Копье, которое они в итоге нашли, было явно мусульманским, судя по форме, римским оно быть не могло. Но для рыцарей это не важно. Не догадываются они и о том, что священника, у которого «было видение», вероятно, подослал граф Тулузский, чувствуя, что Боэмунд его опережает. Ведь стоит вопрос, кто будет править Антиохией после гипотетической победы.
Найдя копье, воодушевленные крестоносцы одержали победу. Причем превзойти Боэмунда Тарентского все-таки никому не удалось. Он становится первым в княжестве Антиохийском.
Распри среди единоверцев были непозволительны. Они, конечно, случались, но до смертоубийства не доходило.
Готфрид Бульонский двинулся дальше. Пошел на Иерусалим. Описания того, как крестоносцы появились под стенами Иерусалима, производят сильное впечатление. Устроили крестный ход вокруг стен города. Надеялись, что стены рухнут. Нет, не рухнули.
Готфрид Бульонский был не только верующим, но и реалистом. Именно по его инициативе, по его приказу и, наверное, на его средства была изготовлена деревянная башня, которая прикрывала штурмующих, подобно римской боевой технике. Это не буквально римское стенобитное орудие, но нечто подобное. Такое приспособление позволило подойти вплотную к стене в той части, где Готфрид возглавлял штурм, на северо-востоке. Он выделился из всех вождей. И буквально первым или среди самых первых ворвался в Иерусалим.
Штурм произошел 15 июля 1099 года. Считается, что это произошло в день и час смерти Спасителя. То есть без религиозной подоплеки там ничего не происходило.
Потом последовали два дня абсолютного истребления. Страшнейшая резня! Даже в Средние века не всегда, не во всяком захваченном городе устраивалась такая бойня. Убийство мусульман, иудеев, вообще всех нехристиан, считалось делом благим. Очень немногие были проданы в рабство.
А ведь подойдя к Иерусалиму, крестоносцы все хором рыдали. И есть множество живописных полотен XVIII, XIX веков, где трогательно изображено, как при виде священных стен они все пали на колени, полные возвышенных чувств. И они же двое суток заливают реками крови этот великий город.
По легенде, Готфрид лично в этом не участвовал. Оставив оружие, пошел в храм. Но именно таким его и следовало изобразить – истинным Защитником Гроба Господня.
Кто будет править городом? Ходили разговоры о том, что нужен единый правитель. Церковники хотели, чтобы высшим правителем стал глава церкви – Папа, наместник Бога на земле. А низшим чинам никакие правители особенно не симпатичны. И в этих борениях умов на первом месте твердо оказывается Готфрид Бульонский.
Создана коллегия из десяти человек – Совет уважаемых. Они опросили всех, как трогательно подчеркивают источники, даже домашних слуг, каков Готфрид в повседневности. И, придя к выводу, что очень хорош, избрали его. Но он сразу сказал: «В городе, где Иисус носил терновый венец, я никакого венца на свою голову не надену». И принял титул не короля, не царя, а Защитника Гроба Господня. Красиво.
Но судьба не дала ему долгой жизни. Вполне может быть, что он был убит, но доказать ничего невозможно. Готфрид был избран в 1099 году, а умер в 1100. Один год пробыл в статусе Защитника.
Перед смертью успел распорядиться, оставил титул младшему брату. А тот принял корону и стал первым главой Иерусалимского королевства. Оно просуществовало не очень долго, формально до 1291 года.
А сам Готфрид был похоронен в храме Гроба Господня, у входа. В XIX веке могила была разрушена. Но все равно он, как и предполагал, остался в Святой Земле.
Алиенора Аквитанская
Бабушка средневековой Европы
Почему «бабушка»? Конечно, это метафора, и все-таки большая доля правды в ней есть. Потому что ее внуки, а затем и правнуки правили во многих государствах Западной Европы. В Англии, во Франции, на Сицилии (Сицилийское королевство), в Германии, в Кастилии – всюду были ее потомки. Эта женщина уникальна во многих отношениях и в этом, плодовитости, – тоже. Она родила десятерых детей от двух королей – французского Людовика VII и английского Генриха II Плантагенета. Капетинги и Плантагенеты – а между ними Алиенора Аквитанская, дочь герцога Аквитании Гийома.
Аквитанский дом считался, и совершенно справедливо, пристанищем поэтов, трубадуров. Ее дед – поэт, отец – тоже поэт. Это особый край, Юго-Запад Франции, насыщенный солнцем, красками, яркой мощной растительностью, прекрасными виноградниками и, конечно, вином. Здесь всего в избытке, и радость бытия бьет через край. Герцогство Аквитанское огромное, самое большое во Франции в те времена и, очевидно, самое богатое. И вот в 1152 году, после смерти герцога Аквитанского, оно становится приданым Алиеноры, пятнадцатилетней девочки, скажем от себя – роскошным приданым. Алиенора – завидная невеста, от претендентов нет отбоя, короли, герцоги выстраиваются в ряд. Еще и потому, что она была официально признана первой красавицей Европы. Европа внимательно следила за ней и ее потенциальными женихами.
Почему ее звали так необычно – Алиенора? Дело в том, что, когда она родилась, в семье уже была Элеонора. Поэтому ее назвали «Другая Элеонора», от слова alienus – «другой, иной».
Итак, на редкость завидная невеста, красавица ждет жениха. И наконец его имя называют – это Людовик VII, король французский из династии Капетингов. Европа недоумевает. Капетинги откровенно бедны в то время, их земли – Иль-де-Франс – крошечное блюдечко между Парижем и Орлеаном. Когда французская знать выбирала первого Капетинга, учитывались многие факторы, в частности стремились, чтобы он не был сильнее других. Что-то подобное происходило и в России, когда выбирали Романовых. Начиная с 987 года Капетинги стали управлять Францией, хотя и не имели особенно сильной власти.
Постепенно ранние Капетинги шаг за шагом наращивали свое влияние. Особенно заметно это стало при Людовике VI, прозванном Толстым. Его умный и образованный советник аббат Сугерий сумел всеми доступными ему средствами добиться брака сына короля, тоже Людовика, и блестящей «аквитанской невесты». Прямо во время свадебного пира, который проходил в Бордо, пришло известие о смерти Людовика VI. Получилось, что Алиенора вышла замуж не за принца, а за молодого короля – Людовика VII. И вот к такой крошке, Иль-де-Франсу, присоединилась огромная и прекрасная Аквитания.
Прошло тринадцать лет брака, она родила детей, но это были три девочки и ни одного мальчика. И король потребовал развода, официально объяснив свое требование неспособностью жены родить мальчика, наследника. Событие невероятное само по себе в Средневековье, а для королевской семьи – еще невероятней. Католическая церковь не допускала разводов. Но Людовик все-таки добился своего. В чем дело? Почему? Как можно было добровольно отказаться от жены-красавицы, от ее приданого – Аквитании? Ходила молва, что все дело в ревности, ревновал он ее столь сильно, что жизнь стала ему не мила, и потому все здравые доводы перестали действовать. И он добился разрешения папы уже под другим предлогом – якобы внезапно было обнаружено слишком близкое между их домами родство. Чепуха абсолютная! Во-первых, где же он был все эти тринадцать лет?! А во-вторых, все королевские дома Европы в какой-то мере были родственны между собой. Но… с папой удалось договориться. И развод состоялся. Потеряна Аквитания. По феодальным законам того времени, родовые владения нельзя было отторгать, что свято соблюдалось. Только сыновья могли претендовать на ее земли. Сыновей не было. И она вместе со своей Аквитанией снова становится завиднейшей невестой Европы.
