— Ты только не думай о плохом, — тронула его плечо, подбадривая. — Это не значит, что все может повториться. Должен думать только о хорошем.
— Я и так думаю только о хорошем, — он попытался улыбнуться.
— Вот и замечательно.
— Тебя на работу отвезти?
— Нет, давай сначала ко мне. Нужно сумку с продуктами завезти. Бабушка там урожай с огорода дала в придачу, — улыбнулась я, вспоминая родную бабулечку.
— На следующей неделе свадьба у мамы? — спросил Никита.
— Ага, — кивнула я. Как хорошо, что на следующий день после свадьбы они уезжают из города. Я не знаю, что будет в выходные.
— Лучше поздно, чем никогда.
— С этим согласна. Она заслужила это.
— Ты тоже заслуживаешь многого. Даже просто человеческого спасибо за твое не безразличие, хотя у нас с тобой было неприятное расставание. Но ты подошла и поддержала. Всегда знал, что ты замечательная, — с теплом в голосе говорил Никита.
— У меня давно прошли чувства, Никита. Я не чувствую к тебе ни ненависть, ни злость, ни отголоски прошлых чувств. Теперь в моей жизни есть только один мужчина, которого я люблю, и буду любить …всегда, — вздохнув, я посмотрела на утренний город, который еще только просыпался, и на улицах пока не было так оживленно.
— По тебе видно, — ответил он. — Что ты очень влюблена. А я лишь желаю тебе быть счастливой. Правда, Маш.
Я повернулась к нему. Что я хотела увидеть в его взгляде? Подвох? Но его не было. Действительно не было. Он был искренен. И я была рада этому. Рада, что Никита все же имеет те качества, которые можно уважать. И только жизненный опыт дает нам многое понять, взвесить все за и против. Учит быть мудрее и не стараться делать прежних ошибок.
— Спасибо, — тихо ответила я. Мы остановились возле моего подъезда.
— Маш, может мы сегодня сходим куда …прогуляемся там … или в кафе посидим?
— Никита, я …
— Нет, нет, ты ничего не думай я только так скрасить свое одиночество. Снова вечером буду плевать в потолок и гонять мысли в голове. Если ты свободна, конечно. И парень твой не будет ревновать. Понимаешь, общаясь с тобой … я как — то отвлекаюсь что ли. Ты мне даешь положительные эмоции, даже просто своим присутствием. Мы можем и молчать…, - его юношеская застенчивость вызывала какую — то умиленность.
— Ты давишь на мою совесть, — укоризненно покачала я головой.
— Абсолютно, нет. Я же сказал, если твой парень не против. Но если он ревнивый, то я пойму.
Так и вертелось в голове сказать, а сам он был не ревнивым? Какие ужасные скандалы закатывал по любому поводу. Но я, конечно же, промолчу.
— Я пока не знаю, — неопределенно ответила я. — Не могу предугадать, что будет вечером.
— Если что, звони, — с надеждой сказал он.
— Хорошо. Ну, пока. И спасибо, что довез, — улыбнулась я.
— Да не за что. Всегда обращайся.
Взяв пакет с вещами, я вышла из машины. Лениво дошла до двери, зашла в подъезд. На лифте поднялась на свой этаж. На работу совсем не хотелось ехать, просто упасть бы на кровать сейчас, задернуть наглухо штору и отрешиться от мира. Уснуть мертвым сном, а через сутки проснуться и почувствовать, что все, что я услышала вчера, было просто кошмарным сном, а со мной рядышком спит мой самый любимый человек на свете.
Дойдя до своей квартиры, достала ключ и, повернув его в замочной скважине, открыла дверь. Неожиданно почувствовала за собой движение. Сильно испугавшись, я дернулась вперед. Кто — то меня коснулся.
— А-а — а! — мой визг заглушила чья — то ладонь, грубо зажимая рот. От человека, прижавшегося ко мне грудью, пахло алкоголем. Ноги подкосились от жуткого страха.
Меня затолкнули в квартиру и силой пихнули вперед. Не удержавшись на ногах, я падаю на пол. Из сумки покатились помидоры и огурцы. Резко развернувшись, я уже хотела закричать во весь голос о помощи, но остановилась. Это был Саша … боже, что с ним? Я не узнавала в нем прежнего мужчину. Он был с заросшей щетиной на скулах, дикими глазами, над бровью отчетливо виднелся шрам, который, я уверенна, зашивали. Мне так стало больно. Очень больно за него. И так скучала. Безумно скучала. Саша буравил меня взглядом, разглядывая мое тело, кулаки сжаты, а в глазах гнев.
В два шага он подлетел ко мне и, схватив за куртку, рывком поднял на ноги.
— Спала с ним? — рычала он, встряхивая меня. — Сука, спала с ним, да?
— Саша, — пискнула я со слезами.
— Ты, сука, заткнись! Тварь! — и сильно толкнул меня вперед. — Паршивая тварь. Уже на других мужиках скачешь? Быстро, твою мать, твоя любовь прошла.
Больно ударившись о шкаф, я сползла по стенке на пол. Слезы душили меня.
— Я не спала с ним, — дрожащим голосом ответила я. — Не спала, поверь…
— Да что ты мне втираешь? Я тебя, сука, предупреждал, что горько пожалеешь, если предашь. Предупреждал? — Саша навис надо мной.
— Да, — начала плакать в голос. — Но я все тебе объяснила … я не могла.
— Все ты могла! — заорал он. — Ты, тварь, не хотела просто. Тебе нравилось играть со мной. Какой же я дебил. Повелся на тебя. Поверил лживой суке!
— Нет … я полюбила тебя, Сашенька. И сейчас очень люблю, — рыдала я.
— А ну заткнись! — он снова схватил меня за ворот куртки и рывком поднял меня. — Мне похер на твои слезы! Заткнись на хрен!
Саша втащил меня в комнату и толкнул вперед. Я с грохотом упала на пол.
— Пожалуйста, не надо, — выставила я руки вперед, когда он снова пытался меня протащить по полу.
— Знаешь, какое у меня сейчас желание? — Саша опустился на корточки возле меня. Я сжалась в комок, с болью смотря на его ярость. — Я придушить тебя хочу. Свернуть шею, чтобы ты, сука, не смела заставлять гнить мою душу. Подыхать. Как ты влезла под шкуру своей невинностью. Умело же ты меня провела. Ничего не могу сказать. Браво!
Саша захлопал в ладоши.
— Прекрати, прошу тебя, — молила я, глотая слезы. — Услышь меня, пожалуйста. Я очень разрывалась между вами. Я пыталась ее переубедить. Она почти согласилась рассказать все тебе, но снова побоялась, что ты ее не поймешь, не простишь.
— Ты должна была рассказать мне! — снова заорал Саша. — Должна!
— Но я же потом сказала…
— Когда ты сказала, а? Когда эта падла над ней поиздевалась?
— Боже мой … я устала …я не могу больше, — зажала уши руками, рыдая. — Я сейчас сдохну. У меня нет сил больше. Не могу без тебя жить. Лучше задуши меня прямо сейчас …
Саша захватил ладонью мой затылок и притянул ближе к себе. Он смотрел мне в глаза, не отводя их ни на секунду. Сколько же в них было серости и мрачности. На мгновение показалось, что где — то в глубине — за бурей ярости, я увидела маленький свет прежней любви, его желания быть со мной. Но он тут же закрыл его черной тучей ненависти и боли. Да, именно боли, которую ощущал не меньше меня.
