Моя челюсть упала.
— Это даже не логично!
— Я не знал точно, что есть способ забрать у него силу, — сказал он спокойно.
— У меня были подозрения. Также думала и моя сестра, но мы не были уверены. В любом случае, нельзя позволить ему забрать твою силу. Если ты не сможешь победить его, тогда ты будешь должна убить его.
Аполлон это так запросто сказал, будто просил меня сходить в магазин и купить Хрустящие Читос, а если их не будет в наличии, то взять Читос Воздушные. Безумно.
— Я не хочу, чтобы все заканчивалось так, как ты опасаешься, но это единственное, что я могу сделать, чтобы остановить других.
— Да, после того как я достану этого Бога — если мы выясним, кто это — велика вероятность того, что Боги повернуться против меня, так, как я угроза. И я уверена, что у них есть нужные члены Совета, верно? Если, даже, я ничего не сделаю, они будут судить меня за преступления, которые я не совершала.
Снова была долгая чертова пауза, и затем он сказал.
— Все умирают, но, в конце концов, важно за что умереть, Александрия.
Боги, часть меня — огромная часть меня — хотела ударить Аполлона по яйцам, но я сдержалась. Как бы мне не хотелось, я сдержалась. Возможно, поэтому я не кинулась на него. Потеря одной, может двух жизней стоит спасения миллиардов. Я могла понять, что, если быть полностью беспристрастным, я, возможно, поддержала бы это.
Но это была я.
Это могу быть я.
Слишком много надо было проглотить. Что-то мешало даже начать, я чувствовала себя слишком эгоистично, но это надо было сделать.
Боги, я еще недостаточно взрослая, чтобы принимать такие решения.
Было так тихо, что казалось, легкий ветер колыхал ветки слишком громко. Если бы не мое божественное чувство распознавания, я бы подумала, что он ушел. Но он все еще был там, ожидая.
— Другого способа нет? — спросила я.
Он не ответил, и я решила, что молчание — знак согласия.
Чувствуя тяжесть, я подняла голову.
— Что случиться, если я умру?
Аполлон ответил не сразу.
— Ты умрешь смертью воина. Это — гордость и ты ничего не будешь хотеть.
За исключением жизни, но я поняла, что это был спорный вопрос.
— Ты можешь гарантировать, что с Айденом все будет хорошо?
Бог встретился со мной глазами и кивнул.
Горло горело и сжималось, я сосредоточилась на темном гравии.
— Он… он должен увидеть своих родителей позже, Аполлон. Я не хочу, чтобы он видел меня, хорошо? Ты можешь меня заверить в этом?
— Как пожелаешь.
Я сжала губы, мало облегчения было в том, что Айден будет избавлен от этого ужаса, ну не всего, а только его части.
— И можешь заверить меня, что с Маркусом и остальными тоже все будет хорошо?
— Да.
— Хорошо.
Я сглотнула, но все еще чувствовала, что задыхаюсь.
— Я хочу, чтобы на некоторое время меня оставили в покое.
— Алекс…
Я встретилась с ним глазами.
— Пожалуйста, уйди.
Казалось, он хотел, что-то сказать, затем кивнул и просто исчез. Я не знаю, как долго я там стояла, но, в конце концов, прошаркала к крыльцу и села на ступеньки.
Ночной воздух был еще прохладный и обдувал мои горячие щеки. Слезы стояли в глазах, но я отказывалась дать им упасть. Плач бы ничему не послужил. Он бы не изменил того, что могло случиться. Если бы я смогла добраться до Сета, забрать его силу, опередив его, уничтожила бы таинственного Бога, меня бы все равно осудили как бешеное животное. Возможно, даже Сет перестал бы быть опасным. Может быть, без меня, влияющей на него, он был бы лучше. Он был бы просто Аполлионом, как это должно быть — только один из нас и все такое.
Я терла глаза, пока они не заболели.
Какой был день? Какой-то в апреле. Меньше, чем через месяц я должна была окончить Ковенант. Очевидно, этого не случиться. Так много всего изменилось и уже не когда не будет прежним. Мне интересно, моя Судьба тоже изменилась, или она всегда была частью всего этого, никто не подсказал мне.
Идея пришла мне в голову. Это было безумием, но я подумывала разрешить связь с Сетом. В висках была боль. Может мне стоило рассказать ему, что я знаю. Может он все еще беспокоился обо мне.
Я покачала головой и опустила руки.
Сет, вероятно, воспользуется еще одной причиной, чтобы я сдалась.
Сделав несколько глубоких вдохов, я послала мысли к Сету из моей головы, по некоторым причинам, я думала о своем отце. Кусочки лица, загрубевшего от трудной жизни, вставали на свои места. Широкие скулы и волевой подбородок говорили о лице воина. Мы, на самом деле, не выглядели слишком похожими, но его глаза… были моими глазами.
Я старалась не думать о моем отце. Возможно, это было неправильно, но было тяжело сидеть здесь, зная, что он был в Катскиллс. И это было даже тяжелее осознания того, что, скорее всего, мы никогда не увидимся, учитывая, кем мы были друг другу.
Сжимая мои колени вместе, я думала о жертве, которую он делает — делал — в течение многих лет. В глубине души я знала, он, возможно, хотел быть здесь, со мной, но у него были обязанности. Мой отец был настоящий Страж.
Я уважала его за это.
Я не знаю, сколько я так сидела, но думаю не долго, дверь позади меня приоткрылась. Доски скрипели, шаги приблизились.
Айден сел рядом со мной все еще в форме Стража. Он смотрел прямо перед собой и ничего не говорил. Я посмотрела на него. Темные волны перепутались в разные стороны. Небольшая тень образовалась на его челюсти.
— Не разбудил Дикона? — спросила я.
— Неа, если бы я его разбудил, то, возможно, уже не добрался бы до кровати. Ему нужно представление или еще что-нибудь, ты знаешь, как это бывает.
Айден наклонил голову ко мне.
— Когда Аполлон ушел?
— Недавно.
Айден немного помолчал.
— Есть что-то, что мне следует знать?
Мое сердце пропустило удар.
— Нет.
Он встретился со мной глазами, не могу сказать, что он поверил мне, но он распахнул объятья. Я скользнула в них, прижимаясь к его телу, он обнял меня. Он прикоснулся щекой к моей голове, и я почувствовала его дыхание.
Спустя несколько минут он сказал.
— Мы в этом вместе, Алекс. Не забывай этого. Мы в этом вместе до конца.
Глава 28
К тому времени как Аполлон снова появился вечером того же дня, я правда не смогла прийти к согласию со всем этим. То есть, как я могу? Пройти через всё это, встретиться разве что одним-богам-известнос-чем, зная, что шанс на то, что в конце я умру, равняется 99 %, действительно не очень-то способствовало всему мотивирующему фактору. Поэтому я решила сделать единственное, что могла.
