Отпарившиеся и вымытые, оба в новой одежде, каким-то чудом нашедшейся в богатых скрынях хозяйки, оба друга очутились за праздничным столом. Сидели почему-то втроем. Они двое и матушка-боярыня. Женщина с характером покруче Снежаниного, Ищенко сразу понял это.
Большой стол в обширной светлице уставлен яствами. Когда и успели приготовить все великолепие поварского искусства? В чаши из серебра стоявшая за резными спинками стульев челядинка своевременно подливала хмельной мед. Андрюхе, что – не привыкать, знай себе, льет в глотку, а вот Веретень после бани, да с непривычки, осоловел. Задумчивая улыбка задержалась на юном лице. Боярыня не смогла удержать удивления стойкостью организма кривича. Андрей заметил, как подмигнула «разводящей». Мол, не телись, видишь, клиент не дозрел, лей почаще.
Андрей, не стесняясь, заедал выпитое пирогами с различной начинкой, отведал каши, своим ножом отчекрыжил и в присест оприходовал поросячью ногу, набросился на овощи, с них на жирную утку. Сам подмигнул челядинке. Давай, процесс не задерживай, вишь, хозяйка нервничает! Не нужно нервировать тетю!
Витиевато заворачивая предложения, соскакивал со скользких тем, превращал расспросы в шутки и сам качал информацию с раскрасневшейся от спиртного боярыни, выясняя общую обстановку в княжестве и поместье.
– Уж боле двух десятков лет у нас правит князь Брячислав. Шесть лет тому ходил он в поход на нижегородцев с князем киевским. Так потом словно ведьма пошептала. Рассорились. А о прошлом годе он с дружиной разграбил соседние княжества, пощипал и зробил набег на Псков, в осаде его долго держал. Так рази ж это лепо? – боярыня посмотрела в глаза трезвому Андрею. – И мой старый всюду с князем, как хвост волчий за волком. Весь род княжий порченый!
– Это как?
– Дак…. Ой, чего это я говорю? – Студеника прикрыла ладонью рот, только ведь сказанного не вернешь, слово слетело с уст. – Да, ты не слухай бабу, боярин! Сама не ведаю, о чем баю.
– Студеника Белозоровна, не переживайте вы так. Друг Веретень вон уже задремал, а мне с Брячиславом детей не крестить.
– Ой, оно и верно! Тем паче, что князь наш не византийской веры, в рубашке рожденный, сам в четырех ипостасях обретается.
– Ну-ка – ну-ка, это интересно?
– Он сам волхв, а еще чародей и богатырь.
– Скажите, право слово, сколько достоинств, и все у одного.
– Это, да-а. Вот и сейчас мой-то с князем в набег ушел. Ляхские земли опустошают. Прости господи, люд в неволю уведут.
– Мало ему смердов в вотчинных селах?
– Эх, боярин! В наших селах вольные люди живут и богов чтут тех, к каким сердце открыто. А дружина-то у мово боярина, Остромысла Яруновича, вся из люда вотчинного. Они нам все родовичи. Вот две сотни воев он за хабаром и повел. А что? Так испокон веку щуры ратились. Вот челядь у нас та из чужих мест, с полоном приведена. И у селян наших челядины имеются, кои с воинской добычей им достались. Вот те-то по окраинам селищ избы ставят да землю пашут.
– Интересный поворот дела.
– Донесли мне, что на теле у вас обоих одинаковый знак наколот. И что он означает? Мои-то знахари разобраться не в силах.
– Ха-ха! Это тоже родовой знак. Оберег, можно сказать. Родовой тотем. Под этим знаком отпрыски древнего боярского рода обретаются, он им удачу приносит. Пращур наш в Византию в походы хаживал, вот под этим самым знаком.
– Вот и Брячислав такой же удатный.
Их беседа затянулась надолго. Андрей тянул из боярыни информацию какую мог, тут же фильтруя, закрывал пробелы белых пятен в своих знаниях действительности. Так получалось, что обособление Полоцкой земли от Киева и превращение её в самостоятельное княжество фактически началось уже при Изяславе. В это время Полоцкая земля уже занимала достаточно большую территорию Северо-Западной Руси, располагаясь в бассейне реки Западная Двина, верховьях рек Березина и Неман. Близость Верхнего Днепра и среднего течения Западной Двины обеспечивала удобную транспортировку товаров из Чёрного моря в Балтийское, что давало большие выгоды Полоцкому княжеству. Процветанию его во многом способствовали земледелие, охота, рыболовство и кузнечное производство, сырьём для которого в изобилии служили местные болотные и озёрные руды. Сын Изяслава, Брячислав, присоединил к Полоцку земли, лежащие между Западной Двиной и Десной. Куда нынешний князь заведет своими набегами раскачивающуюся ладью княжества полоцкого, непонятно. Добро еще то, что Святослав киевский смотрит на такие телодвижения сквозь пальцы. О! Встрял во времена междоусобиц! К какому берегу прибиться, чтоб в один прекрасный день жизнь не рассыпалась как карточный домик?
Уже на столе сменили блюда, уже Веретень ушел отдыхать, а мочевой пузырь требовал слить лишнюю жидкость из организма, когда боярыня отпустила Андрея из-за стола. Мимолетный взгляд, брошенный им за плечо, показал, что проверку на лояльность они прошли.
В первый день зимы из похода вернулся боярин с дружиной, добычей и полоном. Полоцкий князь захватил и сжег десяток польских городков у границ княжества, подверг опустошению земельные уделы шляхты. В один из дней на боярское подворье прискакал десяток воев из передовой сотни Остромысла Яруновича.
– Боярин на подходе. Велено передать, чтоб готовили пиршество для дружины! – отрапортовал десятник боярыне приказ мужа.
И забегала челядь, загудело село, в предвкушении встречи с отцами, мужами и детьми, возвращающимися с войны. Столы выставлялись на площади, резали живность для угощения дорогих сердцу людей. Жарили, варили, парили, подтаскивали прямо к столам бочонки с хмельным. Еще никто не знал, кто выжил в боях, а кого злая доля заставила сложить буйну голову на чужбине. А к вечеру конные сотни окольчуженных воинов пересекли околицу Тумашей. Позади, скрипя полозьями по снегу, двигался тележный поезд с рухлом и добычей, взятой на щит. Самым последним, замыкая движение, велся пехом полон. Мужчины, женщины, дети возрастом старше десяти годков. Ищенко с Веретенем, стоя в шеренгах встречающих, смотрели только на них. Какие на хрен поляки, все русские люди, в грязных, запыленных, кое у кого рваных и окровавленных тулупах. Потухшими глазами они смотрели на будущих хозяев. Сегодня пир победителей, а завтра дележ добычи, и к какому хозяину попадешь – неизвестно. Ясно только, что кончилась вольная жизнь.
Вот и встреча! Боярин в байдане поверх одежды у своих ворот соскочил с седла, бросив повод лошади подбежавшему челядинцу, сделал два шага к вышедшей для встречи жене с корцом сбитня в руках. После приветственных слов и ответного поклона задал вопрос:
– Все ли добре в вотчине моей? Нет ли в чем ущербу имени и имуществу моему?
На взгляд Ищенко, был он ростом низок, но широк в плечах и объемен в талии. Борода лопатой прикрывала грудь и добрую половину брюха. Отросшие за поход запыленные космы волос с проседью спадали чуть ли не на плечи от центра лысого черепа. Но глаз орлиный, цепкий. Видно, не прост боярин, не страдает от недостатка ума. Красавцем его ну никак назвать нельзя. Жена на голову выше будет.
