Джемис уважительно кивнул.
– Хорошо, милорд.
– Нет, плохо. Это было трудно, грязно и мерзко. Но в итоге, они мертвы.
– Я и говорю: хорошо, милорд.
Эрвин накормил Джемиса грибами, орехами и ягодами, которые насобирал за день. Пес, на диво, тоже не отказался от такого кушанья. Позже Эрвин спросил:
– Как вышло у вас?
Джемис ответил нехотя:
– Я вел их до ложа, милорд. Они разделились на тройки для поисков. Я подстерег. Одного ранил болтом, другого зарубил, в третьего вцепился Стрелец. Но тут раненый выстрелил. Мой меч сломался, как тростинка, руку выбило из плечевого сустава. Пришлось бежать… Я думал, они умеют только огнем…
Лишь теперь Эрвин заметил, что ножны на поясе Джемиса пусты.
– Не только огнем, к сожалению. Они могут многое. Я должен буду показать вам. Простите меня, Джемис.
– За что, милорд?
– За то, что вы увидите.
Эрвина бросало в дрожь при мысли о том, чтобы снова увидеть мыс мертвецов. Однако он должен был показать Джемису. Когда… если они доберутся до Первой Зимы, и Эрвин попытается убедить отца, что все случившееся – явь, а не страшная сказка, то ему очень пригодится свидетель.
Спустя полтора дня, незадолго до полудня, они подошли к могильнику. Его легко было различить с расстояния: птицы черной воронкой кружили над мысом. Северяне оставили в лесу лошадей и Стрельца, вдвоем вышли на побережье.
Джемис долго молчал, глядя на тела.
– Однажды я видел похожее, – сказал воин. – Мы осадили Хойт – пиратский город на Белых островах. В городе начался мор. Им некуда было девать мертвецов: внутри крепости не было кладбища. Они сбрасывали трупы со стен, в ров. Надеялись, это отпугнет нас. Через месяц во рву почти не осталось воды – доверху заполнился гниющим мясом.
Эрвин кивнул в сторону мыса:
– Это сделал не мор.
– Я вижу, милорд. Те люди из форта с их Перстами Вильгельма. Убивали пленных и бросали тела в речушку, она выносила в Реку, а та – сюда.
– Это не люди, – ответил Эрвин. – Это сделали не люди и не оружием. Там, на восточном берегу, – кухня Темного Идо. Они готовят блюда и жрут. А сюда бросают объедки.
Джемис медленно побрел вдоль мыса, прикидывая.
– Судя по состоянию тел, милорд, они готовят свои блюда весь последний год. Здесь есть такие, кто погиб еще до морозов.
Эрвину не хотелось знать, как воин это понял.
– Их убивали огнем, кислотой, ломанием костей, срезанием кожи…
– Высушиванием, – добавил Эрвин. – Мертвец на поляне – скелет, облепленный пылью – тот же почерк. Эти твари не сразу овладели речью Предметов, поначалу совершали ошибки.
Джемис хмуро кивнул:
– Если бы я не видел, что это сделали Предметы, решил бы, что людей пытали до смерти.
– Сколько их здесь? – спросил Эрвин.
– Больше двухсот, милорд. Возможно, триста.
– Женщин много?
Он и сам видел ответ. Только среди верхних трупов, в которых еще угадывались человеческие черты, Эрвин насчитал не меньше дюжины женщин. И семерых детей.
– Много, милорд.
– Я хочу, – сказал Эрвин, указав на восточный берег, – чтобы их не стало. Ни единого живого существа из тех, кто носит алые рубахи. Ни одного бревна от их форта, и ни единого Предмета. Я хочу, чтобы восточнее Реки не осталось ничего. Кто может умирать, пусть умрет. Что может гореть, пусть сгорит. Как полагаете, с этим справится войско Дома Ориджин?
Воин оскалил зубы:
– Если кто и сможет загнать клинок под хвост Темному Идо, то это – мы. Приведем сюда полный батальон и поглядим, чего стоит их проклятая крепость!
– Но тот, кто повелевает этими людьми, находится не здесь, – медленно произнес Эрвин. – Вы понимаете это, Джемис?
– Пойду ли я за вами в Фаунтерру?.. – спросил воин и усмехнулся. – Куда понадобится, милорд. Хоть на Звезду.
Эрвин спросил:
– Что вы сделали с Хойтом? Тем осажденным городом, где начался мор?
– Мы не штурмовали его. Когда горожан осталась горстка, они поняли, что наши мечи милосерднее мора, и отперли ворота. Мы послали внутрь всего один отряд с факелами.
– И сожгли город?
– Дотла, милорд. Катапультами метали смолу и масло, чтобы горело жарче. Ров засыпали известью, а поверх – землей. Когда закончили, остался ровный пустырь с огрызками стены.
– Полагаю, мор на этом прекратился?
– Да, милорд.
– Когда вернемся, мы сделаем здесь то же самое. А сейчас – в Первую Зиму.
Джемис оскалился по-волчьи:
– За смолой и катапультами?
– Именно.
– Милорд, думаете, его светлость поверит нам?
– Должен, – твердо сказал Эрвин, однако на уме было совсем иное. Нечего ждать помощи от отца. Так было всегда. Но с вашей помощью, отец, или без нее, я все равно сделаю то, что должно быть сделано.
Глава 45. Монета
Начало июля 1774 года от Сошествия Праматерей
Земли Короны – Альмера – Излучина
– Паула Роджер, еще винца, а?
Хозяин гостиницы слащаво улыбался. Хармон заглянул в кувшин, на дне которого оставалось печально мало жидкости, и кивнул.
– Да, винца хорошо бы.
Хозяин махнул служанке, и на столе возник второй кувшин.
– А не нужна ли тебе, Хармон Паула, компания? Одному пить – богов гневить, верно?
Компания Хармону была нужна, и больше, чем хозяин мог себе представить. За последние полмесяца торговец ни с одной живой душой не сказал больше пары слов. Ночами просыпался и всерьез подумывал над тем, не завыть ли на луну. Волкам оно помогает, может, и Хармону облегчит душу?..
– Так что же, я к тебе присяду, друг-торговец? Расскажешь мне, где монетка живет. Авось, и я в те места наведюсь!
Нет, как ни хотелось Хармону побеседовать, хозяин гостиницы не подходил: был он слишком весел и разухабист. Неуместно это, против шерсти. Хармон покачал головой.
– А жаль, жаль!.. – протянул хозяин. – Мор закончился, люди схлынули. В столицу многие укатили на владыческую помолвку. Скука теперь здесь, хоть мух лови…
Хармон сказал:
– Рад бы поговорить, друг, да сейчас не могу. Надо одно дельце обдумать. В будущий раз побеседуем.
Не будет больше никакого раза – это торговец знал наверняка. Ни в коем случае не стоит еще появляться здесь. Даже и сейчас приехать, пускай на день, было глупостью.
