– Хотела бы я на вас посмотреть, Андрей Анатольевич, когда вас накроет.
– Меня, спасибо, давно накрыло. И я люблю свою, – Андрей не удержался и сделал паузу, – жену. И изменять ей не собираюсь.
– Очень рада за вас, Андрей Анатольевич. Я не юродствую. А меня вот накрыло.
– Неужели эмоции были настолько сильными, что затуманили разум?
– Сильными – ещё мягко сказано. Эмоции просто зашкаливали. А самым ужасным было знаете что? Что эти эмоции пришлось подавлять. А это, оказывается, очень больно.
– Скажите, Диана Сергеевна, если бы у вас была возможность всё переиграть, вы бы пошли на это, зная, к чему приведёт? – Андрей пытался понять, почему, несмотря на всё его знание про эту женщину, он не испытывает к ней презрения.
– Странный вопрос, но да, пошла бы. – Диана ответила, не задумываясь, и тут же спросила: – Скажите, я подписала себе приговор?
– Не понял? – очередной раз удивился Андрей.
– Мне ясно, кто за вами стоит, и участь моя, я так понимаю, предрешена. Иначе с чего бы обычному следователю вдаваться в подробности столь удачно сложившейся комбинации?
– Диана Сергеевна, вот вы всё про подставу твердите, а я ведь проверил вашу догадку. Помните, вы заметили, что в лотке нет боров? Я вызывал Иванову и уточнил, какие зубы она в тот вечер лечила. Она ответила, что у неё с зубами всё в порядке и ей вообще ничего не лечили и лишь консультировали. Так что без толку ваше замечание оказалось.
– Если отсутствие зубов считать «всё в порядке», тогда конечно, – холодно заметила Диана.
– Нет, у старухи той зубы все целые. Один к одному. Завидно даже.
– Вы что, в рот ей заглядывали?
– Никуда я не заглядывал. Она сама показала мне свои зубы, точнее улыбку, очень красивую для её возраста… не для её, впрочем, тоже.
– И вы не заметили никаких там железок или золота у неё во рту? – Диана недоверчиво покосилась.
– Я не вполне понимаю, о чём вы, но я ничего не увидел.
– И она заявила, что у неё все зубы на месте?? – воскликнула Диана.
– Она несколько раз это повторила.
– Это зафиксировано?
– Конечно. – Андрей не понимал причин недоверия. – А что тут такого?
– Да то, что лжёт ваша Иванова как сивый мерин. – Диана, сидя, качнулась.
– Кобыла, – невольно поправил Андрей.
– Не важно. Янинка поставила в её карте диагноз «адентия», что по-вашему означает «беззубая».
– Но я видел полный рот зубов той старухи! Ей по наследству от мамы такие достались. Она у стоматолога последний раз была восемь лет назад, в диабетическом центре. И это можно проверить, между прочим!
– Полный рот! – Диана усмехнулась. – Да, у неё полный рот, но съёмных, легко вынимающихся, понимаете, вставных зубов? Они знаете как натурально выглядят, когда целой челюстью? Чтобы при сахарном диабете в её-то возрасте не случалось проблем с зубами? Да не бывает просто такого! Она в вашем Диабет-центре восемь лет назад скорее всего удалила последние корни, «присоски» вставила и ходит счастливая.
– Вы в этом уверены? – Андрей понадеялся, что смысл слова «присоски» он понял.
– На девяносто девять процентов.
– Почему не на сто?
– Ну, если Янина неправильно диагноз поставила, если на эту старуху диабет действует не как на остальных, которые теряют зуб за зубом… О, вспомнила! – воскликнула Диана. – В карточке было, что у тётки той не только диабет, а эпилепсия и ещё какая-то хрень. Панкреатит! Точно. Хронический панкреатит.
– Почему вы так хорошо это запомнили? – Андрей насторожился.
– Что тут запоминать? У человека сбой эндокринной, нервной и пищеварительной систем, естественно, что у него нет зубов! Я тогда ещё мысленно похвалила Янину, что она грамотно собрала анамнез.
– Ладно, это проверим. А сейчас я должен идти. Когда адвокат ваш придёт?
– Не в курсе, Андрей Анатольевич.
– До свидания, Диана Сергеевна.
Андрей удивился, застав в своём кабинете помощника:
– Ты как вошёл?
– Так открыто было, Андрей Анатольевич! Я зашёл, вас нет, сел, жду, жду. Набрал вас, а телефон ваш вон на столе остался. Вы где были так долго?
– Нигде. Молодец, что посторожил. Я по срочному вопросу выходил. Слушай, вот тебе поручение. Ищи всё, что найдёшь, про свидетельницу Иванову. Да не филонь. На работу её съезди, характеристику получи, копай глубже. И вот ещё. Она лечила зубы в Диабет-центре восемь лет назад, привези мне её карту оттуда. Если так не отдадут, бери копию, запрос позже оформим.
Когда Андрей вернулся домой, он начисто забыл о вчерашнем скандале с женой. Алёна ему ничего не сказала, и Андрей заподозрил неладное только тогда, когда после индейки, тушёной, как ему показалось, в целом ведре сметаны с таким же ведром грецких орехов, жена подала коктейль из морепродуктов, который при всём желании в него бы уже не полез. Неумело скрыв недовольство, Алёна отправила его мыться, а сама зажгла в спальне свечи и легла на кровать в кружевном одеянии.
Андрей вышел из ванной и понял, чего жена напряжённо ждёт. Ждёт, что он проявит себя, ублажит её, и вдруг ощутил страх, что у него не получится. Раньше такого с ним не случалось, но Андрей знал, что если и сегодня жена выкажет недовольство, оправиться ему будет гораздо сложнее.
Сбросив с бёдер полотенце, Андрей грубо навалился на жену сверху, она застонала. Алёна всегда громко стонала, но сейчас Андрею казалось, что она лишь изображает, и он ощутил, что не хочет. Андрей приподнялся, Алёна свела вместе полные груди, и Андрей стал тереться о них, разминая руками. Соски жены налились в его ладонях, её взгляд, устремлённый вниз его живота, подтверждал, что там порядок. Возбуждение нарастало, и вчерашняя ссора превратилась в пустяк, о котором стоит забыть.
До того не хотелось убирать рук с огромных грудей, и Алёна стонала в такт его страсти, что Андрей собрался кончить на покрасневшую кожу, чтобы после к ней, липкой, прижаться. Но Алёна вдруг позвала его и указала взглядом на ноги.
Пока Андрей менял позу, сила желания ослабла, но он знал, что, едва окажется внутри жены, сила точно вернётся. Прежде чем войти, он скользнул вдоль влажного лона и возбудился так сильно, что едва ткнул внутрь напрягшейся плотью, возбуждение вырвалось горячим потоком.
Жена подалась навстречу с очередным громким стоном, Андрей осторожно взглянул. Она, поняв, что он кончил, продолжала лежать с закрытыми глазами и что-то бессвязно шептала. Поцеловав её в щёку, Андрей слез с неё и отвернулся. Алёна скоро затихла, но он знал, что она не спала. Обычно после секса жена изводила его фотосессией, и он сбегал в ванну. А сейчас она не взяла телефон. И Андрей стал мучительно думать, получала ли раньше жена удовольствие? Её чересчур громкие крики и откровенные жесты могли означать, что жене с ним в постели не нравится. Неужели она столько лет притворялась?
