Книга История Рунного посоха, страница 92. Автор книги Майкл Муркок

Разделитель для чтения книг в онлайн библиотеке

Онлайн книга «История Рунного посоха»

Cтраница 92

– Может быть, я смогу чем-нибудь вас развлечь? – спросила Флана, неопределенно взмахнув рукой.

– Благодарю, но в данный момент мне ничего не приходит на ум, – ответил гость, и они двинулись дальше.

Ошеломленная, Флана смотрела, как они удаляются. Никогда еще ее вот так не отвергали, и она была заинтригована. Она решила, что выяснит причину такого отношения, как только улучит подходящий момент. Какие же они странные, эти немногословные существа с такими резкими движениями. Они словно люди из стали, решила она. Найдется ли хоть что-то, думала она, способное вызвать в них человеческие чувства?

Их громадные маски из раскрашенной кожи возвышались над головами толпы, пока Мелиадус представлял их Джереку Нанкенсину и его супруге, герцогине Фалмоливе Нанкенсин, которая в юности выезжала на поле боя вместе с мужем.

И когда обход был завершен, барон Мелиадус вернулся к своему золоченому трону, гадая со всё возрастающим возмущением, куда запропастился его соперник, Шенегар Тротт, и почему это король Хуон не доверил ему информацию о передвижениях Тротта. Ему не терпелось отделаться от своих подопечных и мчаться в лаборатории Тарагорма, чтобы узнать, каких успехов добился мастер Дворца Времени, и возможно ли обнаружить во времени или пространстве местоположение ненавистного замка Брасс.

Глава восьмая
Мелиадус во Дворце Времени

На следующий день, ранним утром, после скверно проведенной ночи, когда сон бежал от него, а найти удовольствие не получилось, барон Мелиадус отправился с визитом к Тарагорму во Дворец Времени.

В Лондре почти не было открытых улиц. Все дома, дворцы, склады и казармы соединялись между собой крытыми пассажами, яркими, со стенами из витражного стекла в богатых кварталах или из темного маслянистого камня – в бедных.

Мелиадуса пронесли по этим пассажам в паланкине с задернутыми шторами двенадцать девушек-рабынь, обнаженных, с раскрашенными телами (только женщинам Мелиадус позволял прислуживать себе). Он хотел навестить Тарагорма до того, как проснутся эти неотесанные болваны из Коммуназии. Конечно, не исключено, что они действительно как-то связаны с теми, кто помог исчезнуть Хоукмуну и остальным, но доказательств пока никаких. Если оправдаются его надежды на исследования Тарагорма, он, вероятно, получит необходимые доказательства, представит их королю Хуону, оправдается в его глазах и, возможно, избавится от хлопотного задания принимать эмиссаров.

Пассажи начали расширяться, и в воздухе возник странный звук: приглушенный гул и размеренное механическое щелканье. Мелиадус знал, что слышит часы Тарагорма.

Когда он приблизился к входу во Дворец Времени, шум сделался оглушительным, потому что тысяча гигантских маятников качались каждый в своем ритме, колесики жужжали, поворачиваясь, молоточки ударяли по колокольчикам, гонгам и цимбалам, механические птицы свистели, а механические голоса говорили. От всего этого голова шла кругом, потому что, хотя дворец содержал в себе несколько тысяч часов разных размеров, он и сам был гигантскими часами, главным регулятором для всех остальных. И над всеми прочими звуками царило неторопливое, громкое, отдающееся эхом тиканье массивного механизма, идущее откуда-то из-под крыши, и еще шелест чудовищного маятника, который разрезал воздух в Зале Маятника, где Тарагорм проводил большинство своих экспериментов.

Паланкин Мелиадуса наконец поднесли к ряду относительно небольших бронзовых дверей, путь тут же преградили выскочившие навстречу механические люди, а механический голос, перекрывая тиканье всех часов, вопросил:

– Кто явился к лорду Тарагорму во Дворец Времени?

– Барон Мелиадус, его шурин, с разрешением от короля-императора, – отвечал барон, вынужденно перейдя на крик.

Двери не открывались гораздо дольше, чем обычно, решил Мелиадус, но затем они медленно отворились, впуская паланкин.

Теперь Мелиадус оказался в зале с закругленными металлическими стенами, словно попал в корпус часов, и шум еще больше усилился. Зал был полон «тик-таков», «бим-бомов», цоканья и клацанья, и если бы не волчий шлем, барон зажал бы уши руками. Он подумал, что еще немного, и вообще оглохнет.

Его пронесли через этот зал в следующий, увешанный гобеленами (на всех без исключения были строгие изображения сотен разнообразных хронометров), которые приглушали самые сильные звуки. Здесь девушки-рабыни опустили паланкин, барон Мелиадус отдернул занавески руками в латных перчатках и вышел, чтобы дождаться появления зятя.

И снова ему показалось, что прошло слишком много времени, прежде чем его родственник степенно вышел из дверей в дальнем конце зала и кивнул своей громадной маской-часами.

– Ты рано, брат, – сказал Тарагорм. – Сожалею, что заставил тебя ждать, но я еще даже не завтракал.

Мелиадус вспомнил, что Тарагорм никогда не относился с должным вниманием к придворному этикету, и произнес резко:

– Мои извинения, брат, но мне не терпится увидеть твою работу.

– Я польщен. Прошу сюда, брат.

Тарагорм развернулся и вышел в ту же дверь, через которую вошел. Мелиадус не отставал от него ни на шаг.

Они шли через многочисленные коридоры, увешанные гобеленами, пока наконец Тарагорм не навалился всем телом на засов, запиравший гигантскую дверь. Дверь отворилась, и воздух внезапно наполнился свистом сильного ветра: то шумел гигантский барабан, вращавшийся мучительно медленно.

Мелиадус автоматически поднял глаза к потолку и увидел, как в воздухе над ним качается маятник – его гиря, пятьдесят тонн меди, была отлита в виде яркого солнца с лучами, и от ее движения поднимался такой сквозняк, что трепетали все гобелены за спиной, а плащ Мелиадуса взметался, словно тяжелые шелковые крылья. Маятник порождал ветер, а спрятанный где-то внутри анкер рождал звук, подобный бою барабана. Через весь просторный Зал Маятника протянулись ряды машин на разной стадии готовности и столы с лабораторным оборудованием, с инструментами из меди, бронзы и серебра, с облаками тончайшей золотой проволоки, паутинами нитей с нанизанными драгоценными камнями и инструментами для измерения времени.

То были приборы с водяными механизмами, с маятниковым движением, с анкерным и шариковым движением, наручные часы, хронометры, механические модели планетной системы, астролябии, часы с закрытыми циферблатами, часы с выставленными напоказ механизмами, настольные часы, солнечные часы. И над всем этим трудились рабы Тарагорма, ученые и инженеры, взятые в плен в десятках разных стран, и многие из них были лучшими у себя на родине.

Пока Мелиадус смотрел на всё это, в одной части зала вспыхивал пурпурный огонь, в другой сыпались каскады зеленых искр, откуда-то еще валил багровый дым. Он увидел, как какая-то черная машина рассыпалась в прах, человек, управлявший ею, закашлялся, оступился, повалившись в пыль, и исчез.

– И что это было? – лаконично поинтересовался кто-то рядом. Мелиадус обернулся и увидел Калана Витальского, главного ученого короля-императора, который тоже зашел к Тарагорму.

Вход
Поиск по сайту
Ищем:
Календарь
Навигация