— Понял вас. Извините, товарищ майор. Мне вот мой заместитель показывает, чтобы я внутреннюю связь включил. Подождите минутку.
Старший сержант Колотушкин и в самом деле махал руками, привлекая внимание старшего лейтенанта. Он просил его нажать на кнопку КРУСа. Семипалатин сразу же сделал это и услышал слегка взволнованный голос младшего сержанта Гвоздилина, который что-то считал:
— Семнадцать, восемнадцать. Девятнадцать бандитов. Из них почти половина без автоматов. Может, даже больше. Неужели им и оружия не хватает точно так же, как и жрачки? На хрена тогда они сюда приперлись? И все до единого без бронежилетов.
— Они точно в нашу сторону идут? — осведомился у сапера старший сержант Колотушкин.
— Точно. Им больше и свернуть некуда. Дистанция около километра.
— Взвод, к бою! — скомандовал старший сержант.
— Гвоздилин, ты вместе со взводом не стреляешь, себя не обнаруживаешь, следишь за нашими тылами, — проговорил командир взвода. — Там еще одна группа должна появиться. Численность ее неизвестна. Но много боевиков быть не должно. Предполагаю, что они перехватили еще одну машину с продуктами, несут их на базу. А эта группа вышла им навстречу, чтобы помочь. Поэтому и оружие с собой не все бандиты взяли.
— Понял вас, товарищ старший лейтенант, — сказал сапер. — Только я тут один хитрый момент вижу. Здесь, прямо подо мной, есть узкое место. Там самой природой все приспособлено для того, чтобы взрывное устройство выставить. Каменные стены кругом, много рикошетов будет. Коридор, проще говоря, шириной метра в четыре.
— У тебя что с собой есть?
— Две МОН-50 и одна МОН-100. Но здесь место узкое, а бандиты идут плотно. Одной «пятидесятки» должно хватить.
Здесь, наверное, стоит сказать, что МОН-50 — это стандартная советская и российская противопехотная мина направленного действия. Она имеет в корпусе около пятисот поражающих элементов, стальных роликов и шариков.
МОН-100 — советская и российская противопехотная мина направленного действия, более мощная, чем МОН-50, но несущая меньшее количество поражающих элементов.
В настоящее время в армии расходуются остатки этих мин. Их производство уже прекращено.
— Девять килограммов на себе таскаешь! — восхитился Колотушкин. — Ну, ты, Леха, гигант, настоящий мамонт!
— Отставить болтовню! — пресек командир взвода эти пустые разговоры. — Успеешь до подхода бандитов поставить?
— Успею. Постараюсь. Сначала растяжку сделаю, а потом, в узком проходе, меня уже и видно не будет.
— Главное, не торопись. Сам знаешь, что саперу торопливость противопоказана. Колотушкин, пошли наблюдателя на смену Гвоздилину. А ты, Алексей, как мину выставишь, отходи в нашу сторону.
— Ничеухин, смени Гвоздилина, — распорядился старший сержант.
— Есть сменить наблюдателя! — отозвался снайпер и сразу полез вверх по склону.
Старший лейтенант снова отключил внутреннюю связь и продолжил разговор с майором Гадисовым:
— Вы оказались правы, товарищ майор. С бандитской базы идут носильщики на помощь своим подельникам. Мы их встретим, а потом двинем навстречу тем, которые сейчас груз тащат.
— Я тут услышал, что ты мины желаешь использовать. Они грохот от взрыва не услышат?
— Думаю, что в банде будет не слышно. Далековато. Хотя в горах ни в чем нельзя быть уверенным. А эти несуны пусть слышат. Они же не знают, что прямо на спецназ выходят. Думают, впереди никого, кроме своих, нет. Даже если и отреагируют, мы все равно их перебьем. Сколько рыл там может быть? Не вся же банда. Для того мы сюда и забрались, чтобы по частям их бить. Вместе с этими носильщиками уже двадцать пять боевиков будет уничтожено. По моим расчетам, это больше четверти всей банды. Постараемся и число оставшихся уменьшить.
— Ладно. Не буду мешать. Доложи, как завершишь свою эпопею. Я, пожалуй, сейчас к твоему начальнику штаба съезжу. Мне поручили твой рапорт забрать и к делу приобщить. Как раз и ты, думаю, со своим сообщением подоспеешь. Там меня и застанешь. Конец связи.
— Конец связи, товарищ майор, — подтвердил командир взвода.
Дальше ситуация уже развивалась по сценарию старшего лейтенанта Семипалатина, именно так, как он прописал его у себя в голове. Младший сержант Гвоздилин вовремя успел завершить свою работу. За скальным коридором, из которого торопливо выскочил сапер, старший сержант Колотушкин расположил лучших стрелков, по три человека с каждой стороны. Слева — правшей, которые прижимают приклад к правому плечу и зажмуривают при стрельбе левый глаз, справа — левшей, которые при стрельбе приклад упирают в левое плечо и зажмуривают правый глаз. С каждой стороны первый лежал, второй стоял, опираясь на одно колено, третий стрелял стоя, прижавшись для опоры к скале плечом. Так никто никому не мешал. Стреляные гильзы отлетели достаточно далеко вперед и не могли упасть на бойца, расположенного ниже. Тактика давно апробированная и постоянно используемая во всех боевых действиях.
Но при этом старший сержант серьезным тоном предупредил солдат:
— Из-за скалы высовываться только после взрыва! Наблюдатель сверху только смотрит, сам не стреляет. Разве что в крайнем случае, если кто-то из бандитов уцелеет и убегать будет.
Не высовываться до взрыва из-за скалы было необходимо для обеспечения собственной безопасности. Официально считается, что поражающие элементы мины МОН-50 летят только вперед, однако бывали случаи, когда они и в другие стороны устремлялись. Да и вогнутую внутрь заднюю крышку обычно швыряет достаточно далеко. Если не прятаться, то вполне можно заработать случайное поражение осколком своей же мины.
Остальные бойцы взвода расположились неподалеку, чтобы всегда иметь возможность поддержать огнем тех своих товарищей, которые будут вести бой. Тем более что перепад высот позволял в данном случае вести обстрел бандитов с верхней, выигрышной позиции, с которой все отлично видно.
Старший лейтенант Семипалатин держал в руках автомат с уже передернутым затвором, то есть почти готовый к стрельбе. Необходимо было только перевести переключатель огня с предохранительной позиции на стрельбу короткими отсеченными очередями.
Но командиру взвода самому не всегда приходится вступать в бой. Так случилось, скажем, минувшим вечером, когда у бандитов было значительное численное преимущество, был на счету каждый ствол, любая очередь. Офицер вообще-то обязан контролировать ход событий и расставлять людей так, чтобы они смогли нанести противнику наибольший урон, не пострадав при этом сами. А оружие у старшего лейтенанта было точно такое же, как у всех бойцов взвода — АК-12 с глушителем и оптическим тепловизионным прицелом «Шахин».
Но когда громыхнул взрыв, Семипалатин только посмотрел на своих бойцов, занявших позицию у прохода между скалами, и понял, что ему пострелять сегодня не удастся. В сторону бандитов ударили только четыре очереди, короткие и хлесткие, как удары бича. Если тяжеловесные осколки мины МОН-50 проламывают порой даже бронежилеты, то что же они сделают с телом, прикрытым только одеждой?! Те четыре очереди, которые все же раздались, видимо, добили бандитов, оставшихся в живых после взрыва. Остальных, расположенных ближе, просто смело с тропы поражающими элементами.
