Удивленная его правдивым ответом, я посмотрела на него. Своим зрением Аполлиона я могла рассмотреть все тени его лица. Я была шокирована, что выражение его лица было искренним.
— Даже если боги не охотятся за нами в эту секунду, все может измениться, — сказал он.
— Так что мы наблюдаем… и ждём.
Я долго молчала.
— Я ненавижу это.
— Что?
В его тоне сквозило любопытство.
Мои руки сжались около бедер.
— То, что люди так легко готовы расстаться с жизнью, защищая меня. Я ненавижу это.
Маркус повернулся ко мне и откинул голову к окну.
— Ты ошибаешься, мы защищаем не только тебя, Александрия. Есть еще Леа и Дикон, Оливия и Люк. Трое из них обучены до определенного уровня, но не против Богов или орды демонов. Хотя, атака демонов здесь кажется маловероятной…
Странные вещи случаются. Я кивнула.
Его трепещущие глаза приблизились.
— Не всегда все связано с тобой.
Я собралась все отрицать. Я не думала, что все всегда было связано со мной, но подождите… ведь я предполагала, что была тем человеком, ради которого все всегда бросаются под автобус. Мои щеки запылали.
— Я не… я так не думаю.
Я сделала вздох.
— Ну, я такая, но я знаю, что вы их тоже защищаете. И это… это хорошо.
Его плечи расслабились.
— И я понятия не имею, как это вышло.
Я засмеялась, и звук моего голоса удивил меня. Он не был вынужденным или резким, просто забавным.
— Да, ты сказал и я поняла. Я ехала на поезде «Алекс-Очень-Важна» уже долгое время.
Одна бровь выгнулась.
Я хотела снова засмеяться, но остановилась и прижалась щекой к своим коленям.
— Я была… ох, я была сплошным наказанием. Я знаю. Большую часть времени это было нарочно.
— Я знаю.
Это все, что он сказал.
— Правда?
Маркус кивнул.
— Ты как ребенок.
— Я не ребенок.
Уголки его губ поднялись.
— Ты, как и любой ребенок, искала место, куда могла бы вписаться. Полукровкам особенно трудно сделать это. Многие из вас приходят из неблагополучных семей, либо вовсе не имеют семьи. Среда, в которой ты выросла, была жестокой и агрессивной. Я так много видел…
Он слегка покачал головой.
— Так или иначе, ты все же была другой.
Я посмотрела и задала вопрос.
— Почему?
— Для начала, ты моя племянница.
— Ух.
Я моргнула, ослабив хватку на ногах.
— Я удивлена, что это не из-за того, что я Аполлион.
Глаза Маркуса встретились с моими.
— Это никогда не было ни первым, ни вторым или даже третьим. Ты моя племянница. Ты дочь моей сестры. И ты так сильно на нее похожа…
Он выдохнул через нос и его челюсти сжались.
— Ты так сильно похожа на нее, что, когда ты вернулась в Ковенант… и даже сейчас, мне трудно смотреть на тебя и не видеть мою сестру.
Что-то… что-то вызвало смятение в моей груди. Маркус никогда не был так открыт со мной. Казалось, по крайней мере, для меня, что я скорее буду танцевать вальс с демоном, чем он заговорит со мной о моей матери, но вот он говорит.
Святой демон, мы делали это.
Мое дыхание было хриплым.
— Ты очень любил мою маму.
— Рейчел была моей маленькой сестренкой и я… я очень ее любил.
Он закрыл глаза.
— Рейчел была полна жизни — трепещущей. Мы были противоположностями. Она привлекала к себе людей толпами, а я, в основном, отталкивал их.
Уголки моих губ поднялись.
— Она была единственным человеком, который мог заставить меня успокоиться.
Внезапно он выпрямился, опуская руки на колени.
— Когда ты была очень маленькой, она приводила тебя в мой дом, и, если ты вела себя хорошо, что так несвойственно для тебя, она давала тебе мороженое.
Он печально улыбнулся.
— Ты была такой маленькой, но, боги, я уже тогда знал, что ты будешь выглядеть как она, кроме глаз…
Порывшись в памяти, я обнаружила, что ничего не могу вспомнить о том времени, пока я была маленькой девочкой, только несколько визитов, когда я стала постарше, но они были холодными и безразличными. Маркус был таким же, как и все чистокровные.
— Она всегда утверждала, что твой отец был смертным, но один Страж всегда был рядом с ней, он всегда следовал за вами.
— Что?
Моя голова трещала.
Маркус сосредоточился на чем-то, чего я не могла понять.
— Ты была слишком молода, Александрия, чтобы помнить своего отца.
Мир остановился, когда я услышала, как Маркус упомянул моего отца.
— Ты была просто ребенком. Твоя мать не так много могла себе позволить, когда выходила на улицу без Александра, он всегда был не далеко, особенно, если она была с тобой. Оглядываясь назад, я думаю, это казалось очевидным, Стражи и Охрана всегда были рядом. Они вместе появлялись в Ковенанте в течение двух лет у меня за спиной. Я думал они просто друзья. Хотя, думаю, в глубине души я не мог в это поверить. Каждый раз, глядя на тебя, я видел падение моей сестры.
Мои глаза расширились.
— Ох.
— Да, — вздохнул он.
— Звучит ужасно, но ты как никто другой знаешь, что случается при скрещивании полукровки и чистокровного. Я был так зол на мою сестру за то, что она поставила себя в такое положение и родила ребенка.
Маркус сделал паузу, задумавшись.
— Весь гнев я направил на тебя. Это было неправильно.
У свиней официально выросли крылья, и они летали вместе с самолетами. Вместо того чтобы прыгать вокруг, указывая на то, что он признал, что действовал как Генерал Дуче, я сосредоточилась на чем-то еще. Иногда я поражалась собственной зрелости.
— Ты… ты знал моего отца лично?
Он сжал губы.
— Я тренировался с ним, прежде чем решил заняться политикой. Он был чертовски хорошим стражем. Как ты.
Я вытаращила глаза. Однажды, услышав что-то подобное, я получила бы удовольствие, но это не был комплимент, который льстил мне; я уже услышала, что мой отец был чертовски хорошим стражем.
— Я думаю, что твоя мать надеялась, что она ни с кем не образует пару. У меня не было. Также и у Лаадан. Но когда твоя мать образовала пару с Люцианом, Александр… ты имеешь представление, если ты знаешь мужчин в форме.
