Появившаяся улыбка на губах Аполлона была нежной, это было самое человечное, что я когда-либо видела у бога.
— Его путешествие ещё не окончено, Александрия. Равно как и твое. И Айдена. Помни об этом.
Растерявшись нелепым образом, я кивнула и затем, без какого-либо предупреждения, Аполлон исчез. Я пристально смотрела на место, где он простоял достаточно долгое время, затем развернулась в объятиях Айдена.
Один уголок его губ, изогнувшись, приподнялся, и ямочка появилась на его щеке.
— Мы многим обязаны Сету.
— Всем, — я согласилась с ним, мои пальцы все еще сжимали перед его рубашки. — Мы обязаны ему всем.
Айден опустил голову, ласково проводя губами по моим губам. Мой рот тут же приоткрылся на его призыв. Я прильнула к нему, готовая…
— Ох. Я чуть было не забыл.
Я подпрыгнула на добрых фута четыре от земли от звука голоса Аполлона, который прозвучал прямо у моего уха.
— О, боги всемогущие, ты когда-нибудь прекратишь так делать?
— Нет. Убедитесь, что устраиваете некое подобие ада Аиду, пока находитесь здесь, — он подмигнул, и потом опять исчез.
Айден посмотрел туда, где стоял Аполлон, затем снова перевел взгляд на меня, и потом рассмеялся.
— У них тут есть колокольчики на Елисейских Полях?
Смех зарождался в моем горле.
— Да, уверена, что есть. Ты как бы когда в чём-то нуждаешься, бац, и это появляется. К примеру, ты хочешь поесть креветок в кокосовой панировке, ты получаешь креветки в кокосовой панировке.
— Серьезно? — он снова рассмеялся, обвивая рукой мою талию. — А что насчет Биг-Маков?
— Ага. Даже Биг-Маки.
— Ух ты. Тогда это, должно быть, истинный рай для тебя.
Ком, наполненный эмоциями, вновь разросся в моем горле.
— Это… на самом деле не так. Я ужасно по тебе скучала. Я…, — я остановила саму себя.
Он плотно сжал губы, пока поглаживал пальцем вдоль своей челюсти. Затем он оглянулся через плечо.
— Это то, что я думаю?
Я прикусила губу, надеясь, что это не заставит меня выглядеть полной дурой.
— Это делало меня счастливее, и это ощущалось… это ощущалось тобой, так что это оказалось частью моего рая.
Ладонь Айдена скользнула вниз по моей руке, и он переплёл наши пальцы. Когда он заговорил, его голос был грубым от волнения.
— Покажешь мне?
Я повела его в коттедж, и когда он огляделся, увидев знакомую гостиную комнату и кухню, его рука сильнее стянулась вокруг меня. Я почувствовала, как мои щеки вспыхнули румянцем.
— Тут есть спальня и ванная комната, как и в твоем коттедже, но на заднем дворе расположился сад. Я понимаю, что это не…
— Прекрасно. Ты прекрасна, — пристальный взгляд его серебристых глаз остановился на мне. — Мне так жаль, что я не смог появиться здесь раньше. Я знаю…
— Не надо, — произнесла я, накрывая пальцами его губы. — Тебе не за что извиняться. Аполлон рассказал мне о Совете и о «Законе о чистоте расы». То, что ты был частью этого, это было поразительно. Солос в Совете, и как Закон о чистоте расы был отменен, и…
Айден резко склонился, заставляя меня замолчать томительным поцелуем, который лишил меня дыхания, когда он поднял голову.
— Ничего из того, что я сделал, не было поистине поразительным, Алекс. Это просто было тем, что необходимо было сделать. Единственное о чём я сожалею, так это о том, что это заняло так много времени с твоей точки зрения.
Затем он рассказал мне, что Сет заключил свои договорённости ещё до встречи Совета, буквально в течение нескольких часов после моей смерти, кроме того он позаботился о месте в Совете и поговорил со своим братом до того, как ушел с Аполлоном.
— Дикон, — ахнула я. — О, боги, ты не увидишь его в течение шести месяцев. А для него это будет ещё дольше, учитывая разницу исчисления времени.
— Всё нормально.
Я покачала головой.
— Но он твоя семья, и я знаю, что он самое важное, что у тебя есть.
— Он действительно очень многое для меня значит, и я буду по нему скучать, но он пытался надрать мне задницу, если я не приду к тебе, — ухмыльнулся Айден. — Он понимает, что я чувствую к тебе. Он видел, каким был я… сразу после случившегося. Он понимает, и он счастлив. Кроме того, мы ещё увидимся с ним.
Потом меня осенило. Взволновавшись, я едва не начала подпрыгивать на месте.
— Ох, Айден! Ты сможешь увидеться с родителями. Я не видела их, но они здесь. Где-то.
— Я знаю, но как бы ужасно это ни прозвучало — и боги, вероятно, это ужасно — но прямо сейчас, меня это не волнует, — используя мою руку, он развернул меня и привлек меня к своей груди. — Это не то, чего я хочу прямо сейчас, и не то в чем я нуждаюсь.
Пророческие слова Бабушки Пипери вернулись ко мне. Есть потребность, и есть нужда… Для неё эти два состояния имели совершенно иные понятия, но прямо сейчас, они были одним и тем же.
Кончиками пальцев он коснулся моих щек; было душераздирающе нежно, когда его взгляд странствовал по моему лицу.
— Посмотри на себя, — сказал он. — Твои глаза…
Я стояла неподвижно, позволяя его пальцам бродить по невидимым дорожкам на моём лице.
— Я выгляжу гораздо лучше полумертвой или типа того, так?
— Для меня ты всегда выглядела красивой, Алекс, — пальцами он проследил линию моего подбородка и опустился вниз по моей шее. Его руки дрожали, когда он скользнул ими ниже моих плеч: — Боги, Алекс, я считал, что после того, что произошло с Линардом, я никогда больше не столкнусь с потерей тебя. Даже когда ты была связана с Сетом, ты всё ещё была жива. И даже если бы ты не захотела быть со мной, ты бы жила, и, в конечном счете, это было единственное, что имело для меня значение.
Айден сделал глубокий вдох.
— Но когда я вошел в тот зал и увидел Сета с Аполлоном, а тебя не было, моё сердце остановилось. Это сокрушило меня, — тихо, честно признался он. — Потому что все чего я желал, так это будущего с тобой, и оно вновь было у меня отнято.
Я закрыла глаза, борясь со стремительно нахлынувшими слезами.
— Но вот мы здесь, — пробормотал он.
— Вот мы здесь, — моргнув, я открыла глаза, моя грудь была переполнена чувствами, которые я прочитала в его взгляде. Нам было дано будущее, благодаря Аполлону с Сетом. И я ни в коем случае не собиралась проявить неуважение к этому дару, не проживая каждую секунду этого будущего: — Я люблю тебя.
— Agapi mou, ты моё всё.
Айден поцеловал меня. В словах не было необходимости в этот момент. Он пережил каждый момент потери, которая произошла со мной, каждую секунду отчаяния, и это отражалось в каждом его прикосновении, в каждом движении его губ, и каждом тихом стоне. Мы были жадны по отношению друг к другу, обнаружив себя в спальне. В два счета, наши конечности сплелись, и когда наши тела соединились, всё вокруг замедлило свой ход. Наша необходимость друг в друге была всепоглощающей, и впервые за то время, как мы встретились взглядами в Джорджии, у нас было неограниченное время, чтобы насладиться нашей любовью. Мы и наслаждались.
