Бертрам добрался до буквы «о», переведя все рычаги, кроме последнего, в верхнее положение. Мира бросилась через сцену к другой машине и прилипла взглядом к барабану. Перед ним – теперь девушка рассмотрела это – висела на пруте квадратная рамочка, крохотное оконце. Когда барабан вращался, буквы, выгравированные на нем, проходили за окошком. Он остановился, в просвете оконца показалась «о». Механик мелом добавил эту букву к «Г» и «л», записанным на его дощечке. Барабан крутанулся вновь, подведя тонкую печатную «р» под оконце. Прут был слегка погнутым, рамка краем задевала соседнюю букву.
Один за другим люди подходили к первой машине, писали свое имя, показывали механику. Неутомимый Бертрам снова и снова щелкал рычажками. По примеру Миры, зрители перебегали ко второй машине и смотрели, как крутится барабан, показывая сквозь окошко буквы имен. Первая машина озадачивала многих: редко кому удавалось понять, что делает Бертрам и как переводит слова на «искровый язык». Зато второй механизм приводил всех в восторг! Потрясающе просто: смотришь в окошко – и читаешь букву за буквой! Скоро добрая треть зала сгрудилась за спиной у Гарольда, наблюдая за неторопливыми движениями барабана. Кто-то ахал, кто-то читал вслух, складывая по слогам, другие спешили угадать прежде, чем машина допишет имя:
– Джо… на… Джонатан!
– Мар… Мария?…га… Маргарет!
– Бер… на… Бернард, это Бернард!.. Нет, Бернардина!
Лишь пара дюжин зрителей остались на своих местах в зале. Мира предположила, что эти люди неграмотны и бояться опозориться, когда им предложат написать имя. Как раз они были настроены наиболее скептично, то и дело покрикивали:
– Медленная ваша машина! Человек быстрее читает!
– Зачем оно надо?! Искрой лучше дома освещать!
– Вы не то дело делаете! Сколько безграмотных людей вокруг, а вы машины учите грамоте!
– Да, верно, зачем оно нужно?!
– Зачем?
Магистр несколько раз хлопнул в ладоши, призывая публику к тишине.
– Совершенно резонный вопрос, уважаемые господа. Зачем нужна данная машина? Ответу посвящена вторая часть нашего эксперимента. Попрошу вас вернуться на места!
С большой неохотой зрители поползли со сцены, ученый бойко продолжал:
– Вам следует знать, господа, что приемная машина способна услышать передающую на любом расстоянии, если только они связаны проводом. Самый громкий крик человека не будет слышим уже за двести ярдов, но для разговора машин ни миля, ни десять миль, ни сто не составят препятствия. Если протянуть провод из одного города в другой, и на одном конце поставить эту машину, – он махнул рукой в левый конец сцены, – а на противоположном конце – вон ту, ваши слова будут передаваться из города в город так же легко, как на этой сцене!
– Быть не может!
– Чепуха!
Магистр снисходительно улыбнулся, обошел одну из машин и потеребил черную кишку, тянущуюся из ее чрева:
– Господа, куда ведет этот провод?
– Под ширмой к другой машине! Вон же его видно!
– Верно, господа. А этот?
Ученый дернул другой провод – он шел от машины вглубь сцены, за кулисы.
– Кто его знает…
– В буфет? – сострил кто-то. Несколько голосов хохотнули.
– В Алеридан, – со спокойным достоинством ответил магистр.
Кто-то вновь хохотнул, но как-то несмело.
– В город Алеридан? Столицу Альмеры?!
– Да, господа. В университете Алеридана, за двести пятнадцать миль от нас, расположена такая же машина. В ближайшие полчаса мы с вами будем иметь возможность поговорить с нею. Когда загорится эта лампа, – он указал на стеклянную колбу наверху машины, – это будет означать, что Алеридан готов к беседе.
– Не может быть! Вы нас принимаете за… – начал некто с галерки, и в этот момент лампа замерцала синим светом.
Барабан машины пришел в движение, механик зачитал по слогам во всеуслышание:
– Але-ридан привет-ствует Фаун-терру. 12 ию-ня 1774 от со-шес-твия, 8 час по полу-дни.
Драматическую паузу, воцарившуюся за этим сообщением, прервал раздраженный вопль:
– Это обман! Чепуха, быть не может!
Немало голосов поддержали его:
– Да, надувательство чистой воды. Скоморошество! На площадях показывайте свои фокусы!
Магистр преспокойно сложил руки перед грудью:
– Господа, наша машина делает столь дивные вещи, что в это, действительно, сложно поверить. Нам и самим порою не верится, что разговор на огромном расстоянии теперь возможен. Для доказательства мы припасли несколько средств. Кто из вас хорошо знает город Алеридан?
Несколько человек поднялись на ноги.
– Ну-ка, задайте вопрос, на который сможет ответить лишь коренной алериданец.
Один из мужчин первым придумал вопрос:
– У какого барона дом на Пекарской улице?
Бертрам принялся щелкать рычагами, несколько зрителей вышли на сцену и придирчиво следили, чтобы механик не схитрил.
– Ну, что он там щелкает? – раздалось с галерки.
– п… е… к… – один из наблюдателей водил пальцем по таблице, сверяя буквы и рычажки, – а… х… нет, тьфу, это эр… с… к… вроде, все правильно!
Мира затаила дыхание.
Барабан зашевелился, подставляя знаки под оконце.
– С… в… и… – зачитал ответ наблюдатель, – н… т… у… с… Что, все? Свинт Ус?..
Уроженцы Алеридана дружно заулыбались.
– Свинтус! Все верно! Там на Пекарской улице сгорел мучной склад, его никак не восстановят. Остались куски стен да пепелище, и соседи скидывают туда весь ненужный хлам. Горожане зовут это место домом барона Свинтуса.
– Господа, – подытожил магистр, – мы задали вопрос человеку, находящемуся за двести пятнадцать миль от нас и получили его ответ. Запомните этот момент!
Часть зрителей осторожно захлопала, многие по-прежнему не верили.
Магистр предложил задавать новые вопросы. Публика наперебой принялась сыпать загадками, ответы на которые якобы мог знать только житель Алеридана. Сколько в городе соборов? Какой самый высокий дом? Кто самый богатый человек в Алеридане? Долго ли идти пешком от рынка до герцогского замка? Кто из семьи герцога сейчас в Алеридане? Какая стоит погода?.. Помедлив самую малость, барабан машины приходил в движение и всякий раз сообщал правильный ответ. Но большинством зрителей все равно владели сомнения.
Все эти вопросы, по сути, мало что доказывают, – подумала Мира. Коренной алериданец, прибывший в столицу последним поездом, с легкостью ответит на них. Он может сидеть в соседней комнате, а не за двести миль.
– Позвольте мне спросить! – воскликнула северянка. – Когда ушел последний состав из Алеридана в Фаунтерру? Сколько в нем было пассажиров?
