Эйден заметил, что я замерла.
— Ты в порядке?
Я моргнула.
— Да, в порядке. — Я нажала на маленькую кнопку на конце металлической трубки. Серповидная сторона выпрямилась, прежде чем оба конца вернулись обратно в трубку. Я вернула его Эйдену, непринужденно улыбаясь. — Спасибо, что показал мне это.
— Нет проблем. — Мы шли некоторое время молча, прежде чем он снова заговорил. — Уверена, что с тобой все хорошо?
— Да, — сказала я, обещая себе, что мы с Сетом скоро поговорим.
Эйден шагнул передо мной, открывая дверь в дом. Мы прошли еще один пролет из этих чертовых картин с факелами, там было что-то написано на древнегреческом.
— Эй, ты читаешь на древнегреческом, верно?
Эйден остановился напротив меня и обернулся.
— Да.
Я указала на картину своим грязным пальцем.
— О чем тут речь?
Он шагнул ближе.
— Она гласит: «Орден Танатоса».
— Я знаю некоторые слова, — Я скрестила руки. — Что именно тут написано о Танатосе?
Он откинул волосы со лба.
— Я действительно не знаю в чем смысл всего этого, но Орден был тайной группой, которая исчезла много веков назад. Это написано в книге мифов и легенд, которую я дал тебе.
— Ну, сейчас я использую ее как подставку в своей комнате.
Эйден усмехнулся на это, и я поняла, что мы не спорим и не говорим гадости друг другу.
— Группа вымерла много веков назад. Я мало что помню, но у них были довольно экстремальные традиции и старые правила.
Я подумала о татуировках инструктора Ромви и Телли.
— Как ты думаешь, что значит, если у кого-то есть татуировка с символом Танатоса?
— Ничего, наверное. У многих есть разные татуировки с различными символами.
— У тебя нет. — Как только эти слова слетели с моих уст, я пожалела об этом.
Его серые глаза потемнели. Я думаю, что он подумал о том, как именно я узнала, что у него нет тату.
— Я сожалею, — прошептала я.
— Все хорошо, — Эйден шагнул назад, снова опуская глаза к моим губам, затем снова поднимая их вверх.
То, что вспыхивало между нами в те напряженные моменты, могло бы сжечь все это чертово здание. Глубокая тоска проснулась во мне. Мои пальцы вцепились в собственную кожу, но он не сделал ничего, чтобы ослабить желание быть рядом с ним, быть в его объятиях. Думаю, что я увидела то же выражение на его лице.
Я крепко зажмурилась, позволяя безумному желанию посеять хаос в моем сердце. Эйден ушел, когда я снова открыла глаза. Сжимая губы, я направилась вверх по лестнице, которую использовали слуги, так как была уверена, что Эйден наверху, и я не встречусь с ним на лестничной клетке..Что ж, ни одна из моих жарких фантазий не воплотится в жизнь. Я обогнула пятый пролет, почти налетев на слугу, который был возле моей двери.
— Извините!
Полукровка был с первого моего дня, глаза слуги казались знакомыми. Прошла секунда, прежде чем он опустил подбородок вниз и поспешил мимо меня. Я резко развернулась, вцепившись в поручень.
— Эй!
Он остановился.
Я шагнула вниз.
— Я вас где-то видела?
Нет ответа.
— Я знаю, вы можете говорить. Только вы. — Я медленно сделала еще один шаг. — Вы не похожи на остальных. — Он так быстро резко повернулся, что я отклонилась назад. Заглянув мне в лицо, он по-прежнему ничего не говорил. Я сделала глубокий вдох. — Ваши глаза не стеклянные, как... как у большинства слуг здесь.
Склонив голову, он начал уходить.
Я подняла свои руки, мое сердце колотилось,
— Я не собираюсь ничего говорить. Я полностью за команду полукровок. Существуют ли еще такие, как вы?
Вероятно, не лучший выбор слов, но он кивнул.
Я размышляла над этим, изучая его черты. Он, должно быть, был красив до жизни слуги, это было видно, но я постоянно возвращалась к его глазам. Они были такие тепло-коричневые. — Почему бы вам не поговорить со мной? — Я скорчила мину. — Почему бы хоть кому-нибудь из вас не поговорить со мной?
Его рука вцепилась в перила, так, что побелели костяшки.
— Ладно. Все равно. — Я нервно сглотнула. Может слуги здесь были неуравновешенными? — Кажется, я тебя знаю.
Вероятно, мне не следовало этого говорить, потому что он отступил.
— Подожди-подожди секунду. — В очередной раз, он остановился и посмотрел на меня, поджав губы. — Как тебя зовут?
Дверь отворилась, и раздался голос Маркуса:
— Алекс, это ты там на лестнице?
Глаза слуги сузились, затем он исчез вниз по лестнице. Застонав от досады, я взяла себя в руки, преодолевая оставшиеся ступени.
— Да, это я.
— С кем это ты разговариваешь?
Я покачала головой, проходя мимо него.
— Ни с кем.
Глава 17
Красное мясо и политика не сочетаются.
— Маркус, вещи меняются, но не всегда, — Люциан крутил бокал вина своими элегантными пальцами. — Позиция Министра Телли по поводу разделения против интеграции набирает силу.
— Лишь из-за того, что он верит, что боги среди нас, — Маркус подался вперед, понижая голос. — Телли — фанатик, и всегда им был.
Люциан потягивал вино.
— Согласен, но, к сожалению, большинство нет.
— Я хочу верить в то, что большинство видят, какие у него проблемы с головой, — Лаадан села напротив меня, ее волосы были искусно уложены. На ней было шелковое нежно-голубое платье, за которое можно умереть.
— Мы стоим на пороге перемен. И Указ также должен меняться.
Я возилась со своим стейком, наблюдая, как соки вытекают из него. Это дерьмово сидеть здесь и ничего не говорить. Я могла представить, что сказал бы Сет, если бы был здесь, но он пропал без вести.
Я вроде как скучаю по нему.
Передо мной поставили тарелку с тирамису. Политика была забыта, я взглянула в серые глаза, обладатель которых сидел рядом со мной. Тот, кто придумал схему рассадки, должен быть убит.
— Спасибо,— пробормотала я.
Эйден покачал головой и снова вернулся к разговору. Я запустила свою ложку в тарелку и пыталась не думать о том, что означал его жест.
— Надя и я сделаем все, чтобы убедиться в том, что Указ тоже меняется, — сказал Люциан, — но, боюсь, что многие будут против этого и попытаются оставить все как есть.
Я подавилась десертом, и все посмотрели на меня.
