Айден ответил не сразу:
— Что ты имеешь в виду?
— То, что я не вижу смысла в том, чтобы быть Стражем и у меня все еще есть в этом необходимость, но у меня есть ощущение, что быть Стражем означает принимать вещи такими, какие они есть, — я глубоко вздохнула. Сказать это вслух означало почти ересь. — как будто быть Стражем значит, что я согласна с тем, как обращаются с полукровками, а я... я с этим не согласна.
— И я, — мягко сказал он.
— Я чувствую себя... ужасно даже думая так, но я просто не знаю, — я зажмурила глаза, немного застыдившись. — Но после того, как я увидела этих мертвых слуг в Катскиллс, я просто не могу быть частью этого.
На какое-то время повисла тишина.
— Я понимаю, о чем ты говоришь.
— Но есть "но", разве нет?
— Нет, — Айден сжал мою руку. — Я знаю, что быть Аполлионом — это не то, чего ты хочешь, но ты будешь в состоянии изменить вещи, Алекс. Найдутся чистокровные, которые прислушаются к тебе. И есть некоторые, которые хотят изменить порядок. Если ты уверена насчет этого, то ты должна сделать что можешь.
— Это не значит, что я буду отлынивать от обязанностей Стража, ведь нет? — мой голос звучал тихо. — Потому что миру нужны Стражи и Охранники, а демоны... они убивают без разбора. Я просто не могу...
— Ты можешь делать что хочешь, — в его тоне звенела искренность, и я хотела бы ему поверить. Даже будучи Аполлионом, я все еще была полукровкой и не могла делать что хочу. — И это не значит отлынивать от обязанностей, — сказал он. — Изменить жизнь сотен полукровок значит больше, чем охота на демонов.
— Ты так думаешь?
— Я знаю.
Небольшая часть веса поднялась с моей груди и я зевнула.
— Что, если кто-нибудь нас увидит?
— Не волнуйся насчет этого, — он перекинул мои волосы обратно через плечо. — Маркус знает, что я здесь.
Я сомневалась, что Маркус знает о том, что Айден в моей постели. Может быть это все сон, решила я. Но мои губы все еще обжигал легкий поцелуй. Я хотела его спросить почему он был здесь, вот так. Это не имело смысла, но я не хотела убивать теплоту межу нами вопросами, растущими из здравого смысла. Иногда здравый смысл переоценивали.
Я медленно открыла глаза и моргнула. Тусклые лучи раннего утреннего солнца проникали сквозь жалюзи. Маленькие пылинки парили в потоке света. Тяжелая рука лежала на моем животе и нога была переброшена через мои, как будто он хотел быть уверен, что я не убегу пока он спит.
Даже бог не смог бы меня заставить уйти из кровати и из его рук.
Я восхищалась ощущением того, как он прижался ко мне, тем, как его дыхание шевелило волосы у меня на виске. Прошлая ночь не была странным сном. Или была, и я не хотела просыпаться. Может быть, он не боялся, что я убегу пока он спит. может быть, он изголодался по моей близости так же, как я впитывала его.
Мое сердцебиение ускорилось, не смотря на то, что я не двигалась. Я лежала, смотрела на пыль в воздухе и думала, сколько раз я мечтала о том, чтобы заснуть и проснуться в объятиях Айдена. Сто или больше? Моё горло сжалось. Казалось неправильным то, что меня дразнили подобным образом, дав почувствовать вкус будущего с Айденом, хотя его никогда не могло бы у меня быть.
Моя грудь наполнилась болью. Его близость причиняла боль, но в ней не было ни унции сожаления. В тишине раннего утра я призналась себе, что никогда не смогу перешагнуть через чувства к Айдену. Не важно, что случится дальше, мое сердце будет принадлежать ему. Он может остепениться с чистокровной, и я могу уехать с острова навсегда, и это не имеет значения. Вопреки правилам и здравомыслию, Айден проник под мою кожу, захватил мое сердце и слился с моими костями. Он был частью меня и...
Я вся, мое сердце и душа, всегда будут принадлежать ему.
С моей стороны было глупо верить в обратное, и даже следовать другому сценарию. Я подумала о Сете и боль у меня в груди разрослась, обратилась внутрь и начала гореть, как укус демона. Что бы я ни делала с Сетом, это было нечестно по отношению к нему. Если у него на самом деле были ко мне чувства, он ожидал ответных с моей стороны.
Осторожно, чтобы не потревожить Айдена, я протянула руку и ладони, которая лежала у меня на бедре и накрыла её своей. Я всегда буду помнить это утро, неважно, какой длинной или короткой окажется моя жизнь.
— Алекс? — сон сделал голос Айдена хриплым.
— Привет, — моя улыбка была слабой.
Айден пошевелился рядом со мной, подняв одну руку. Он ничего не сказал, когда перевернул ладонь и взял мою. Его серебряный взгляд скользнул по моему лицу и он улыбнулся мне, но улыбка не затронула его глаза.
— Всё будет хорошо, — сказал он. — Я обещаю тебе.
Я надеялась на это. Телли уже должен был уехать, без меня. Готова поспорить, он был в ярости. Не было способа выяснить, что он намеревается сделать. И если что-нибудь случится с любым из них, это будет моя вина. Я повернулась на бок, поза была немного неудобной, потому что Айден всё еще держал мою руку.
— Ты ненавидишь это — ничего не делать, когда ты чувствуешь ответственность за ситуацию.
Я вздохнула.
— Я ответственна за это.
— Алекс, ты сделала это, чтобы спасти свою жизнь. Это не твоя вина, — сказал он. — Ты же понимаешь это, правда?
— Ты знаешь, уехал ли Телли? — спросила я вместо ответа.
— Я не знаю, но полагаю, что да. Прежде, чем я пришел сюда прошлой ночью, Линард сказал, что он не покидал главного острова с тех пор, как приехал в Ковенант.
— Вы следили и за ним тоже?
— Мы должны быть уверены, что он ничего не задумал. Охранники, которые служат Люциану, и остались здесь, помогли нам. За Телли следили следили так пристально, что я знаю, что вчера на ужин у него был лобстер на пару.
Я нахмурилась. У меня на ужин был холодный сендвич.
— Тебе нужно создать детективное агентство.
Айдез засмеялся.
— Может быть, в другой жизни, и если у меня будут крутые гаджеты.
Я улыбнулась.
— Как в агенте 007?
— У него был мотоцикл BMW R1200 C в "Завтра никогда не умрет", — сказал он задумчиво,. — Боже, этот байк был крутой.
— Никогда его не видела — фильм.
— Что? Это печально. Нам нужно это исправить.
Я перевернулась. Улыбка Айдена теперь достигла его глаз, окрасив из в мягкий оттенок серого.
— У меня нет желания смотреть фильмы про Джеймса Бонда.
Его глаза сузились.
— Что?
— Нет. Эти фильмы кажутся мне скучными. И фильмы Клинта Иствуда тоже.
— Я думаю, мы не можем быть больше друзьями.
