Я оглянулась назад, по ту сторону, где Дикон и Люк обменивались чипсами начос. Маркус раскинул руки на спинке заднего сидения. Его взгляд был сосредоточен на затылке Айдена, словно он мог каким-то образом пробурить сквозь него дыры.
Ладно. Возможно, эта поездка не будет настолько плохой для меня. Айден же, с другой стороны…
Пересаживаясь на переднее сидение, я поймала пристальный взгляд Айдена и одарила его сочувствующей улыбкой.
— Скитлс?
— С удовольствием.
Я высыпала немного конфеток в его открытую ладонь, затем убрала оттуда зеленые.
Айден широко мне улыбнулся.
— Ты знаешь, что я не люблю зелёные?
Пожав плечами, я закинула их себе в рот.
— Несколько раз я видела, как ты ел эти конфеты, ты всегда откладывал в сторону зеленые.
Дикон просунул свою голову между нашими сидениями.
— Вот она — настоящая любовь.
— Именно, — взгляд Айдена порхнул к дороге.
Я зарделась, как маленькая школьница, и сосредоточилась на оставшихся сладких штучках, пока Дикон откидывался назад в свое сидение. Я передала все до единой красные конфетки Айдену.
Пару часов спустя, мы попали в дорожный катаклизм на окраине Су-Фолса, открытое небо стало темным, и ночь наступила буквально через несколько минут. В моем животе начали формироваться узлы, когда я подумала о том, что расстояние между мной и Университетом исчезает. У нас по-прежнему оставалось около четырёх часов пути, но это было ничем, после того как в машине уже провел так много времени.
Университет расположился глубоко в горном массиве Блэк-Хилс Южной Дакоты. Не близ горы Рашмор, а в части, известной как Северная часть Блэк-Хилс. Это была сильно защищенная девственная местность, добраться туда можно лишь таким автотранспортом, на котором ехали мы. Люди должны были знать, что они ищут, для того чтобы хотя бы разглядеть вход в школу.
Я никогда раньше не была в этом Университете, но я знала, что он выглядит прямо как нечто из Греции. Как и в отношении всех остальных Ковенантов, смертные верил, что школа была частью элитной, только-по-приглашениям образовательной системы. Несмотря на то, что я была неким образом взволнована от предстоящей встречи со школой, мои нервы гудели совсем по иной причине.
Мой отец мог быть там — или он мог быть на пути туда.
Надежда стремительно росла в моей груди, и я ощутила головокружение на несколько секунд. Я не знала, что я буду делать, если увижу его — вероятно, что-то в духе наброситься и попытаться удержать мужчину, и я надеялась, что не разревусь как ребенок и приведу в замешательство саму себя.
Я понимала, что не должна была слишком надеяться. Моего отца могло и не быть там. Он может никогда не показаться там. Он мог быть мертв.
Мой желудок упал, и на мгновение я подумала, что меня стошнит.
Дело в том — что я и продолжала пытаться себе говорить — я не знала. И не было причины загружать себя этим, как бы то ни было. И передо мной стояли более важные задачи, на которых я должна сосредоточиться, к примеру, как, черт побери, я собираюсь убедить группу Стражей и Охранников рисковать собственными жизнями в сражении против Сета и бога.
Мобильный Айдена зазвонил, и выражение его лица, пока он слушал, не предвещало ничего хорошего.
— Что? — спросила я, ощущая, как мой желудок снова упал. Меня заинтересовало, не было ли у меня язвы… или если такое вообще было возможно.
— Понял, — ответил он звонившему, и затем резко его отключил. — За нами хвост.
Я крутанулась на сидении, точно также как Маркус и Люк. Ближний свет от фар Хаммера Солоса был прямо позади нас. Я прищурилась. На расстоянии нескольких корпусов машин от нас виднелся ряд фар. Я не была экспертом в этих вещах, но это было ужасно похоже на другой Хаммер.
Стражи и Охранники любили Хаммеры. Чем больше, тем лучше и всякое такое — вероятно, чтобы компенсировать нечто другое. Смертные тоже водят Хаммеры, но все инстинкты говорили мне, что этот был в обращении Ковенанта, и не вовсе не дружелюбного.
Дерьмо.
— Как долго? — спросила я.
— С тех пор как мы проехали Су-Фолс, — ответил Айден, его глаза метнулись к зеркалу заднего вида.
— Мы приближаемся к съезду — сворачивай туда. Нам надо убираться с магистрали, — выругался Маркус, когда откинулся назад, вытаскивая Глок. — Хорошая новость — эта дорога будет чиста от смертных. Плохая — дороги будут совершенно открытыми.
Никого не будет поблизости с обеих сторон, чтобы волноваться о раскрытии, если их вообще пока еще это заботит.
— Скажи Солосу следовать за нами, — сказал Маркус, — держаться к нам максимально близко.
Пока Айден передавал сообщение Солосу, мои глаза были приклеены к простирающейся позади нас автомагистрали, как и в тот момент, когда мы нашли съезд с трассы, и помчали по темной проселочной дороге. Затем я увидела то, чего не сказал Айден, и что осознал Маркус, как только Солос переместился на другую полосу.
Был не один Хаммер; их было два, и я была крайне убеждена, что оба они были набиты под завязку.
В двойне дерьмово.
Люк приложил усилия, чтобы всё получше рассмотреть.
— Мы не можем позволить им доложить об этом, ребята. Если они, конечно, уже не сделали этого. Мы слишком близки к университету.
— Так ты действительно полагаешь, что они его — Люциана? — спросил Дикон, хватаясь за спинку моего сидения.
Айден кивнул.
— Всё нормально, тем не менее. У нас все под контролем.
Сила в его словах — твердое намерение сохранить всем жизнь и здоровье — это было так на него похоже. Неважно что, он всё держал под контролем. Он мог запнуться на шаг или два, но он выдерживал удары и никогда не ставил крест. Ни на мне. Ни на своем брате. И никогда на жизни. Боги, не удивительно, что я любила этого мужчину.
Когда я внимательно на него посмотрела и увидела непреклонную решимость, я поняла кое-что. Вообще-то, это было сродни получить удар семитонным грузовиком.
Мне необходимо примерить на себя роль взрослой девочки — всерьёз.
Дикон был прав. Часть меня приняла, что моя смерть будет неминуема, с момента как я покинула Подземное Царство, что в итоге Судьба найдет способ выиграть. Я — я так чувствовала — верила в это. Я? Девочка, которая в основном говорила: «Да, иди ты» всему, в особенности Судьбе.
Чёрт подери…
Будучи отчасти ошеломленной, я повернулась лицом в сторону движения машины. Я была лучше этого — лучше, чем упиваться жалостью к самой себе. И я была чертовски намного лучше, чтобы позволить Судьбе контролировать меня. Я не была слабой. Я никогда не была трусихой раньше. Я была рождена, чтобы быть непревзойденным борцом. Так что если кто-либо и сможет выйти из этой ситуации в целости и сохранности, так это точно должна быть я.
