Застигнутый врасплох, Айден споткнулся, отходя назад, его нога налетела на обломок камня. Мое сердце подпрыгнуло в горло, когда я двинулась к ним, выбрасывая свободную руку. Сначала была искра, сильный запах горелого озона, а затем огненный шар выстрелил вперед, скорее лиловый, чем красный, необычный и кропотливый. Он ударил собаку в живот.
Тото попятился, тряся тремя головами, выглядело, будто пчела ужалила его в лапу.
Ну, похоже, элемент огня не причинил ей вреда. Это надо знать.
Затем Тото оттолкнулся от земли, поднимаясь в воздух. Через секунду он обрушился на меня. Я ударилась о землю, сжавшись внутри, я была уверена, что нахожусь на краю могилы, и покатилась, толкая конец серповидного ножа вверх.
Я попала в кишки, промахнувшись мимо сердца на целую милю.
— Проклятье.
Освободив лезвие, я вскарабкалась обратно. Когти Тото врезались в землю между моими раздвинутыми ногами, он кружился вокруг так быстро, что у меня закружилась голова. Я отпрянула назад, но адская гончая была просто огромная. Гнилое дыхание откинуло мои волосы назад. Кислотные слюни капали, забрызгав мое плечо. Одежда сгорела, и раскаленная боль обожгла мою кожу. Паника ледяным ветром проникла мои вены.
Айден предупредил меня, хрипло выкрикнув мое имя.
Закрутилось.
Нажав на шнур, я почувствовала, что он ожил, зажигая низкий, ровный гул во мне. Метки Аполлиона двигались по моей коже, собираясь в символы. Что-то вспыхнуло в глазах собаки, будто она могла видеть их и понимала их значение.
Тото зарычал. Все три головы кинулись ко мне с точностью и смертоносностью королевской кобры. Высунув руку вверх, мои пальцы вцепились в спутанные, жесткие волосы. Сверхсила наполнила мою руку. Синий свет затрещал.
Без предупреждения, головы Тото с визгом откинулись назад. Большое тело напряглось, затем вздрогнуло. Оно повалилось на бок, подергивая лапами. Острый конец кинжала торчал из его груди, покрытой темным пятном. Мгновенье спустя, от Тото ничего не осталось, кроме кучи мерцающей, голубой пыли.
Ошеломленная, я смотрела, как акаша вернулась в шнур неиспользованной.
Айден стоял надо мной, ноги широко расставлены, плечи откинуты назад, темные волосы спадают в беспорядке, глаза цвета стали и такие же жесткие. Сила — естественная, тренированная годами сила, лучилась в нем. Он был высокой, нависшей силой, с которой нельзя не считаться, и я была, Аполлион, лежавший плашмя, пока он стоял.
Он был воином, и я благоговела.
Айден протянул руку.
— Ты в порядке?
— Да.
Прохрипела я, беря его за руку. Он заботливо поставил меня на ноги.
— Спасибо.
— Не надо.
Взяв его лицо в руки, я поцеловала его. Долго. Глубоко. Жестко. Когда я отпрянула, его глаза были наполнены серебром.
— Просто скажи — пожалуйста. Это не трудно. Скажи.
Долгое время Айден молчал и затем сказал.
— Пожалуйста.
Мои губы растянулись в широкую улыбку.
— Это не трудно, правда?
Взгляд Айдена прошел по моему лицу и опустился ниже. Он резко вздохнул.
— У тебя травма.
— Это ничего.
Я увернулась от руки, потянувшейся к моему плечу. Ожог уже притупился.
— Я в порядке. Это просто собачьи слюни. Не подходи близко. Я воняю как мокрая адская гончая. Я, правда…
— Лекси.
Имя — звук голоса — был не Айдена, но я узнала его в моем сердце и душе. Этого не могло быть, но было. Мое дыхание замерло в моих легких. Мои ноги внезапно стали слабыми, когда я повернулась от ошарашенного Айдена. Мое сердце — мое сердце уже знало источник замечательного, мягкого и красивого голоса.
Я сделала шаг назад, внезапно, увязнув в эмоциях, которые стянули мою грудь и остановили дыхание. В смятении, я с изумлением покачала головой. Слезы стояли в глазах. Моя грудь была вскрыта, потому, что этого не могло быть.
— Мама?
Глава 20
Она выглядела не так, как помнила я.
Когда я видела её в последний раз — когда убила её — она была демоном с длинными черными дырами вместо глаз и ртом, полным бритвообразными зубами, вдобавок с кожей настолько бледной и просвечивающейся, что сквозь неё проглядывали чернильные вены.
Этот образ порочил мои воспоминания о ней. Нечто, чего я настолько стыдилась, по-настоящему углубилось. Тот факт, что я не могла вспомнить, как красива она была, ужасал меня, но она…
Сейчас она была красивой.
Темно-каштановые волосы спадали ниже её плеч, обрамляя её овальное лицо, её кожа была слегка темнее моей, более оливкового оттенка по природе. Она выглядела как я, но лучше — более совершенной и красивой — и её глаза были яркими, цвета изумруда. Даже в темноте я могла видеть их, тепло исходившее из них.
Я сделала шаг вперед, вырвавшись из хватки Айдена.
— Мама?
— Малышка, — сказала она, и мой маленький мир разбился вдребезги, отреагировав на её голос. — Ты не должна быть здесь. Ты не можешь быть здесь.
Меня не волновало никак это «здесь» или что-либо еще. Все что имело значение так это моя мама, и я нуждалась в ней — нуждалась почувствовать одно из её объятий, потому что они делали всё гораздо лучше, и я нуждалась в этом так долго.
Я оступилась на склоне, уронив серповидный клинок в колючую траву.
— Мама. Мамочка…
— Алекс, — окликнул меня Айден, в его голосе звучала горечь, и я не понимала почему.
Он должен был быть счастлив за меня. Получить возможность увидеть снова маму, было тем, что я втайне надеялась, произойдет, пока мы будем в Подземном Царстве, поэтому увидеть её так скоро, еще до того, как мы прошли через врата, было настолько…
Затем я вспомнила предупреждение Аполлона. Там будут души, но моя мама? Я резко остановилась, встав всего в нескольких дюймах от неё. Это… это был так жестоко, даже для богов.
Она склонила голову на бок, маленькая и очень грустная улыбка сформировалась на её губах.
— Ты не должна быть здесь. Уходи, пока не слишком поздно.
Я моргнула, не в силах двигаться. Действительно ли это она? Или это была некого рода уловка? Сердце ускорило свой бег, я открыла неожиданно оказавшийся сухим свой рот, но затем её форма замерцала, подобно тому, как было с Калебом в клетке. Она была тенью — поэтому не могло быть никаких объятий — но была ли это она?
Айден поднялся на холм следом за мной, внезапно остановившись рядом со мной.
— Алекс, это…
— Не произноси этого, — я покачала головой, так как не могла справиться с этим в данный момент. Я попыталась и проиграла, чтобы оценить все это объективно. — Пожалуйста, не надо.
