— Ты жалок, — сплюнул он на Ника. — Твой волк — обычный пес.
Он вдруг повернулся лицом к толпе, развернув руки ладонями наружу и вверх, демонстрируя мирные намерения.
— Девчонка ничего не знает. Не знала, — быстро поправился. — Но я — сын альфы! И я могу действовать по другому закону!
Ник с пола подал голос, хриплый и клокочущий:
— Закону? Закон писан для всех. — Он лениво встал, отряхнул брюки, оглядел народ, собравшийся вокруг. Эшли с Салли прижались друг к дружке, вцепившись в ладони до красных полумесяцев. — Человек может рассказать о нас другим, и снова начнется темное время, когда на нас охотились, выслеживали, убивали ради прихоти! И без того в некоторых районах, городах на нас идет охота, многие теряют своих близких и родных! Правило о человеке принято, чтобы мы остались в живых, всего — то!
Кларк зарычал — он увидел, что толпа внимает речам Ника, и несмотря на то, что он только что был почти повержен, все симпатии перешли к нему. Он оглянулся раз, другой, третий, оскалился жутко, страшно.
Он зарычал, и Эшли с Салли задрожали. Было понятно — то, что сейчас происходит — не простая игра мускулами для того, чтобы выбрать, кто сильнее и маскулиннее, мужественнее. Что-то стояло за этим странным противостоянием двоих мужчин.
Салли кивком указала на выход, и Эшли кивнула.
— Закрыть ставни, двери! — вдруг крикнул какой-то парень возле Кларка, и тот поддержал его. Официанты и сотрудники заведения слажено и быстро перекрыли все входы и выход
— будто заведенные роботы, они синхронно передвигались со скоростью молний от одной едва заметной двери до другой, попутно сдвигая столы.
И вдруг грянул хаос.
Кларк рванул с места прямо на Ника, который стоял к нему спиной, и Эшли вскрикнула, пытаясь предупредить последнего. Но ее возглас потонул в реве, который разверзся внутри помещения.
На Кларке с треском разорвалась одежда, явив миру тело, полностью покрытое шерстью. Девушки видели только его спину — спину огромной собаки, или волка, невероятно сильную и мощную. Хвост ходил ходуном туда-сюда, когти клацнули об пол.
Салли ухватила Эшли и потянула на себя, вокруг начало твориться что — то невообразимое. Кларк-волк прыгнул на Ника, и сшиб его с ног, но тот развернулся и руками впился в шею животного, которое только что было человеком. Люди вокруг рвали на себе одежду, выли, и тоже обрастали шерстью. Свет мигнул и потух, будто бы кто — то его вырубил, и от этого рычание, шипение, треск одежды и животный рев стали еще страшнее.
Завертелась драка, хаос раскололся на две партии.
Те, кто был за Кларка, пытались силой доказать свою правоту, — и каждый, кто хотел помешать им, почувствовал это. Очевидно было, что ему не выиграть эту битву, по крайней мере честным путем, и животные были согласны любой ценой отправиться следом.
Девушки с ужасом разгадывали происходящее, стоя у стены. Едва различимые в темени, люди дрались, швыряли друг друга на пол, рычали и отбивались. Некоторым удавалось выбраться из свалки и запрыгнуть на столы, где на них тут же набрасывались другие.
Только одному удалось наконец освободиться, и когда он в разорванной, покрытой пятнами крови одежде бросился между Кларком и Ником, Эшли буквально рванула вперед, будто бы пытаясь вмешаться.
И в этот момент кто-то схватил ее за плечо и потащил прочь. Официантка — мулатка заставила ее обратить на себя внимание. Она сверкнула какими-то неестественными желтыми глазами.
— За мной, быстро!
Ухватив Эшли за руку, она потащила ее в самую клоаку — между дерущимися животными, псами. Девушка едва успела схватить Салли, чтобы не потерять ее в этой бойне. Влажная ладонь все пыталась соскользнуть из дрожащих пальцев, но подруга смотрела только вперед, чтобы вдруг не оступиться, не пропасть в этом смертельном фантастическом вихре, который вдруг появился на месте отдыха обычных, казалось бы, людей.
Было жутко страшно — вдруг официантка на самом деле тащит их вперед не для того, чтобы спасти, а для того, чтобы…
На этом судорожные мысли разлетались, разбивались об увиденное. Кругом разливался запах мокрой шерсти и крови. Он буквально застилал глаза, морочил голову, устрашал так, что невозможно было сфокусироваться.
Наконец, мулатка довела их до пункта назначения. Она приоткрыла дверь и в помещение ворвался свежий воздух. Девушки вздохнули с облегчением — свобода оказалась очень близка, только протяни руку.
— Валите отсюда, — резко сказала она, и Эшли снова подивилась неестественно — желтому цвету глаз официантки, который отражал полную луну, заглядывающую с темного ночного неба.
Только Эшли сделала шаг вперед, как ее откинул в сторону жуткий смерч. Она ударилась об угол стола и, покачиваясь, попыталась сохранить равновесие. Перед глазами все поплыло, кажется, на виске выступила кровь, голову прострелила невероятная резкая боль.
— Я тебя не отпускал! — провыл мохнатый смерч голосом Кларка и тут же зарычал. Волк направился к Эшли, мерно размахивая огромным хвостом и скаля страшную зубастую пасть.
— Да пошел ты! — Салли схватила с соседнего стола круглый поднос и со всего размаха приземлила его на голову животного. Волк завыл, резко дернулся в сторону девушки, и в этом ужасном сплетении шерсти и бледно-розовой кожи не стало видно никого, только раздался резкий протяжный крик Салли, познавшей самую сильную боль в своей жизни.
— Салли! — протянула руку вперед Эшли и провалилась во тьму.
23
В маленьком пространстве в полнолуние трудно противостоять зову второй своей сущности, и оборотни начали резко превращаться в волков. Блэквуд — младший своим обращением поджег фитиль, а агрессивным поведением подтолкнул к нему даже тех, кто собирался держаться до последнего.
Шввврррр шввваарррррр фрррррр — неслось из разных углов. Одежда шла по швам, когти царапались о деревянный пол, ресторан затрясло. Драка началась внезапно, но предсказуемо — Ник был готов к ней. То, что резко стало темно, никто даже не заметил — волчья сущность позволяла видеть и слышать все до мельчайших подробностей.
Ник специально продемонстрировал своему сопернику слабость — он легко притупил его бдительность, и потому легко отразил нападение волка руками человека.
Но как только стало темно, перекинулся в волка и тут же разинул пасть, с клыков закапала слюна. Волк вцепился с новой силой, будто в нем открылось второе дыхание, в бок
сопернику и тот буквально заверещал. Рядом раздавались такие же звуки — звуки борьбы, боли, хаоса.
Сейчас драка уже шла не на шутку — Кларк прокусил Нику заднюю лапу насквозь и запах крови, насыщенный, дурманящий, растянулся по всему помещению, заставляя остальных волков следовать инстинкту: охотничий азарт превратился в настоящую охоту.
— Валите отсюда, — услышали оба волка, и тут же Кларк повел носом. Ник понял: Эшли и ее подружка пропали с того места, где они оставались. Блэквуд резко раззявил пасть и выпрыгнул из смертельных объятий своего оппонента, отбросив Ника в гущу других дерущихся тел, который тут же с удвоенным рвением начали вгрызаться ему в бочину. Вулф дернул лапой, но прокушенная нога двигалась слабо и отзывалась такой адской болью, что волк решил, что кость там просто раздроблена на несколько кусков.
