– Леди Глория Сибил Дорина рода Сьюзен, из Нортвуда.
Услыхав слово «Нортвуд», сир Адамар тут же сменил гнев на милость.
– Так вы прибыли из Нортвуда? – переспросил он для верности и, не дожидаясь ответа, заявил: – В северных лесах полным-полно крупной дичи, верно?
– Да, сир, – подтвердила Мира.
– Волки, вепри, медведи?
– Сколько угодно.
– Выйти на медведя – какое удовольствие! Лишь на севере это возможно, – красивое волевое лицо Адамара приобрело мечтательный вид. – И никаких арбалетов! Только копье и меч. Или топор… С каким оружием нортвудцы ходят на медведя, сударыня?
– Мы не охотимся на медведей.
Кузен владыки нахмурился:
– Как – не охотитесь?
– Медведь – символ Нортвуда и воплощение силы северного народа. Убить его – навлечь на себя проклятье, сир.
– Экая незадача… Но, постойте, графиня Сибил нередко носит одежду из медвежьей шкуры – воротники, накидки всяческие, потом на руках эти… муфты.
– Это не шкура, сир, а только пух – подшерсток.
– Пух? И как же добыть его, не убив предварительно зверя?
Мира замялась. Странное чувство абсурда: вот перед нею стоит, возможно, убийца отца и опаснейший заговорщик Империи, и расспрашивает ее – семнадцатилетнюю девушку! – о премудростях охоты, и, хмуря брови, не может понять, как же получить пух живого медведя? А лицо у него – широкое, открытое, мужественное, без лишних морщин. Голос – звучный, твердый, как на параде. Он глуп?..
– Нужно знать звериный говор, сир. Мы, нортвудцы, применяем медвежьи заговоры: произносишь несколько слов – и хищник стоит, будто вкопанный. Можно остричь его, как овцу.
Это была полная чушь. По правде, нортвудские крестьяне прибивали к деревьям зубчатые деревяшки наподобие огромных гребней, и медведи во время линьки с удовольствием терлись о зубцы боками, оставляя на гребнях огромные комки пуха. Но сир Адамар принял сказанное за чистую монету.
– И как же звучит такой заговор, сударыня?
Мира издала несколько гортанных фыркающих звуков, а под конец протяжно рыкнула. Леди Бекка едва не расхохоталась, вовремя зажала рот рукой. Кузен императора потрясенно уставился на Миру:
– Подумать только!.. Никогда не слыхивал о таком.
– Север хранит свои тайны, сир.
– Да, конечно… – Адамар свел брови в задумчивости. – И все же, это неправильно – использовать колдовство против зверя. Охотник должен иметь мужество сразиться с хищником в честном поединке. Так я считаю.
– Нортвудцы испытывают себя на прочность, охотясь на клыканов. Эти звери почти вдвое тяжелее медведей, к тому же укрыты панцирем.
– Да, я слыхал об этих чудовищах! Они – будто тяжелые всадники в доспехах. И как же убивают таких зверей?
Мира пересказала все, что слыхала от отца об охоте на клыканов. Вспомнилось совсем немного, и девушка, нимало не смущаясь, принялась на ходу выдумывать самые невероятные охотничьи приемы. Можно плеснуть клыкану в морду молоком – он растеряется на мгновение. Можно упасть на землю, зверь потеряет тебя из виду и проскачет прямо над тобой – тогда будет шанс ткнуть его мечем в голый живот. Можно надеть на копье бронзовый наконечник и намазать его салом: сталь не возьмет панцирь клыкана, но вот бронза, покрытая жиром, пробьет его…
Сир Адамар внимательно слушал. Некоторые слова вызывали его недоверие, он покачивал головой, но так и не смог понять, что девушка шутит с ним. Леди Ребекка слушала с явным удовольствием, веселые огоньки плясали в ее глазах. Мира не улыбнулась ни разу. Она не могла понять: неужели императорский родич так наивен и доверчив? Если да, то он, конечно, не заговорщик. Выстроить интригу против Короны – не под силу такому простаку. Но что, если он – искусный лицедей? Надевает удачно подогнанную маску, и другие ничего, кроме маски, не видят? Что, если образ простодушного вояки и охотника – насквозь фальшив?
Заговорщик Корвис, вассал герцога Альмерского, выглядел таким же доблестным рыцарем… но герцог сумел распознать ложь и тем спас свою жизнь и жизнь владыки. Смогу ли я повторить его успех?
– Сказать по правде, сударыня, – гудел тем временем голос сира Адамара, – все, о чем вы говорите, звучит столь поразительно, что у меня не остается выбора. Закончатся летние игры – и я обязательно отправлюсь в Нортвуд на охоту! Просто не смогу успокоиться, пока не одолею этого чудовищного северного зверя!
Сложно, чертовски сложно. Мира глядела ему в лицо – и не могла прочесть, увидеть хоть что-то под маской. Как мучительно мало опыта! Всю жизнь она избегала людей – откуда же взяться умению читать по лицам?!
Несколько капель упало с неба, на котором успели собраться тучи.
– Миледи, нам стоит укрыться в беседке – скоро начнется ливень, – всполошился Итан.
– Неужели мы размокнем под дождиком? – с улыбкой спросила леди Бекка, но Адамар согласно кивнул:
– Дамы, прошу вас.
Он указал на беседку, и четверо направились туда. Они были уже под крышей, когда сверкнула первая молния. На несколько мгновений упала тишина, затем грянул гром. Едва грохот утих, Мира сказала, следя за рыцарем:
– Вот в такую бурю случилась ужасная беда.
– Какая же?
– Моя подруга ехала через лес. Ее конь обезумел от грома и понес, девушка не удержалась в седле. Она разбилась насмерть. Это так страшно! Мы были с нею почти как сестры, ее звали Минерва… Минерва из Стагфорта.
Ну, сейчас! Если ты – убийца, ты должен удивиться! Этого ты не мог ожидать!
– Сочувствую, сударыня… – сир Адамар равнодушно пожал плечами. – Опасно ездить верхом в грозу, если ты неопытен. Это известное дело.
Лицо почти не изменилось. Тебе плевать на смерть незнакомой девушки. Вот только будь ты Лордом С, Минерва из Стагфорта была бы тебе знакома, еще как!
– Девицы редко бывают хороши в седле, – невозмутимо продолжал сир Адамар. – Конь чует, когда наездник слаб, и показывает норов. Даже самый смирный жеребец….
Внезапно хлынул ливень, и оглушительный стук капель отсек звуки речи. Императорский родич сказал еще несколько фраз прежде, чем заметил, что никто не слышит его. Тогда он умолк и замер, глядя на струи, сбегающие с крыши беседки. Молнии поминутно озаряли его точеный профиль, устрашающие тени ложились вокруг глаз.
Из него вышел бы прекрасный Лорд С! Мужественный, сильный, красивый – корона великолепно смотрелась бы на его смоляных волосах, а Вечный Эфес – на широком поясе. Сир Адамар прошел проверку, ничем не выказав удивления… И все же, Мира не могла отделаться от ощущения, что он ее одурачил.
Ажурная леди Ребекка подошла к Мире и положила руку на плечо:
– Минерва из Стагфорта погибла? И она была вашей подругой? Это очень-очень печально!
