучше уж так, чем погибнуть на МКС или в спасательной капсуле. У меня появился шанс стать частью чего-то важного – невероятной миссии вместе с лучшими умами человечества и лучшими людьми из всех, кого я знаю.
Никто из нас не перестанет бороться.
* * *
Зонд Мадре нашел «Флот Януса» и после перезарядки направил один из скаутов с полученными данными на наш корабль. Остальные зонды сейчас уже на пути к Бета и прибудут туда через пару недель.
Хорошая новость в том, что раз Бета сейчас за нами и движется очень быстро, то до него мы доберемся гораздо быстрее, чем если бы пытались догнать Альфа. Плохая новость: скорость Бета может быть настолько высокой, что он пронесется мимо нас прежде, чем мы его перехватим.
Часики тикают. Скоро мы все узнаем.
* * *
Гарри, Джеймс и я заняты работой в лаборатории, когда туда заглядывает Григорий.
– Встречаемся в «пузыре».
Это сказано настолько прямым тоном, что я чувствую – нас ждут плохие новости.
Когда мы появляемся в зале, вся команда уже там, пристегнутая к своим местам вокруг стола.
– Коммуникационный зонд вернулся от «Форнакс».
Слышать, что «Форнакс» вообще где-то есть – это облегчение. Однако по выражению лица Мина мне кажется, что на этом хорошие новости закончились.
– Я прочту их ответное сообщение слово в слово, – продолжает Мин, и, откашлявшись, начинает читать.
Примите к сведению, «Форнакс» поврежден. Шесть капсул не добралось до места встречи.
– Тут еще есть список, – Мин показывает свой планшет. – Мы с Григорием его уже просмотрели. Одна капсула – это Гарри, еще четыре – беспилотные капсулы с запасами. Шестая – это Оливер Карн, инженер аэронавтики с «Форнакс».
Оливер занимал ту же должность, что и Григорий у нас. Это плохо.
Наступает длительная тишина. Мне, наверное, легче это пережить, поскольку я единственная, кто не был знаком ни с кем из первого состава команд и кому пришлось увидеть смерть в космосе.
– Думаю, теперь понятно, почему капсулу Гарри направили на точку сбора корабля «Пакс», – говорю я, стараясь, чтобы голос звучал как можно более буднично. – Как только капсула Карна потерялась, оставив «Форнакс» без инженера, центр управления полетом принял решение, что умения Гарри будут гораздо более востребованы здесь.
– Ну это слишком, – хмыкает Гарри. – Вот без Григория нам было бы действительно трудно.
– Ну наконец-то кто-то сказал правду, – пожимает тот плечами.
В ответ по отсеку разносится легкий смешок – слабая попытка скрыть наше разочарование. Но именно сейчас для нас начинается настоящая работа.
– Тут есть и продолжение, – замечает Мин.
Команда «Форнакс» считает правильным переместить запчасти для зондов на «Пакс». Также сообщаем: груз Дельта не поврежден.
– Груз Дельта? – не понимаю я.
– Единственное, чем отличаются наши корабли, это груз: у них есть ядерные заряды, у нас – части для зондов.
– И еще у меня и Дэна Хэмпстеда разная специализация, – добавляет Шарлотта.
– Да, это правда.
– Ну и окончание письма следующее:
Мы меняем курс и готовимся к встрече и стыковке. Ждем дальнейших указаний.
– Конец сообщения, – Мин замолкает, но тут же продолжает: – Давайте обсуждать варианты.
– Дайте мне минуту, – берет слово Джеймс. – Нужно подумать. Нам всем. Перед тем как мы примем какое-либо решение.
* * *
В лаборатории Джеймс уводит меня в сторону.
– Твоя болезнь прогрессирует.
– Я знаю.
– Но ты не знаешь, насколько все плохо.
– Я знаю, Джеймс.
– Ни я, ни Идзуми не можем вылечить тебя тут. Нужен госпиталь и нормальная гравитация.
– Это уже невозможно, мы оба это понимаем.
– Почему? Мы ведь на реактивном корабле, а скоро у нас будет второй, единственная польза от которого – это выпустить ядерный заряд и вернуться на Землю как можно быстрее.
– Нет.
– Что «нет»?
– Нет, я не поеду. Ты не засунешь меня в «Форнакс» и не отправишь домой. Я останусь тут и продолжу работать, тем более что «Форнакс» нам еще пригодится в погоне за артефактом. Даже если только для того, чтобы наблюдать и передавать данные на Землю, на случай если «Пакс» выйдет из строя. Нельзя просто впустую тратить такую возможность, используя корабль как машину «Скорой помощи». Все мы тут одноразовые, так сказать.
– Нет.
– Да. И хватит об этом.
– Ты хоть понимаешь, что твоя слабость и последующая смерть сделают с командой?
– Они сильные – справятся.
– Не будь так уверена.
– Ты сейчас о себе или о них?
– Обо всех. Пожалуйста, Эмма, задумайся об этом.
– Мне и думать не нужно.
– Ты сумасшедшая! – всплескивает руками Джеймс. – Ты знаешь это? Сама сумасшедшая и меня с ума сводишь.
Он вылетает из лаборатории. Хорошо, что тут невесомость и нельзя хлопнуть дверью, а то бы сейчас эта самая дверь слетела с петель.
Я очень надеюсь, что поступаю правильно и для миссии, и для каждого на планете Земля, включая мою сестру и ее детей. Из-за таких мыслей я чувствую себя паршиво.
