Я посмотрела на него.
— Что?
Его темные брови опустились.
— Беременна.
— Нет.
Я засмеялась и закатила глаза.
— Ни как.
Айден посмотрел на меня, будто я была глупой полукровкой.
— Что?
Я сделала гримасу.
— Это никак не может быть потому, что это просто невозможно. Мне бы понравилось знать, что это так и я бы хотела…
Ого. Я была глупой потому, что это действительно может быть так. Я сделала все прививки, но честно, я даже примерно не скажу, когда была последняя, и кто знал, были ли они на сто процентов эффективны, или действовали ли они на Аполлионов, и когда последний раз были месячные? И…
О, мой Бог, на Олимпе…
Я села, чуть не сбив Айдена с кровати. Мои глаза расширились.
— Беременна? Булочка в духовке. Маленькая Алекс и Айден взбесились? Ладно. Ты был восхитителен, но беременность? О, Боги, я говорила тебе, как сильно ненавижу слово «беременность»? Так, «беременность» слишком длинное слово, у тебя есть укороченный вариант? То же самое, что «супруг — муж». Серьезно? Муж и залет это наиглупейшее…
— Алекс, ого.
Он хихикнул.
— Притормози. Сделай вдох.
Я попыталась вздохнуть, но я не могла из-за этого слова беременность. Оно образовало комок — святое дерьмо — в моем горле.
— Этого не может быть, верно?
Его грудь вздымалась, и он кивнул.
— Это возможно, Алекс.
О, я взорвусь в перспективе. Беременна? Я? Я хотела смеяться, но, если я это сделаю, я точно не смогу остановиться, и это будет не милый смех. Он будет истерическим, сумасшедшим видом смеха.
— Это…
Я прерывисто выдохнула и посмотрела вниз. Я хотела поднять футболку и начать давить на живот. Я не могла, хотя, это могло вызвать абсолютный нервный срыв.
— Это все меняет.
Я подняла взгляд и встретилась глазами с Айденом. Его глаза сверкали серебром, и мое сердце пропустило удар. Когда они были такого цвета, Айден испытывал сильные чувства, что-то хорошее, но я не знала, что думать. Беременна ребенком Айдена? Я не могла быть матерью. Серьезно. Я едва вспоминаю почистить зубы утром. Быть ответственной за ребенка, особенно в этой заварушке в моей жизни? У этого ребенка не будет шанса. Его бы съели койоты или еще что-то.
Одна сторона губ Айдена изогнулась.
— О чем ты думаешь?
— О чем ты думаешь?
Мое сердце колотилось.
— Я думаю… о многом, но если это то, что Боги чувствовали в тебе, нам, действительно, нужно подумать о том, что нам делать.
Он притянул меня к себе.
— Я знаю, это происходит в неподходящее время.
Я засмеялась на это.
— Да, это ужасно неудачное время.
— Но разве это плохо? — спросил он.
Взглянув на его лицо, открытое, честное и — о, Боги — намек на признание, я была поражена.
— Ты относишься к этому нормально?
Айден опустил глаза на мгновенье и затем сел передо мной. Он взял меня за руки, и внезапно, я поняла, как это было важно. До меня медленно доходило.
— Это не подходящее время для нас, — начал он, сплетая свои пальцы с моими.
— Не все, что происходит, но… как я могу плохо к этому относиться?
Я потеряла дар речи. Кому-то нужно было записать это.
— Я люблю тебя, Алекс. Это никогда не изменится, и, хотя, никто из нас к этому не готов, я могу подготовиться к этому. Мы оба можем, и мы встретим это вместе. Я не могу относиться плохо к тому, что стану отцом. Я имею в виду, мне пришлось поднимать Дикона, и он все еще жив.
Он засмеялся, и легкий румянец появился на его щеках.
— Но, если все так, мы должны подумать о том, что мы делаем. Я знаю, никто из нас не может отказаться от того, что мы должны сделать — что ты должна сделать — но нам нужно внести некоторые коррективы.
Я даже не могла понять, какие коррективы нам нужно было сделать. Если я была беременна, могу я, на самом деле, идти и сражаться? Могу я забрать силу у Сета? И, о, Боги, какой вид ребенка получится? Часть полукровки, часть чистокровного, часть Аполлиона?
Этот ребенок мог разрушить мир.
Но Айден… Боги, я хотела плакать. Я хотела, чтобы эти слезы полились потому, что я была так счастлива, что он был у меня. Большинство парней сейчас были бы в другом состоянии.
Слезы не падали, я не могла двигаться. Я встала на колени, и он знал, что я хотела сделать. Он открыл руки навстречу мне, я взобралась к нему на колени, обняла его руками за шею и прижалась к нему как осьминог.
— Ты идеален, — сказала я, уткнувшись лицом между шеей и плечом.
— Я не идеален.
Он запустил руки мне в волосы и положил руки мне на затылок.
— Я просто не могу расстраиваться из-за того, что у нас может быть ребенок.
Я зажмурила глаза от нахлынувшего острого приступа эмоций во мне. Среди бури страха и смятения, приятный, едва заметный там, осколок… счастья появился во мне, как струйка дыма. Полукровки происходили от чистокровных и смертных и не могли производить потомство. Кроме того, Стражи не имели детей, даже чистокровные, выбравшие этот путь. Они просто не жили так долго, чтобы успеть их вырастить. Так, что я даже не рассматривала возможность иметь ребенка, но это — если это было именно это — ребенок Айдена, разве я могу этого не хотеть? Особенно, когда мы оба были не готовы к чему-то такому важному, Айден был прямо здесь со мной. Не только из-за чувства долга, а потому, что любил меня и любил нашего ребенка.
А я? Я, возможно, буду самым безответственным родителем из всех, но я люблю его с каждым вздохом.
Мои, Боги, мой мозг был измученным, я даже не думала, что придет день, когда я буду думать об этом.
Айден поцеловал меня в висок.
— Нам нужно встретиться с доктором здесь, чтобы убедиться на сто процентов и тогда… тогда мы займемся этим вместе.
О, надо же. Нанести быстрый визит в больницу, чтобы проверить беременность? Это было бы так неудобно. Меня осенило.
— Маркус попытается тебя убить.
Глубокий, богатый смех пророкотал из его груди.
— Мои, Боги, ты права.
Я начала улыбаться, но потом реальность обрушилась на мою голову и тот маленький огонек счастья погас.
— Я не могу быть беременной, Айден.
— Алекс…
— Ты не понимаешь.
Я откинулась назад и слезла с его коленей, я сдвинулась к изголовью кровати. Я вздохнула и прижала колени к груди.
