Ясно. Это Мелани. Фото сделано от нашего столика. Лицо мужчины наклонено и скрывается в тени, он как раз шепчет мне на ухо очередную распаляющую пошлость. А вот мое удовольствие видно даже на фото. Прикушенная губа, прикрытые веки. Это совсем не похоже на те кривляния, что мы снимали до этого.
Подпись тоже в ее стиле: «Ты просто лошара, Билли!»
Убью, но прежде разобью ее смартфон о глупую голову! Вот же удружила!
Рывком снимаю с шеи платок, пусть смотрит на здоровье. Задираю повыше подбородок.
– И что? Я свободна и имею право спать с кем угодно. Тебе же ничто не помешало притащить домой ту шлюху.
– Шлюху ищи в зеркале, Каролина Найт. А я, пожалуй, схожу, проверюсь. Не хватало подцепить от тебя какую-нибудь дрянь!
Он резко развернулся и, пнув по пути несчастный букет, вышел из магазина, хлопнув стеклянной дверью так, что жалобно задребезжали стекла.
Обессиленно опустилась на высокий барный стул, чувствуя себя оплеванной. Вымазанной с ног до головы мерзкой слизью. Обхватила руками голову. Не знаю, сколько прошло времени, прежде чем я смогла связно думать.
Повязала на место платок, выбросила в урну букет и набрала Мелани. Подруга ответила почти сразу, как будто ждала звонка:
– Хай! Мистер Секс-машина звонил? Да? Да? Да!
Я окинула взглядом пространство между стеллажей. Магазин пуст, значит, сейчас можно не сдерживаться. Набрала в грудь воздуха, чувствуя, что закипаю точно чайник от ее непринужденного тона.
– Как ты могла, Мел?! А еще лучшая подруга! Это самое настоящее предательство!
– Постой! Ты о чем? – опешила подруга.
– О чем я? Билли только что приперся в магазин и совал мне в нос фото, где я с тем мужчиной. Какого хрена, Мелани? Зачем?!
Я напирала как танк, и не могла остановиться. Столько унижения, которого могло бы и не быть, если бы не это фото. Как же больно, черт! Мелани, наверное, единственное, что столько лет было стабильным в моем мире.
– Мы неразлучны со старшей школы, ты всегда понимала меня лучше, чем я сама. Настоящие подруги без всяких, а теперь ты взяла и вбила гвоздь в остатки моей жизни!
– Лина, стоп. Ты сейчас на работе? Я в кафе рядом. Сейчас зайду, и мы поговорим. Я не хотела ничего плохого, поверь мне.
– Да пошла ты!
Я бросила трубку.
Слишком много всего и сразу навалилось, не могу справиться. Сделала выдох, а вдохнуть никак не получается – сковало грудь. Я осела, как мешок с песком, на пол у кассы. Устало закрыла глаза. Слезы. Они встали в горле комком. Душат, наконец, прорываются наружу. Нам нельзя плакать на рабочем месте, продавец должен быть улыбчивым и доброжелательным…
Увы, не могу сдержаться. Я плохая девушка, никчемная дочь, дерьмовая подруга и даже… отстойный продавец.
Пятнадцать минут спустя мы с Мелани сидим в кафе, и она подсовывает мне под нос любимый карамельный маккиато. Подруга слишком давно меня знает. Хороший кофе приведет меня в норму, и поднимает настроение достаточно, чтобы со мной можно было общаться как с человеком.
– Я отправила Билли фото только с одной целью: чтобы показать, какой он неудачник. Тот чувак, он ведь реально шикарен! Я хотела, чтобы Билли это увидел. Чтобы не задирал нос. Пусть знает, что ты привлекательна для тех, кому он и в подметки не годится. Хотела показать, что без него ты не станешь лить слезы в одиночестве.
– В итоге все же лью… Что толку? Меня славно поимели и забыли. Да еще и от Билли пришло ведро помоев на голову, – ворчу, но кофе все же отпиваю.
Приятное тепло, мягкое и насыщенно карамельное, проникает внутрь. Согревает.
– Прости, я хотела, как лучше.
– Не думаю, что мне будет лучше, если все узнают, что Каролину Найт снимают в клубах…
– Прекрати! Чего ты бесишься? Все и так знают, что Билл тот еще пустозвон. Собака лает – караван идет. Мы с тобой караван, детка. Отдавим ему все причиндалы… – добавляет она задумчиво и невпопад.
И так это у нее получилось искренне. Умеет Мел меня рассмешить. Я все-таки не выдержала и прыснула.
– Ну вот! Так и надо. К твоему Билли можно только с юмором относиться, иначе никак. Никогда не понимала, что у вас общего.
– Он пригласил меня на Хеллоуин и понравился маме, – буркнула я, снова хмурясь.
Но долго не выдержала и мы рассмеялись на этот раз вместе. Не умею долго сердиться на Мелани. Несмотря на прямолинейность, она, кажется, может найти путь к сердцу любого человека.
– Твоя мама еще и не такое учудить способна, – говорит, отсмеявшись, подруга.
– Да уж… Мел! – я смотрю на нее выпученными глазами – Ты не представляешь, насколько права.
Я вкратце пересказала историю с моим отцом.
– Через неделю мы едем с ним знакомиться, Мел. Я шлепнусь в обморок, точно тебе говорю!
– Охренеть! – Мелани просто в восторге, и я не понимаю, чему она так радуется. – И как тебя будем называть? Каролина Джонс? Беллингс? Смит?
– Без понятия.
– Как это?
В ответ на ее недоуменный взгляд, уточняю:
– Мама мне не сказала. Знаю одно – он, кажется, политик.
– Слушай, а твоя мать реально крута!
– Шутишь?
Не верю, что Мелани это серьезно.
– Клянусь девичьей честью, которую потеряла на заднем сидении машины Фрэнка Митчела!
Я делаю жест «рука-лицо»
– Нет, послушай, Лина. Если папик тебя примет, станешь золотой девочкой. Прикинь, как это здорово! Все клубы для тебя будут открыты. Станешь жить в большом доме с бассейном и полем для гольфа. Когда будешь закатывать крутейшие вечеринки в городе, не забудешь свою старую подружку, Мел? – она толкнула меня бедром о бедро, вызвав новую улыбку.
– Чокнутая! – помотала я головой.
Мел творит чудеса, я заряжаюсь от нее, как аккумулятор от розетки. Может, она права, и все не так плохо, как я себе надумала? Вдруг и правда отец меня признает, примется искупать вину и компенсировать свое отсутствие все эти годы? Я буду учиться в университете, стану уверенной в себе. Буду носить брендовые шмотки, и не придется больше перешивать лейблы, как порой делает мама. Потом займусь бизнесом или благотворительностью, и меня тоже станут показывать по телевизору в вечерних новостях.
– Может, он не настолько богат и известен? – сделала я последнюю попытку.
– Если Вив обратила на него внимание, детка, знай, он достаточно богат, или ты плохо знаешь свою маму?
Я усмехнулась. Да уж, мама с каждым разом старается поймать рыбку покрупней. Годы тикают, и шансов на успешное, по ее мнению, замужество остается все меньше.
– Ну вот. Соберись, Каролина, и всеми силами очаровывай папочку, – подняла большой палец вверх Мелани.
