– Любит маленьких девочек? То бишь, не только тебя? Так вот в чем дело! – Марк дернул Прайса за плечо. – Ты стерег Минерву и положил на нее глаз. Еще бы – умненькая, с характером, недурна собою. Однажды ты решил, что можешь поразвлечься с пленницей. Тишком, чтобы никто не пронюхал… Но вышла ошибочка – леди Иона узнала! Ты, старый похотливый козел…
Парочка встал так резко, что Марк отпрянул. Грохнул свободным кулаком по столу – вазочка с цветком упала набок, разлилась вода.
– Слушай меня, Ворон! Засунь себе в глотку свой нечистый язык, раскрой уши и слушай! Да, я стерег Минерву. Может, на моем месте ты бы и думал о каких-то пошлостях, но не я! Она – хорошая девчонка, и я никогда ничем не обидел бы ее! Учил ее, как родную. Все рассказывал, что знаю, ото всех бед берег. Она мне была почти что дочка! Пропади ты пропадом с грязными своими домыслами!
– Хорошо, прости, ты ее не трогал. Однако… Ты сказал, что не обидел бы ее. Откуда это «бы»? Будь твоя воля, не обидел бы. Но вышло не по твоей воле, правда?
Инжи Прайс долго, люто смотрел в глаза Марку. Ворон порадовался тому, сколь тщательно они с Внучком обыскали арестанта, а также и тому, что не забыли приковать его цепью к подлокотнику кресла.
– Коль хочешь смотреть и пыхтеть от злости – ладно, смотри и пыхти. Я все равно узнаю правду: спрошу у леди Ионы. Или у самой Минервы…
Парочка бессильно плюхнулся в кресло.
– Мне заплатили… Я не хотел – только не ее… Но северяне проигрывали войну, Шейландам вот-вот настал бы конец вкупе с Ориджинами… Пора было убираться из Уэймара, потому деньги – позарез.
– Тебе заплатили – за что?
– За нее, черт. За кого же еще?!
– У тебя купили Минерву? И ты продал?
– Иди во тьму, раз понять не можешь!
– Купили с какой целью?.. Связано со смертью… Купили, чтобы убить?
Инжи еле заметно кивнул.
– И ты, значит, продал ее на убой, что овцу? «Она мне была, как родная»… Ага, очень трогательно.
– Думаешь, я не жалел об этом? Еще как жалел, тьма сожри! Думаешь, почему…
Он осекся, заметив, как внимательно слушает Крошка.
– Почему ты спас малютку в «Джеке Баклере»? Конечно, я задумывался над этой загадкой. Теперь-то понял: ты, значит, хотел перед богами оправдаться… Кому продал Минерву?
– А то он мне представился.
– Сколько денег взял?
– Посмотри в своем деле. Сколько взял – все отняли альмерские ищейки.
– Как вышло, что Минерва осталась жива?
– Они не успели. Прилетела леди Иона с кайрами и спасла. И отпустила на свободу.
– Отпустила? Пленницу мужа?!
Ворон озадачился. За недели путешествия в обществе леди Ионы, он ни слова не слыхал об этом эпизоде.
– Да, выпустила птичку из клетки. И правильно сделала. Коли хочешь знать, Минерва с Ионой стали под конец навроде подруг. Вместе завтракали и обедали, вместе гадали на картах. Правда, Минерва осерчала, когда Иона нагадала смерть владыки. Минерва-то была за Адриана, а Иона – за брата…
– Нагадала смерть владыки?.. – об этом Марк тоже ни сном, ни духом.
– Ага. Они гадали на крови, потому и вышло очень точно. Минерва угадала, что мятежников окружат и разобьют при Пикси. Иона же увидела, что шут угробит Адриана. И то, и другое сбылось!
– Погоди-ка… А ты откуда знаешь?
– Как же мне не знать, коли Минерва перестаралась с косухой, а я ее отпаивал рассолом, как миленькую. Вот она и рассказала всякого, что ее тревожило. Очень ей в душу запал этот шут: говорила, Иона вытащила из колоды джокера – и хлоп поперек адриановой карты. Больно встревожило это мою подопечную…
– То бишь, Иона знала наперед, что Адриана убьет шут Менсон?
– Мудрено ли знать, коль она – внучка Светлой Агаты!
– Конечно. Про шута ей Агата подсказала, а про твою выходку с пленницей – ни словечка. Оплошала Светлая Праматерь…
– Послушай, Ворон, – буркнул Инжи, – какой еще тьмы ты от меня хочешь? Все ведь уже вытащил! И что касалось твоей синей банды, и что вовсе не при чем – все уже вытряс, как монетки из мешка. Дай покоя, наконец!
Ворон покачал головой.
– Изо всего, мной услышанного, вытекает, что ты был не до конца откровенен. А коль так, то, может, и о синей банде не все сказал. Приберег что-нибудь на черный день – для финального торга… А уговор был иной. Уговор был – сказать все до последнего, иначе – прямиком в ручки владычицы, дочурки твоей любимой.
– Я все сказал, что знал!
– А мы проверим. Пройдемся по пунктам. Ты встретил парней из синей банды в трактире «Джек Баклер». Верно?
– Я не говорил, что из синей. Может, сейчас они в синем щеголяют, но тогда были в красном, как искры владыки.
– Ладно. Так и так, на гвардейцев похожи. Их было двое?
– Да.
– Шли впереди банды, как бы вестовыми?
– Да.
– Ты ехал из Уэймара, а они – тебе навстречу?
– Не факт, что навстречу. Просто остановились в том же трактире.
– Говорили, куда едут?
– Ясно, нет. Ты бы стал на их месте?
– Возможно ли, что в Уэймар?
– Возможно. От «Баклера» до Флисса день пути, а оттуда в Уэймар – прямое плаванье.
– Схему имел один из них?
– Да, Ребро. Тот, которого мы сцапали. Второй – Лед – потом разделался с ним.
– Почему он показал тебе схему?
– В оплату за то, чтобы я его отпустил.
– И что?
– Он показал. Я отпустил, но вынудил сразиться со Льдом. Лед его прикончил.
– Что за человек был этот Ребро?
– Простой головорез. То бишь, не простой, а очень умелый – троих за две секунды раскидал. Но кроме опыта, парень как парень. Кажись, из Закатного Берега, но это не точно. Одна в нем была странность: рана быстро затягивалась, причем сама собою, без перевязки.
– Ага, занятно. А второй?
– Что второй?
– Второй убийца – Лед – на что похож?
Инжи передернул плечами.
– Лед – особый зверь. Не приведи тебя Глория повстречаться с ним.
– Бился, как Идо, и ловил болты на лету – это я помню. А особые приметы?
– Шрам на верхней губе – слева, тонкий. Теперь еще и на щеке – я ему морду воротком продырявил.
– Чем?..
– Ну, воротком, чтобы бочки вскрывать.
– Ага. Какие еще приметы вспомнишь?
– Он с Севера. Сам так сказал. По говору похоже, что из богатой семьи. Может быть, дворянин. И потом… Я думаю, он военный. Не переодетый в мундир, а взаправдешний.
