Карма была ещё той сукой.
Такой же была и Судьба, поскольку это была Судьба, не так ли? Как бы то ни было, мне хотелось ещё раз увидеть Маркуса и разделить с ним его неловкие объятия. Я желала увидеть ещё раз своего отца, может быть, даже поужинать с ним. Я хотела понаблюдать за смехом Дикона с Люком, и увидеть улыбку Солоса.
И, о, боги, я мечтала ещё хоть один раз поцеловать Айдена.
Но времени не было. Это происходило. Все эти события, начиная с той самой секунды, как моя мама забрала меня из Ковенанта, вели к этому. Она пыталась предотвратить это — даже будучи демоном, она пыталась уберечь меня от этого.
Бабушка Пипери как-то сказала, что я убью того, кого люблю.
Она позабыла сказать мне, что, в конечном счете, я тоже умру.
Боги, она была отстойна во всех этих делах с предсказаниями. Но Соларис знала, не так ли? Она говорила так, словно скоро снова увидится со мной, и она действительно увидится.
Это было так несправедливо.
— Александрия, — нежно произнес Аполлон. — Пора.
Я повернулась к Сету, моё сердце бешено колотилось.
— Пожалуйста…
— Нет! — заорал он, всё ещё борясь с неизбежностью. — Это не правильно. Они не могут этого сделать. Ты не заслуживаешь этого. Заслуживаю я. Они…
— Они не заберут тебя, — произнесла я, слезы хлынули из моих глаз. — Послушай меня, Сет. Они не заберут тебя. Они не могут убить тебя. Арес уничтожен, а я Убийца Богов. Мы ничего с этим поделать не можем.
Весь ужас сложившейся ситуации проявился на выразительном лице Сета, и он обхватил мое лицо ладонями. Он прижался к моему лбу своим.
— О, боги, Алекс, я не хочу, чтобы это случилось. Алекс…
Я схватила его руку, заставляя себя дышать.
— Пожалуйста, позаботься об Айдене. Я понимаю, что вы оба не ладите, но пожалуйста. Ему понадобиться чья-то помощь. Поэтому, пожалуйста, присматривай за ним. Пообещай мне, Сет. Пообещай мне.
Наступило долгое молчание, и мне показалось, будто я почувствовала, что его слезы смешиваются с моими слезами.
— Я обещаю.
Эти два слова, ну, они немного облегчили моё состояние, но Убийца Богов или нет, я была напугана и не хотела быть в одиночестве.
— Не оставляй, — прошептала я, закрывая глаза.
— Не оставлю, — поклялся он, его губы касались моей щеки. — Я никогда не оставлю.
Меня начало сотрясать. Я не хотела быть напуганной. Где были те сила и мужество, которые я испытывала ранее? Я хотела быть той, кто смело встретиться с Судьбой, с высоко поднятой головой, но я была напугана. Я знала, что пути назад не было. Я больше никогда не увижу своего отца, своих друзей, или Айдена. У меня вновь перехватило дыхание, и каждый раз, когда я делала вдох, я боялась, что он был последним.
— Не покидай меня. Пожалуйста? Я не хочу быть одна.
— Ты не одна, — Сет обвил меня руками, прижимая меня ближе к себе. — Ты не одинока, — его слезы смешивались с моими слезами. — Ты не одинока. Ты никогда не будешь одинока, Ангел. Я обещаю тебе. Ты никогда…
Я сделала вдох и так и не услышала его следующие слова. Последовала грубая брань со стороны Сета, и затем мир угас для меня, сразу после вспышки прекрасного, яркого солнечного света.
Глава 26
Моя вторая смерть оказалась совсем не похожа на первую. Открыв глаза, я поняла, что оказалась в Подземном Царстве, и я знала, что мертва. Не так мертва, как тогда, когда меня ударил ножом Линард. Не-а. Я была так же мертва, как все остальные вокруг меня.
Я так же не оказалась на берегах реки Стикс вместе с остальными мертвыми ребятами в ожидании Хаврона. После битвы там будут толпы.
Моя смерть была особенной во всех отношениях.
Когда я открыла глаза, обнаружилось, что я стою посреди дворца Аида. Не было боли, не было удушающего чувства, мгновение ока — и моя жизнь закончилась, и я пялюсь на полупрозрачное блестящее платье Персефоны.
Первое, что я увидела после смерти — это грудь и соски Персефоны. Или, по меньшей мере, один сосок, но он там определенно был.
Казалось, очень неправильным, что это первая увиденная мной в загробной жизни вещь.
Я была слишком ошарашена фактом своей смерти, чтобы что-то сделать или сказать. Аид уже вернулся, и когда Персефона обхватила меня рукой за плечи, я была слишком не в себе, чтобы волноваться из-за того, что она слишком близко ко мне.
— Где Аполлон? — спросила я, потому что я хотела увидеть его, мне было нужно его увидеть.
Заносчивость, обычно присутствовавшая в тоне Аида, ушла, и он покачал головой:
— Он придет, когда сможет.
Мне не понравился его ответ. Здесь должен быть Аполлон, не Аид. Аполлон обещал позаботиться обо мне, но я оказалась во дворце Аида. Пялясь на соски Персефоны. Я ожидала не этого, когда он клялся, что со мной всё будет хорошо.
Аид широкими шагами подошел ко мне и обхватил мои щеки ладонями. Я вздрогнула от неожиданности.
— Сегодня ты сделала удивительную вещь. Мы навечно у тебя в долгу.
Я даже подпрыгнула после этих слов.
— Тогда верните меня к жизни.
Он покачал головой и грустно улыбнулся.
— Я не могу исполнить такое желание.
Я снова подпрыгнула.
— Тогда освободите Айдена от его обещания.
Он опять покачал головой.
— Этого я тоже не могу исполнить, милая.
— Ты ничего не можешь сделать? — требовала я. — Ты бог и ты…
— Всё уже свершилось, Александрия. Всё закончилось, — посмотрев на жену, он кивнул. — Проводи её к месту её последнего отдыха.
«Месту её последнего отдыха?»
Я содрогнулась.
Это звучало так же жутко, как казалось со стороны.
Персефона подтолкнула меня к выходу из дворца и поначалу я остолбенела от увиденного. Это не было похоже ни на одну часть Подземного Царства, которую я видела до этого.
— Это прекрасно, не правда ли? — спросила Персефона. — Это начало Елисейских полей и они простираются насколько хватает глаз. Как и Тартар, они непрерывно изменяются, чтобы соответствовать представлению о рае для каждого человека.
Елисейские поля были… они были поразительны, и они выглядели так обычно, так по-настоящему, что моё сердце заныло. Небо было прекрасным — безоблачным и ярким. Воздух был тёплым, легкий запах жасмина напомнил мне о…
Я не дала себе закончить мысль.
— Твой рай будет таким, как ты решишь, Александрия. И ты можешь разделять его с другими, — объясняла Персефона, пока я пялилась на роскошные холмы и за ними крыши множества домов. В долине внизу покачивались вершины экзотических деревьев, игравших в гляделки с кристально-прозрачными водами, текущими под ними. — Это будет твой выбор.
