– Не убивайте, – попросил Чарли.
– Как скажешь, – ответил Трехпалый и ударил рукоятью по затылку.
Из дюжины часовых выжило десять. Пришлось повозиться, связывая их и затыкая рты. Перерезать глотки было бы быстрее, но…
Потом сбили замок с фургона. Салем не спал. Его связали так туго, что спать было невозможно, даже дышалось с трудом.
– Спасибо, друзья…
Нужно было спешить, но вождь нашел время обнять каждого спасителя.
– Спасибо. Храни вас Глория.
– Идем, вождь, – сказал Джо. – В поле за отхожей канавой ждут кони. К рассвету будем далеко.
– Далеко?.. – Салем удивленно захлопал глазами.
– Ну, да. Нас, конных, вряд ли догонят. Да и фора большая. Поедем в Южный Путь – к тебе в гости, потом ко мне.
Салем потряс головой, будто не понимая:
– Джоакин, о чем ты говоришь?
Бродяга сказал:
– Трехпалый, ты ошибаешься. Салем не может уехать – он нужен восстанию.
– Да, да! – кивнул вождь.
У Джо потемнело в глазах.
– Очнитесь! Нет уже никакого восстания! Мы на кладбище среди сорока тысяч трупов! Мы убили послов – янмэйцы этого не простят!
– Не мы убили, а Зуб с Доджем, – на диво спокойно молвил Бродяга.
– И мы хорошо напугали гвардейцев! – воскликнул Лосось. – Теперь им придется считаться с нами!
– А Могер Бакли привезет еще искры – тогда посмотрим, чья сила сильнее!
Весельчак грустно засмеялся. У Джо заныло в груди.
– Салем, хоть ты уходи отсюда! Знаешь же – всем теперь командует Зуб. Ты даже не сможешь ни на что повлиять. Только увидишь, как перебьют всю твою армию. Бери саммерсвитцев и уходи. Это лучшее, что можешь сделать!
– Ты сгущаешь краски, Трехпалый, – сказал Бродяга холодно и сухо. – Прекрати паниковать. Чем больше за нами сил, тем больше шансов договориться. Сам знаешь: лучше говорить с позиции силы, чем бить челом и клянчить.
Джоакин взял вождя за плечи:
– Салем, я же за тобой вернулся. Дай спасти хотя бы тебя.
Рыжебородый крестьянин твердо качнул головой:
– Нет, Джо. Сам же говоришь: сорок тысяч жизней на кону. Пока есть хоть какие-то шансы, мое место здесь.
– Да, вождь! – азартно выкрикнул Билли. – Дадим пинка всем этим янмэйцам с агатовцами!
Джоакин сплюнул:
– Вы чертовы идиоты.
– Да, мы такие! Останешься с нами?!
Прежний Джо не смог бы отказаться. Так пьянит самоубийственная бравада, так заманчива дерзкая вера в победу наперекор всему – логике, расчетам, шансам. Так сладостно быть храбрым идиотом!.. Ему ли не знать?
Он был идиотом, когда торчал под Эвергардом, надеясь на встречу с герцогиней. Был им, когда терпел ее презрение и упорно ждал благодарности. Как идиот, стоял в обреченном заслоне перед Лабелином. Как полный дурак, просил великого герцога заступиться за великую герцогиню. Был дураком и когда взял это проклятое письмо и прибыл в замок Бэк, и подставил голую грудь под три рыцарских меча. И в Лоувилле, когда свернул с пути домой, примкнул к безнадежному восстанию и позволил себе полюбить доброго простодушного человека – из тех, что не задерживаются в подлунном мире, – каким же кретином снова оказался!
Если боги и Праматери давали ему какой-то урок, то лишь один: не будь идиотом. Довольно.
– Нет, – сказал Джо. – Я обещал не сражаться. Достаточно уже нарушал слово.
– Счастливого пути, Трехпалый, – Салем обнял его. – Я буду за тебя молиться.
– За себя помолись.
– Если останусь жив, приезжай в гости!
– Вряд ли останешься.
Джоакин с Весельчаком зашагали прочь.
Северная птица – 5
Фаунтерра, Дворцовый Остров
– Скажите, отче, какого вы мнения о Священных Предметах?
Мизансцена так и дышит светскостью. Девушка и священник рука об руку прогуливаются в саду. Тает снег, сладковатая сырость веет скорой весною, что очень располагает к прогулкам, и непременно – рука об руку. Слякоть правит бал: остатки сугробов сыры и серы, голые деревья грязны, – потому нет никакой возможности обсуждать погоду или красоты сада. И вот девушка ненадолго затрудняется в выборе темы (скрывая замешательство тем, что любуется собственной ладонью в белой перчаточке), а потом спрашивает с кокетливым безразличием:
– Скажите, отче, какого вы мнения о Предметах?
И добавляет иронично, сглаживая угловатость слова «Предмет»:
– Что слышно о них в вашем тайном ордене?..
Священник, конечно, робеет. Будь он знатным лорденышем, светским повесой, – ответил бы с игривым цинизмом. Но священнику к лицу кротость, вот он и опускает глаза:
– Миледи, я знаю о Предметах лишь то, что ничего о них не знаю…
– Неужели вы даже не порадуете меня какой-нибудь оригинальной, свежей мыслью?
– Ох, миледи, боюсь, нынче оригинально как раз не иметь мыслей о Предметах. Ведь все, кому не лень, принялись думать о них. Каждый имеет свежую версию о том, кто украл Предметы, и зачем, и сможет ли он их разговорить, и найдут ли его… Если бы не риск святотатства, я сказал бы, что Предметы теперь в моде.
– Вы так правы, отче… Что ж, не будем идти на поводу у праздной толпы.
Она не говорит главного – светская беседа к тому не располагает… Но скажи она главное, звучало бы так:
– Отче, все мои близкие свихнулись из-за Предмета! Помогите мне снять проклятие!
Рука Знахарки привела семейство Ориджин едва ли не в большее замешательство, чем война с императором. Конфликт Ионы с Эрвином был лишь началом волнений.
Леди София пришла в восторг от смелой попытки дочери вылечить отца. Но Иона по глупости рассказала историю в хронологическом порядке – и концовка жестоко разбила надежды матери. Знахарка мертва – лорд Десмонд никогда не встанет на ноги… Леди София была безутешна, и это особенно бросалось в глаза, поскольку она не проронила ни слезинки.
Сам отец весьма спокойно принял известие о смерти Знахарки. Собственно, он и предполагал, что в попытке пленения вражеский агент будет убит либо покончит с собой. Шпионов подобного уровня очень сложно взять живьем. Однако то, что провал случился по вине Ионы, крайне опечалило его. От кого угодно он мог ждать глупости и неповиновения, только не от дочери.
Аланис, едва утихла ссора с Эрвином, осознала, сколь многого лишилась. Сам целительный Предмет, без Знахарки, ни на что не годен. Мелькнувшая было надежда вернуть красоту бесследно угасла. Аланис не находила, на ком сорваться, ведь сама же придумала провальный план. Если бы кайры схватили и пытали Знахарку – может, выведали бы секрет управления Предметом. Но стараниями Аланис с Ионой все пошло прахом! Она чуть не выла от досады.
