Мы засмеялись вместе, когда Марго показала на гипс.
— Рома достойный мужчина, — подытожила я. — Он не будет напористым.
— Конечно, не будет. Но …черт, он оказывается такой ласковый мужчина. А как целуется…пипец, — Марго сексуально закатила глаза. — И в нем столько, оказывается, огня. Р-р — р. Это испытание — ждать две недели. Мне жуть как не терпится попробовать его пламя на себе.
— И сгореть к чертям собачьим, — кивнула я. Мы дружно захохотали.
— И сгорю, Маш. Хочу гореть с ним, — влюблено прошептала она. — Я пока не решилась сказать, что тоже его люблю. Я ведь, правда, люблю его, Маша. Но он понял меня. Мне будет не хватать наших цапаний. Я привыкла к ним. Самой даже смешно.
— Поверь, они будут, — хмыкнула я. — Зная свою подругу, они точно будут.
— Ой — ой, как она уверенна!
— Естественно. А еще поверь мне, что гипс будет не помехой. Рома доведет тебя, — хохотнула я.
— Так хватит! — Марго заерзала на стуле. — Не надо мучать меня. Я, и так забыла, когда в последний раз занималась этим делом.
— Хорошо. Не будем. Боже, как я счастлива за вас! — я радостно захлопала в ладоши. — Ох и заживем теперь!
— Заживем. Только никто не снимает с него обязанности за мной ухаживать, как положено, — гордо вздернула Марго подбородок.
— Как хочешь ты, — поддакнула я с ухмылкой.
— В меру его возможностей. И чуть больше, — поддакнула Марго.
— Бедный Рома, — тихо рассмеялась я. — Ты всегда будешь властной Марго.
— Сам захотел, — ухмыльнулась она.
— Думаю, Рома на меньшее не согласился бы. Ты выше всех похвал и всех девушек в городе. Не считая меня, — промурлыкала я.
— Не считая нас. Так правильно, — Марго подняла в воздух указательный палец.
— О, ес, бейби, — снова промурчала я. Мы довольные принялись пить остывший чай. Теперь мы заживем.
***
— Ты меня слушаешь? — я взглянула на Сашу.
После плотного обеда, который я приготовила для него, Саша решил меня сам довезти до его новой съемной квартиры. Он повернул голову ко мне и кивнул.
— А чего молчишь? — почему — то обижалась на него.
— Потому что я тебе уже все сказал. Мы поедем в Муром через неделю примерно. Как немного освобожусь от работы. Сейчас не могу. Завал, маленькая, — Саша свернул с центральной дороги направо.
— Я понимаю. Просто хочу точно маме сказать, когда приедем. Такое событие ведь — знакомство с моими родственниками. Бабуля очень хочет тебя увидеть. Посмотреть, что за мужчина украл сердце внучки, — улыбнулась я.
— Украл на добровольной основе, — ухмыльнулся Саша.
— Так не бывает, — хихикнула я.
— Хорошо, пусть будет — украл. Только, чтобы моей девочке нравилось, — Саше потрогал мою коленку.
— Ну вот! — я сложила руки на груди.
— Что не так, солнце?
— Ты мне потакаешь?
— В смысле?
— Ты стал чересчур покладистым! Мой ли Саша здесь?
— О, как! Я как бы любовь к тебе проявляю, зайка, — улыбнулся он. — Но смотрю, моей зайке стало скучновато.
— О чем ты?
— Тебе взрыв мозга нужен? С биением посуды там, летанием сковородок по квартире, разматыванием туалетной бумаги по всем комнатам…
— Господи, что ты несешь! — запрокинула я голову в безудержном смехе.
— А что? Не так что ли? — приподнял он бровь.
— Я о том, что мне, может, приятно будет, если ты скажешь, что «да, моя любимая, я украл твое сердце». А скандалов я не хочу. Просто на любой вопрос, ты отвечаешь так, чтобы услужить мне. Ты никогда себя так не вел.
— Я стараюсь, чтобы тебе было хорошо и комфортно со мной. Я не хочу быть таким, как раньше. А ты претензии начала предъявлять. Маленькая, у тебя не намечаются красные дни в календаре случайно? Ты прямо нервная у меня сегодня.
Я начала думать о своем цикле. И, похоже, он был прав: вот — вот должны начаться критически дни.
— Ладно, прости, — тихо сказала я. — Чего — то накатило.
Саша остановил машину в нужном месте.
— Иди ко мне, — Саша отстегнул ремень безопасности и притянул к себе ближе. — Люблю тебя. Очень.
А затем нежно стал целовать мои губы. Я сразу растаяла от своих обид, мгновенно отвечая на его поцелуй.
— И я очень люблю тебя, — жарко дышала ему в губы.
— Я украл тебя всю. Ты моя девочка, поняла?
— Да, — шептала я.
— Вот и умничка, — Саша также нежно поцеловал и кончик моего носа. — Мне пора ехать, маленькая. Вечером увидимся.
— Да, — погладила его по щеке.
— Там на древнем серванте, наверно, много пыли. Протри, как следует, пожалуйста, — Саша выпрямился.
— Там все древнее, — хмыкнула я.
— Наверно, древние люди жили до меня.
— Ага, — рассмеялась я.
Еще раз поцеловав его, я вышла из машины.
В течение двух часов я отмывала эту злосчастную квартиру. Саша был прав, похоже, здесь жили некультурные, древние люди, которые не знали, что нужно убираться и мыть. На кухне вообще беда: газовая плита и стены в некоторых местах были заляпаны чем — то жирным. Я решила, что не уеду отсюда, пока досконально не отмою все. Один раз позвонила Оксана, пришлось прерваться на полчаса.
— Так, теперь сервант, — сказала я вслух. За стеклянными дверцами на полках стоял старый чайный сервиз: несколько тарелок и разных видов салатниц.
Я принесла из кухни табурет, чтобы встать на него, — не дотянусь до самого верха серванта. Взяв тряпку, на ошупь стала протирать. Натыкалась на какие — то коробки, но это не Сашины вещи, поэтому доставать ничего не стала. А так я давно бы половину барахла выкинула. Неожиданно что — то маленькое падает оттуда и прилетает мне прямо в голову.
— Ай! — схватилась я за темечко. Предмет куда — то отрекошетил на пол. — Черт, как больно — то!
Я спрыгнула с табурета и, разъяренная от боли, швырнула тот самый пакет в сторону. Он ударился о диван. Оттуда выпала черная коробка. Прищурившись, я подошла ближе и взяла коробку в руки. Боль в темечке еще не прошла, но стало любопытно, что это такое. Открыв ее, я обомлела. Там лежали золотые сережки в форме капелек, а внутри черный камешек. Внутри коробки еще лежала и записка. Мне стало так неудобно. Вдруг от прежних хозяев. Но, решив, что никто все равно же не узнает, развернула записку. Мои глаза полезли на лоб, когда поняла, что почерк Сашин.
«Надеюсь, они тебе понравятся, моя маленькая девочка. Твой Саня»
Никогда не думала, что испытаю от такого подарка в данный момент — злость. Сразу же позвонила Саше.
