– А им на тебя – нет. Ты пытаешься снюхаться с императорскими собачками, вот что решат. И не с простыми, а самыми крупными и кусачими из собачек! Заводишь дружбу с людьми, к кому владыка прислушивается! Это многие заметят… и не одобрят.
– Все так делают, – Мира легко представила себе жест руки, каким графиня отмахнулась от слов альтера. Тот, однако, настаивал:
– Не сейчас, дорогая моя. Только не сейчас. Очнись – через месяц летние игры! Все знакомства при дворе давно поделены. Все собачки давно знают, чей корм едят.
– А я вот думала, они служат императору.
– Ага, служат – ему. И лижут пятки – тоже ему. Но вот погладить себя позволяют и другим. Фарвей спелся с герцогом Альмера. Катрин Катрин – альтесса Шиммерийского принца. Генерал Дейви пьет с младшим Ориджином. За каждой собачкой, уж поверь, стоит какой-нибудь индюк.
– Поясни-ка, почему это Эрвину можно пить с генералом, а мне – нет?
– Лорденыш пьет с ним уже года три, а ты хочешь начать сейчас – накануне игр и реформ! Неужели не ясно?
Раздраженный упрямством графини, Кларенс говорил все громче. И к лучшему: Мира могла даже не жаться к двери, все равно отчетливо слышала речь.
– Говоришь, каждая собачка лижет чьи-то пятки? – голос графини скрипнул. – И чьи же выбрал ты?
– Твои, конечно.
Кажется, Кларенс подкрепил ответ действием – леди Сибил хихикнула.
– Прекрати, прекрати!
Когда он прекратил, то заговорил с неожиданной серьезностью:
– Как твой верный пес, я должен сказать. Дружба с архиепископом будет последней каплей. Если Айден Альмера и все его бесчисленные союзники еще не сделались твоими врагами, то непременно станут таковыми.
– Какая еще дружба? С каким архиепископом? – даже Мира сквозь дверь услышала фальшь в смехе леди Сибил.
– Ах, брось! Галлард Альмера, опальный приарх Праотеческой Церкви. Ты встречалась с ним в мае, потом вы беседовали на балу. Завтра он явится к тебе в гости.
Вот так новость! Сам архиепископ приедет к нам на обед?! Мира еще не знала об этом, так откуда узнал Кларенс?
– Ты следишь за мною?! – рыкнула графиня. – Как ты смеешь?!
– Не слежу, а присматриваю, чтобы ты не натворила бед и не навредила самой себе, – примирительно сказал альтер.
– Присматриваешь за мною? Я кто тебе – доченька? Младшая сестренка? Я что, нуждаюсь в твоей опеке?!
– Уймись, не свирепей.
– Как тебе только пришло на ум! Подлец, нахал!
Послышалась возня, злое придыхание графини, чмоканье губ. Кларенс попытался заткнуть ей рот поцелуем. Кажется, успешно: когда леди Сибил вырвалась, ее голос звучал уже мягче:
– Эта ваша мужская дурь… Вечно вы уверены, что женщине не обойтись без вас…
– Так ведь правда: куда вы без нас, а?
Он снова поцеловал ее, и графиня окончательно смягчилась.
– Ладно… что ты говорил про архиепископа?
– Ходят слухи, что ты давно с ним знакома. Кто не поленится, тот сможет узнать: Галлард Альмера был в Уйэмаре на празднествах в честь Семнадцатого Дара богов. Ты тоже была там – еще девчонкой.
– А кто там не был? – хихикнула графиня.
– Ага…
Звук поцелуев перемежал дальнейшие слова.
– Что еще есть обо мне гадкого и пошлого? – медово мурлыкнула леди Сибил. – Раз уж ты собрал коллекцию, то поделись!
– Да нет, больше ничего такого…
– Неужели? Говори, говори! Хочу вместе с тобою посмеяться!
– Ну, это уже не то, чтобы слух…
– Не слух?.. Как жалко!
– Люди этого не говорят, но я вот подумал про этого Галларда Альмера…
– Так-так, любопытно!
– Прошу, только не злобись. Это всего лишь мысль… Просто я давно тебя знаю, и вот подумал…
– Говори уже!
Голос Кларенса превратился в неразборчивый шепот.
– Что, правда? Ты так подумал? – воскликнула графиня и рассмеялась. – Проказник! Вот же выдумал!
– Ай!..
Раздался стук и звон. Кажется, леди Сибил столкнула альтера с кровати, и тот грохнулся на пол, по пути опрокинув что-то. Графиня хохотала все громче, пока вдруг не вскрикнула:
– Нет, не смей!.. – и тоже полетела с кровати.
Мира прыснула, представив себе картинку. Из комнаты слышалась веселая возня.
– Сладкая моя!..
– Хочу вина! Еще!
Звон колокольчика.
– Не смей звать слуг! Я что, покажусь им… хи-хи… в таком виде?
– Ладно, я сам выйду. Для тебя – что угодно, дорогая!
Сообразив, что сейчас произойдет, Мира опрометью кинулась к лестнице. Она преодолела уже целый пролет, когда дверь спальни со стуком распахнулась, и имперский конюший крикнул, давя смех:
– Эй, кто-нибудь! Вина для госпожи!
Глава 24. Стрела
8 июня 1774 от Сошествия
восточнее Реки (неисследованная часть мира)
Семнадцать раз за время, пока пишется история человечества, боги посылали людям Дар. Реже, чем единожды в столетие.
Семнадцать раз где-то среди просторов Империи исполинская сила взламывала земную твердь, и Дар возникал в разломе. Чаще всего он представлял собою открытую пещеру, по которой разбросаны, вдавлены в ее стены, укрыты в закоулках и гротах несметные сокровища. Пещеру стали называть ложем, ибо сама она – не Дар, а лишь емкость, в котором он хранится.
Бесценное содержание Даров составляли Священные Предметы, рассыпанные в ложе. Предметы – творения Богов, произведения их непостижимого искусства. Кто видел хоть один Предмет, не усомнится в этом: рука человека не способна создать ничего подобного.
Предметы могут творить удивительные вещи. На заре человечества с их помощью святые Праматери исцеляли смертельно больных, призывали дожди или солнце, превращали воздух в питьевую воду, а воду – в пищу; поднимались в небеса, будто птицы. Вложив в Предметы частицу своего могущества, боги отдали их Праматерям и Праотцам. С помощью этой силы святые предки нынешних дворян сумели вытащить человечество из бездны невежества, голода, грязи и хворей, подчинили себе кочевые племена и создали первое государство. Мощь Священных Предметов в хрупких ручках Праматерей заложила фундамент Империи Полари.
Лорд Ориджин, имперский наблюдатель Филипп Лоуферт, механик второй гильдии Луис Мария и трое северных рыцарей стоят на тропе, окаймляющей провал. У их ног – бездонное ложе Дара. Весь остальной отряд отправился в глубину, на поиски.
