И Хоукмун ощутил, как его воспоминания начинают ускользать от него. На их место хлынули миллионы других воспоминаний. Воспоминания о странных словах и экзотических местах, о существах человеческих и иных. Воспоминания, которые попросту не могли принадлежать одному-единственному человеку. Впрочем, они походили на те сны, какие он видел в замке Брасс. Или он пережил всё это в замке Брасс? Может, это произошло в каком-то другом месте? Мелнибонэ? Лус-Птокай? Замок Эрорн на берегу моря? Или это было на борту того странного корабля, который способен путешествовать за пределы Земли? Где же? Где ему снились все эти сны?
Но он знал, что видел сны во всех перечисленных местах, что увидит их снова и там же.
Он знал, что не существует такой штуки, как время.
Прошлое, настоящее и будущее – суть одно. Они существуют одномоментно, и они не существуют ни в один из моментов.
Он звался Урлик Скарсол, князь Южного Льда, его колесницу тащили медведи, везли его по льду под умирающим солнцем. Он двигался вперед, к цели, в поисках женщины – так же, как Хоукмун искал Иссельду, обрести которую невозможно. Эрмижад. Но Эрмижад никогда не любила Урлика Скарсола. Она любила Эрикёзе. Хотя Эрикёзе был и Урлик Скарсол тоже.
Танелорн. Вот цель Урлика.
Танелорн. Может, это и цель Хоукмуна?
Название такое знакомое. Так ведь он столько раз находил Танелорн. Однажды он даже жил там, но каждый раз Танелорн был иным.
Который Танелорн ему надлежит искать?
И был еще меч. Меч, у которого имелось множество воплощений. Меч черного цвета. Впрочем, он часто являлся в другом обличии. Меч…
У Илианы Гаратормской был добрый меч. Илиана пошарила вокруг, отыскивая его, но меча не оказалось. Рука Илианы прошлась по кольчуге, по шелковой ткани, по плоти. Рука Илианы коснулась холодной земли, и в нос ударил насыщенный весенний воздух. Илиана открыла глаза. Рядом сидели два незнакомца: молодой человек и женщина средних лет. Впрочем, их лица казались смутно знакомыми.
Хоукмун подсказал:
– Катинка ван… – но вот Илиана забыла фамилию. Хоукмун ощупал свое тело и испытал потрясение. – Во что это вы меня превратили?.. – И Илиану удивили эти слова, хотя их произнес ее собственный рот.
– Приветствую тебя, Илиана Гаратормская, Вечная Воительница, – с улыбкой проговорил молодой человек. У него на плече сидела небольшая черно-белая кошка. У кошки за спиной была пара крыльев.
– А ты, Хоукмун, прощай, во всяком случае, на время, – сказала женщина средних лет, облаченная в видавшие виды латы.
Илиана пробормотала невнятно:
– Хоукмун? Имя знакомое. Хотя на какой-то миг мне показалось, что меня зовут еще и Урлик Скарсол. Вы кто такие?
Молодой человек поклонился, не выказывая и намека на снисходительную насмешливость или пренебрежение, с которыми то и дело сталкивалась Илиана, даже при дворе.
– Я Джери-а-Конел. Эта дама – Катинка ван Бек, которую ты, возможно, помнишь.
Илиана нахмурилась.
– Точно… Катинка ван Бек. Это ты спасла меня, когда меня преследовала свора Имрила…
А потом воспоминания Илианы на мгновенье померкли.
И Хоукмун вопросил губами Илианы:
– Что ты со мной сделала, Катинка ван Бек? – Он с ужасом ощупывал собственное тело. Кожа была нежнее, чем раньше. Формы тела стали иными. Он сделался ниже ростом. – Да ты же превратила меня… в женщину!
Джери-а-Конел подался к нему, впиваясь каким-то ненормально пристальным взглядом.
– Это было необходимо. Ты Илиана Гаратормская. Этот мир нуждается в Илиане. Доверься нам. Хоукмуну это тоже пойдет на пользу.
– Так вы вместе спланировали всё это! Нет никакой армии в Булгарских горах! А тот тоннель…
– Ведет сюда. В Гараторм, – подтвердила Катинка ван Бек. – Я нашла этот переход между измерениями, когда спасалась от Темной Империи. И я была здесь, когда заявился Имрил с остальными. Мне удалось спасти тебе жизнь, Илиана, но они сумели с помощью магии изгнать твою душу из тела. Я в отчаянии металась по Гараторму. И тогда повстречала Джери. Он нашел решение. Хоукмун стоял на пороге смерти. В качестве воплощения Вечного Воителя его дух мог бы заменить дух Илианы, поскольку она, видишь ли, тоже воплощение Воителя. Я рассказывала тебе эту историю. Я знала, что привести тебя сюда можно – через тоннель. И армия, о которой я говорила, действительно рыщет за Булгарскими горами. Эта армия захватила Гараторм.
У Хоукмуна ум заходил за разум.
– Я не понимаю. Значит, я в другом теле? Это ты хочешь мне сказать? Но такое под силу только Темной Империи!
– Поверь нам, это не так! – серьезно произнесла Катинка ван Бек.
– Хотя, как мне кажется, Темная Империя сыграла свою роль, вызвав здешнюю катастрофу, – вставил Джери-а-Конел. – Причастность Гранбретани еще предстоит установить. Но только в образе Илианы ты сможешь противостоять тем, кто правит теперь этим миром. Понимаешь, это судьба Илианы. И только Илианы. У Хоукмуна тут ничего не выйдет.
– Значит, вы заточили меня в женское тело… Но каким образом? Что за магия использовалась здесь?
Джери уставился на весеннюю травку.
– У меня имеются кое-какие умения по этой части. Но ты должен забыть, что ты Хоукмун. Хоукмуну нет места в Гараторме. Ты должен стать Илианой, или наши труды пропадут напрасно. Илиана, которую желает заполучить Имрил. И, поскольку обладать ею он не может, он изгнал ее дух из тела. Даже Имрил не сознает, что творит, не понимает, что судьба Илианы – сражаться с ним. Имрил видит в тебе, Илиана, просто желанную женщину, а вовсе не грозного врага, который двинет против него остатки армий отца.
– Имрил… – Хоукмун силился удержать собственную личность, но она снова ускользала от него. – Имрил, который служит Хаосу. Имрил Желтый Рог. Они явились из ниоткуда, и Гараторм пал перед ними. Да, я помню пожары. Я помню отца, доброго Пайрана. Хотя он так не хотел воевать, он долго держался против Имрила…
– А потом ты подхватила пламенеющее знамя Пайрана. Помнишь, Илиана? Ты схватила огненный флаг, пламя всего Гараторма, и поскакала на войско Имрила… – негромко проговорила Катинка ван Бек. – Это я научила тебя драться мечом, щитом и топором, пока гостила при дворе Пайрана, куда бежала от Темной Империи. И ты блистательно применяла мою науку, пока на поле боя в живых из всего войска не остались лишь мы с тобой.
– Я помню, – сказала Илиана. – И нас не убили только потому, что удивились, поняв, что мы женщины. О, какое унижение я ощутила, когда Имрил сдернул шлем с моей головы! «Ты станешь править вместе со мной», – сказал он. И он протянул руку, залитую кровью моего народа, и коснулся меня! О, я помню. – Голос Илианы зазвучал жестко и сипло. – И я помню, что как раз тогда поклялась уничтожить его. Но для этого был всего один способ, а я не смогла воспользоваться им. Я не смогла. И, поскольку я сопротивлялась ему, он бросил меня в тюрьму…
