Одна из них приблизилась ко мне, её волосы стелились вокруг её худого тела.
— Мы здесь не за тобой.
— На этот раз, — закончила фразу вторая.
Улыбка ближайшей к нам фурии была пропитана невообразимой жестокостью.
— Боги услышали мольбы Аполлона и откликнулись.
Ну, сказать, что я была удивлена и потрясена, было бы огромным преуменьшением.
Статические импульсы затрещали в воздухе, и низкий гул надоедливо зазвучал в моих ушах. Развернувшись, я широко распахнула глаза.
— Чёрт, — воскликнул Персес. — Я не могу в это поверить.
По другую сторону лужайки, примерно на полпути между нами и солдатами, поднимался туман, обволакивая разросшуюся траву. За тонкой пеленой тумана, приняли очертания девять фигур. В считанные секунды, девять богов Олимпа предстали перед нами.
Артемида выдернула из-за спины лук и оглянулась через плечо, заметив нас. Она подмигнула, и затем отвернулась, выпуская из лука серебряную стрелу.
Фурии взмыли в воздух, сбрасывая свои перламутровые, светящиеся образы. Их кожа и крылья стали серыми и чешуйчатыми. Пытающиеся постоянно укусить змеи заняли место их волос. Они пролетели над богами, и я увидела, как одна устремилась вниз, захватывая мужчину в свои когти. Брызги крови прыснули в воздухе, и что-то — о, боги — красное и обтрепанное вывалилось на почву, испуская пар.
Солдат был разорван надвое.
Откинув назад голову, фурия рассмеялась, от её смеха, разносимого ветром, мою кожу на тыльной стороне шеи стало покалывать.
Персес вскинул брови.
— Они всё такие же кровожадные, как мне помнится.
Я посмотрела на него.
— И гадкие.
Он улыбнулся.
— Я считаю их величественными.
Конечно же, он так считал. Одна из них держала в своих руках голову смертного и выглядела так, будто собиралась поиграть в волейбол с нею. Персес должен сойтись с фурией, с горечью подумала я.
— Пошли, — окликнул Сет, жестом показывая на нас. Он находился у разрушенных дверей: — Они справятся с этим.
То, что они и сделали. Брошенный один-единственный последний взгляд через плечо подтвердил это. Аполлон уничтожил солдат, и теперь боги присоединялись к неразберихе борющихся тел у входа. Я бросилась вдогонку за Сетом и Персеса; мы оказались внутри Ковенанта, вероятно в нескольких шагах от Ареса.
Остановившись перед нами, Персес склонил голову набок, затем вновь перевёл взгляд на нас с Сетом, стирая разбрызганную по щеке кровь. Медленная расчётливая улыбка растянулась на его лице.
Он сгинул.
Хлоп.
Исчез.
Испарился.
У Сета от потрясения приоткрылся рот:
— Чёрт!
Глава 24
Мы стояли в проходе для слуг, зал разделялся на две половины. На стенах были серые пятна, как будто там был небольшой пожар.
Я не могла двигаться или говорить в течение нескольких секунд.
— Я не могу поверить в это! — воскликнула я. — Сукин…
Солдаты полились в проход. Их камуфляжная одежда была как у смертных, но повязки с символом Ареса не принадлежали смертным. Их оружие было поднято, и они были готовы стрелять.
Дрянь.
Подняв руки, я призвала стихию воздуха. Налетел порыв ветра за спинами солдат. Их ботинки заскользили по каменному полу. Пистолеты дрожали в их руках. Сет вступил в игру. Несколько солдат упали. Оружие дало осечку, и один за другим, пистолеты посыпались из рук на пол. Солдаты вскочили на ноги, как только ветер утих.
«Мы можем отпустить их?» — спросила я.
Сет покачал головой и двинулся вперёд, доставая кинжалы: «Они под внушением».
Я хотела поспорить, но солдат ближе к Сету резко поднял руку. Устрашающего вида нож был в его руке, этому ножу позавидовал бы даже серийный убийца. Те, кто в здравом уме, будут убегать от нас, но те, кто под внушением, будут сражаться насмерть.
Нет ничего, что мы могли бы сделать.
Сет скользнул под рукой нападающего, бросив один кинжал в спину одного солдата и вонзая второй в грудь другого. Перескочив через тело упавшего солдата, я сбила с ног другого человека. Он осел, пронзённый кинжалом.
Я вытащила его, всасывающийся звук эхом отозвался у меня в голове. Поморщившись, я проигнорировала возникающую вину и бросилась в драку.
Эти солдаты были хорошо обучены, несомненно, их держали в Ковенанте, чтобы они были последней линей обороны, если кто-то прорвётся внутрь. Пропустив удар, я ощутила острый укол боли, затем описав дугу, кинжал оказался под подбородком у солдата. Повернувшись, я увидела, как Сет схватил одного за голову и повернул её. Отвлекшись, я пропустила удар, направленный на меня. Я увернулась, ловя атакующего за талию.
Без всякого предупреждения, я была сбита с ног жёстким сильным ударом, это напомнило мои тренировки. Позволив себе упасть, я в последнюю секунду перекатилась и повалила солдата, так что он оказался подо мной.
Я рассматривала его лицо в течение секунды. Он был молод — слишком молод. Едва окончил школу, и вся жизнь была у него впереди. Очень глубокая боль, сильнее, чем от любого удара, поразила мое сердце, когда я занесла кинжал над его грудью, чтобы закончить его жизнь через секунду. Влажное тепло ударило мне в лицо.
Вскакивая, я тяжело задышала, затем вытерла тыльной стороной ладони подбородок один раз, затем второй. Я не хотела крови на себе. Я повернулась, Сет поймал последнего солдата за шею, ударил его об пол с такой силой, что раскололась плитка и позвоночник человека. Его последний вздох раздался мгновением позже.
Сет поднял взгляд, его глаза встретились с моими. Медленно встав, он засунул кинжалы за пояс, а затем жестом пригласил меня идти вперёд.
Не сводя глаз с пола, я последовала за Сетом в коридор справа. Так близко, эфир внутри нас действовал как безмолвный гид, ведя нас туда, где расположился Арес. Мы медленно шли по широкому коридору, тихие и осторожные на случай внезапных нападений. Это был тот самый коридор, по которому мы уже однажды бежали с Сетом, но в этот раз он не был завален телами. Он был тревожно пуст, но были царапины на древних полах и стенах и пятна ржавого цвета через каждый фунт.
Сет увидел, как я смотрю на пятна.
— Здесь было очень плохо, когда Арес впервые оккупировал Ковенант. Много людей было вовлечено в бой.
Я подняла глаза, удивляясь, как Сет спал ночью.
Казалось, что он прочитал вопрос в моих мыслях, потому что он отвёл взгляд, мышцы вдоль его челюсти напряглись.
— Я не сплю, Алекс. Не сплю хорошо или очень долго.
Часть меня хотела сказать ему что-то успокаивающее, но что я могла сказать? Кто знает, сколько невинных людей убил Сет? И за что? Я понятия не имела, как он расплатится с этим. Даже если он когда-нибудь получит прощение у других людей, простит ли он себя? Медленно вдохнув, я встала перед ним.
