Сиражутдинов нахмурился и вышел. Рагим слышал, как он отдавал приказ моджахедам, сказал, что командиры некоторых джамаатов догонят ушедших после того, как он отдаст им последние распоряжения. Топот ног сообщил Рагиму, что моджахеды побежали выполнять распоряжение главаря банды.
Когда эмир вернулся, он не стал отводить в сторону одеяло, закрывающее вход во второй, малый грот, а просто сорвал его. Потом сдвинул с места свою походную кровать-раскладушку и первым полез в подземный ход.
— Рагим, за мной! — приказал Сиражутдинов. — Остальные через пару минут туда же.
Взрыв с тропы донесся уже тогда, когда голова эмира скрылась в темноте. Но там, в темноте, сразу загорелся электрический фонарик.
Рагим не стал ждать, когда моджахеды, оставшиеся в гроте, разберутся с тем, что там такое взорвалось. Он сразу же полез за Сиражутдиновым, не понимая, почему тот сказал, чтобы все остальные следовали за ними не сразу, а только через пару минут.
Но Хасбулатов все уразумел, когда увидел впереди эмира, который ковырялся в нише выше уровня своей головы, искал банковские пластиковые карты. Руки его дрожали. Он никак не мог поверить, что остался без больших денег.
— Кто мог сюда забраться? — спросил эмир Рагима, словно тот обязан был все знать. — Часовой должен был стрелять в любого человека, который попробует в грот зайти!
— Часовой был мертв, когда из грота вышел командир взвода волкодавов.
Рамазан Ахмедович зло скрипнул зубами и заявил:
— Да пусть подавится. Себе он снять все равно ничего не сможет, не зная пин-кода.
— Может, он сжег их в костре вместе с другими бумагами? — показывая свою наивность, предположил Рагим.
— Не совсем же он дурак. Ладно. Пойдем. У меня еще кое-что есть. На первое время этого хватит. А потом мне пришлют.
— Эмир, а здесь свод не обрушится? Я слышал, в Сирии русские применяли глубинные бомбы. Если тот командир взвода волкодавов нашел подземный ход, то наверняка сообщил о нем. Вертолеты могут сбросить такие бомбы. Надо идти быстрее.
Эмир прибавил шагу. Он поверил заботливости Рагима, не стал дожидаться отставших моджахедов, но после нескольких поворотов снова остановился и посветил фонариком под потолок. Там, за крепежом, находилась еще одна ниша, размером чуть больше первой.
— Лезь туда! — приказал эмир.
Рагим встал на цыпочки, кое-как дотянулся руками до ниши и вытащил оттуда тяжелый рюкзак.
— Это наши наличные. На них мы будем первое время жить. Этого должно хватить на все и на всех. Там немногим меньше миллиарда в рублях. Ты неси. Я тебе доверяю.
В это время за спиной послышались голоса, мелькнул свет еще нескольких фонариков. Их догоняли моджахеды.
— Иди вперед! — приказал эмир. — Если спросят, что в рюкзаке, ты не знаешь. Я велел нести.
Рагим шагал быстро. Эмир от него не отставал. Так они шли около пятнадцати минут.
— Далеко еще до выхода? — обернувшись, спросил Рагим.
— Уже почти вышли.
Но выйти удалось не всем. Земля вокруг вздрогнула и загудела, как это бывает при сильном землетрясении. Комки посыпались с потолка, стали отваливаться от стен.
— Вперед, быстрее! — скомандовал эмир. — Они все же применили глубинную бомбу.
В это время за их спинами раздались крики. Из прохода выскочили только трое моджахедов. Лица у них были покрыты слоем пыли и грязи, перекошены и испуганы.
— Где остальные? — строго спросил Сиражутдинов.
— Там, за нами, обвал. Их засыпало.
До этого взрыва Рагим был уверен в том, что эмир попытается его застрелить, но надеялся, что бронежилет скрытого ношения все же выдержит удар пули. Но теперь, после того как в подземном ходе погибли сразу девять человек, у эмира осталось слишком мало людей, чтобы ими разбрасываться. Это значило, что выстрела, скорее всего, не будет.
Рагим пошел быстрее и за первым поворотом увидел впереди солнечный свет.
Хасбулатов позвонил Игорю Витальевичу только через два дня.
— Я в Дербенте, — сказал он. — Пошел в магазин за продуктами. Только так получил возможность позвонить тебе. В магазин мы ходим по очереди. Послезавтра переход границы в Яраг-Казмаляре. Нас пять человек вместе с эмиром. Остальные погибли при обвале подземного хода. При задержании меня вязать вместе со всеми. Дальше будем посмотреть. У эмира было чуть меньше миллиарда рублей. Сколько осталось, я не знаю. Деньги он положил на карточку, которую завел. Данные на нее, как и на все остальные, в том числе и пин-коды для банкоматов, в его мобильнике. Пусть следаки обязательно его изымут. Это все. У меня на разговор времени больше нет.
— Хорошо, Рагим. Сам я в настоящий момент нахожусь в Ингушетии, но сейчас же позвоню старшему следователю. Он передаст данные спецназу погранвойск. Они уже все обговорили предварительно. Можешь не волноваться, нары тебе обеспечат.
Старший лейтенант Семипалатин первым отключился от разговора, нашел в адресной книге номер подполковника Газалиева и нажал кнопку вызова.
— Алло! Добрый день, Абдул-Меджид Ниязович. Старший лейтенант Семипалатин беспокоит. Вы можете сейчас говорить? Не за рулем?
— Да-да, слушаю тебя, старлей, говори.
— Мне только что позвонил Рагим Хасбулатов, — сказал командир взвода военной разведки и передал собеседнику все, что услышал от старшего лейтенанта спецназа военной полиции.
— Я понял. Принял к сведению. Сейчас же позвоню в «Сигму», скажу им, пусть готовятся к захвату.
— Абдул-Меджид Ниязович, как там майор Гадисов поживает?
— Нормально. У него все хорошо. Вот он, сидит неподалеку, за своим столом. Привет тебе передает.
— Ему тоже привет. Хорошо я с вами, со следователями, сработался.
— Да, мы все вместе хорошо отработали, — скромно заметил подполковник Газалиев.
