Цусимское сражение изменило ход мировой истории. Это поражение оказалось серьезным ударом по правящей династии Романовых и способствовало социальным и политическим волнениям в России, приведшим к революции 1905 года. Поражение России серьезно дестабилизировало расклад сил в Европе, что поспособствовало началу Первой мировой войны. Более того, ослабление царя, по сути, стало причиной Русской революции 1917 года, которая привела к созданию Советского Союза. В глазах мировых держав победа Японии над Россией свидетельствовала о появлении новой влиятельной страны. Особенный интерес эта победа вызвала у националистов на территориях, колонизированных другими странами. Арабские, индийские и азиатские лидеры националистов, включая Сунь Ятсена (1866–1925), отца Китайской республики, основанной в 1911 году, и Хо Ши Мина (1890–1969), лидера вьетнамского движения за независимость, черпали вдохновение в японских успехах. Колонизированные народы всего мира праздновали первую азиатскую победу Нового времени над западной державой, воспринимая ее как удар по превосходству белой расы. Это давало националистам надежду на то, что им тоже удастся свергнуть своих колонизаторов.
В августе 1905 года в Портсмуте, Нью-Гэмпшир, президент Теодор Рузвельт стал посредником при заключении мирного договора между измотанными противниками, за что впоследствии получил Нобелевскую премию мира. Переговоры были непростыми. В конце концов Япония пошла на уступки, чтобы избежать продолжения войны, которую ни одна из двух стран не могла себе позволить. Портсмутский мирный договор передавал Японии право аренды Порт-Артура на Ляодунском полуострове, императорскую железную дорогу, права на разработку маньчжурских месторождений и власть над южной частью Сахалина — острова к северу от Хоккайдо, который японцы называли Карафуто. Японцы надеялись на большую военную контрибуцию, сопоставимую с полученной ими от китайцев, поскольку война заметно подорвала национальное благосостояние.
Простые японцы восприняли Портсмутское соглашение как несправедливое. Шовинистическая пресса трубила об ошеломительных японских победах, однако умалчивала о реальных цифрах потерь. Потоки визуальной пропаганды, включая ксилографии и все более распространявшуюся фотографию, не отставали от военных событий и поддерживали патриотические настроения. Фотоизображения войны массово распространялись газетами и журналами, а также в виде новостных кинохроник. Патриотически настроенные граждане скупали десятки миллионов открыток на военную тематику. Изображения войны появлялись не только в печати, но также на веерах, тортах, фонарях, тканях, игрушках и других вещах. Писатель Лафкадио Хёрн удивлялся, что даже на шелковых платьицах маленьких девочек могли появиться сцены морских сражений, горящие броненосцы и миноносцы.
Народ с энтузиазмом поддерживал войну: люди отпускали на смерть своих сыновей, вкладывали сбережения в военные облигации, делали для солдат оригами с пожеланиями удачи. Они чувствовали личную вовлеченность в эту войну и потому ожидали большой контрибуции или передачи значительных размеров территории, например Сибири. В результате население сочло договор несправедливым унижением, и в день его подписания в парке Хибия в Токио собралась огромная толпа. Вскоре разразился бунт, который распространился по Токио и другим городам и продолжался несколько дней. Для восстановления порядка было объявлено военное положение, но толпа в одном только Токио уже разрушила 250 зданий, включая резиденции министров, редакции проправительственных газет и полицейские участки. Бунты в Хибии бесспорно продемонстрировали, что японцы поддерживают захватническую политику.
После победы Япония занялась юридическим оформлением своей власти над Кореей, заставив делегатов подписать договор, превращавший страну в протекторат Японии, лишавший ее суверенности в международной дипломатии, внутренних делах и законодательстве. В 1910 году Япония полностью аннексировала Корею в качестве колонии, запустив масштабные трансформации ее политических, образовательных и социальных институтов, копирующие быстрые изменения, произошедшие в Японии в начале эпохи Мэйдзи. Колониальные управляющие строили дороги, железнодорожные пути, порты, телеграфную систему и современную почтовую службу, чтобы поддержать экономическое развитие Кореи, которое, в свою очередь, приносило плоды для метрополии. Они построили новые больницы и современную образовательную систему, заменившую традиционные школы: обучение в них было основано на конфуцианской классике. Теоретически корейцы как подданные японского императора пользовались тем же статусом, что и японцы, однако на самом деле к ним относились как к завоеванному народу, низшему классу, лишенному свободы слова, собраний и печати.
После поражения Германии в Первой мировой войне Япония получила некоторые ее территории и колонии, включая право на аренду китайской провинции Шаньдун, Маршалловых, Каролинских и Марианских островов в южной части Тихого океана — владений, которые японцы называли Нанъё (Южные моря). В конце 1910-х годов политическая либерализация в Японии под влиянием демократических движений Тайсё начала переформулировать политику и отношение к колониям. Политические партии боролись как за более демократичную внутреннюю политику, так и за смягчение отношения к колонизированным народам. Суровое подавление Японией мирных корейских демонстраций в 1919 году вызвало критику всего мира. В ответ премьер-министр Хара Такаси начал реформировать колониальную администрацию, делая акцент на ассимиляции корейцев как полноценных японцев. Политика ассимиляции принимала разные формы — от обучения в школах японскому языку до принудительного посещения синтоистских святилищ и требования сменить корейские имена на японские. Изменения шли медленно, их часто отвергали, поскольку их введение означало уничтожение традиционной корейской культуры.
В начале 1930-х годов Япония оказалась в кризисе, который породил новые сомнения в капитализме и способности политических партий или кабинетов министров, сформированных на их основе, решать застарелые социальные и экономические проблемы. Ощущение всеобщего кризиса имело два источника: Великую депрессию и Мукденский инцидент 1931 года, о котором речь пойдет ниже, когда японская Квантунская армия, расквартированная в Порт-Артуре, оккупировала китайскую территорию без одобрения военачальников в Токио. В начале 1930-х годов военные-ренегаты совершили еще несколько подобных действий, что бесповоротно поставило Японию на путь вторжения в Китай и постепенно привело обе страны к новой войне. Сражение в Маньчжурии разразилось, когда Япония испытывала на себе воздействие мировой экономической депрессии. С 1929 по 1931 год японский экспорт упал вполовину, а инвестиции в заводы и оборудование — на треть. В городах работу потеряли более миллиона человек, поскольку крупные корпорации сокращались в размерах, а средние и мелкие предприятия разорялись. Многие японцы вернулись в родные деревни, однако обнаружили, что сельские общины живут еще хуже. В 1930-х годах восприятие национальной катастрофы сопровождалось усилением авторитаризма и милитаризма в государственной политике.
