– Что тебе от меня нужно, торговец?
В смысле, что мне сделать, чтобы забрать, наконец, эти деньги?
Ней ответил, что не хочет доверять ценный груз глупым морякам из Литленда. Куда лучше поплыть добрым шиммерийским судном. Но все шиммерийские суда конфисковал для военных нужд принц Гектор. Так не знает ли господин майор, когда вернется южный флот? В Ливневый Лес он причалит, или в другое место? И с кем договориться на счет того, чтобы кораблик взял на борт не только солдат, но и его, Нея, товар? Ведь часть солдат погибла в бою, и место в трюмах, поди, освободилось…
Майор первым делом сгреб монеты в ящик стола. Потом буркнул:
– Да, в Ливневый. Двадцатого января. Со мной договоришься, я ведаю погрузкой. Найди меня в Ливневом и денег еще принеси. Эти – только за сведения, а перевозку оплатишь отдельно.
– Премного благодарю, славный повелитель армейских складов, – поклонился Ней. – Имею еще один маленький вопрос. Я слышал, жадный герцог Литленд жмется, не желает достойно оплатить дружбу его высочества принца Гектора, и переговоры сильно затягиваются. Что, если войско не поспеет в Ливневый Лес к двадцатому января?
– Тогда подождешь.
– Я не о том, господин майор. Я-то подожду, а вот корабли – будут ли они в безопасности? Ведь война идет, все отребье рыщет в поисках наживы: и пираты, и мародеры, и контрабандисты. А флот в гавани – лакомая добыча…
– Две роты стерегут гавань. Успокойся.
– Нижайше вам кланяюсь за столь сладкие моим ушам слова.
– Иди уже, торгаш. Я занят.
Ней ушел, не скрывая улыбки. Две южные роты – ха-ха! Один ганта Корт со своим отрядом разделает их, если нападет внезапно.
Чара, встретив его, не стала расспрашивать – по лицу поняла, что все хорошо. Поговорить лучше позже, не у врага под носом. Сели на коней, двинулись к воротам. Уже вечерело, но еще вдоволь времени, чтобы покинуть Мелоранж и заночевать в степи под Звездою. Чтобы не привлекать внимания, ехали неспешно, глазели по сторонам, как и подобает приезжим в большом городе. Спешились у лавки, купили еды в дорогу. Немного прошлись вдоль торговой улочки, поглядели, что продают ползуны. Одежда ли, посуда, домашняя утварь, женские штучки – все было какое-то пестрое, яркое, напоминало детские игрушки. Ради шутки Ней надел на голову спутницы розовую шляпку с лентами.
– Очень, очень хорошо! Красивая, как девочка!
Продавец захлопал в ладоши и дал Чаре зеркальце. Она негодующе фыркнула и отшвырнула шляпку.
– Ай-ай-ай, нехорошо… Снова стала как мужчина…
Чара позлилась немного, но быстро успокоилась. Встала у посудного лотка, взяла медное блюдо, наполированное до блеска.
– Купи, хозяйка! Всю семью накормишь – детки счастливы, любимый счастлив!
Лучница на полном серьезе принялась разглядывать блюдо, водя по нему пальцем. Что это с нею?..
– Тут вот царапина, – сказала Чара.
– Быть не может! Весь товар сам проверял! Все гладкое, как кожа младенца!
Она отмахнулась от продавца и показала блюдо Нею:
– Гляди-ка. Вот здесь царапина, где палец…
Он увидел, на что указывала Чара. В полированном блюде отражалась улица с прохожими. Старикашка в мещанском сюртуке стоял у одежной лавки и смотрел не на товар, который перебирал руками, а на них, Спутников.
– И вот еще…
Парень на той стороне улицы. Этот искуснее: пялится не прямо, а через отражение в окне. Но тоже явный соглядатай.
– Нам не подходит, – бросил Ней и вернул блюдо.
Как на зло, прыгнуть в седла и ускакать нельзя: улица слишком людна, коней можно только вести под уздцы. Чара поискала глазами какую-нибудь подворотню и постучала пальцами по поясу, на котором висел нож. Ней мотнул головой в знак запрета.
Пошли вдоль улицы. Он зашептал спутнице на ухо:
– Убивать нельзя. Поймут, что мы – разведчики.
– И что? Ускачем, нас не догонят.
– Я спрашивал о кораблях, мне сказали: Ливневый Лес. Если узнают, кто мы такие, сменят гавань.
– Лысый хвост! Что тогда делать?
– Я назвался торговцем, сказал: мой товар на складе в Ливневом Лесу. Спокойно уедем отсюда в сторону Ливневого. Шпионы доложат об этом хозяевам, подозрений не возникнет.
– Тогда не спеша к воротам?
– Нет. Вечер уже. Торговец и женщина на ночь глядя едут в степь – это странно. Лучше заночуем в гостинице, как обычные мещане. Утром поедем.
– Хм… Ладно.
Не торопясь, прошли улицу до конца, сели на лошадей, но двинули не рысью, а шагом. Спросили дорогу до хорошей гостиницы, поехали по указке. Сняли комнату – не лучшую, но и не дешевую, а достойную южного купца. Сытно поужинали, выпили, поболтали с людьми. Ней говорил с южным акцентом и не вызывал подозрений. Чара говором, цветом кожи, формой глаз походила на шаванку, но и это никого не удивляло. Покупная альтесса, что тут такого? Обычное дело для Шиммери. Кто-то из мужиков, подвыпив, даже стал выспрашивать у Нея, какова Чара в постели и где можно приобрести такую.
Старик-соглядатай разок забрел в таверну, для виду поклянчил выпивки, нашел взглядом Спутников. Убедившись, что они сидят-пьют, никуда не собираются, вышел на улицу. Позже Ней выглянул в окно и заметил его поодаль. Второй шпион, наверное, стерег задний выход. Значит, точно ночевать в гостинице. Среди ночи никто, кроме воина, не выедет в степь.
В комнате легли на мягкую перину, положив под головы подушки в белых наволочках. Привычная к твердой земле Чара все не могла уснуть, ворочалась, ругалась шепотом. А Ней спал сладко, как никогда: казалось, только закрыл глаза – и уже утро.
Встали с рассветом, спустились в харчевню, встретили слугу.
– Чего изволите, господа?
Спутники пожелали квасу и седлать лошадей. Квас им налили, а с лошадьми вышла заминка. Слуга, уйдя в конюшню, вернулся перепуганный:
– Господа, ваш жеребец артачится, чуть руку мне не откусил. Очень прошу, господа, успокойте его…
– Который конь?
– Гнедой.
– Мой…
Чара вышла, Ней остался потягивать квас. Что-то было не так с этим слугой, нечто странное… Ней не мог понять, что именно. Больно уж крепко он спал, сладкая дрема все еще заполняла голову. Мысли еле ворочались… Крепко спал… А почему слуга не спал? Рассвет, пустая харчевня. Мог подремать. Какого хвоста он на ногах?
Когда Ней вбежал в конюшню, там было четверо мужчин. Один держал Чару, придавив к шее нож. Другой натягивал тетиву, целясь в грудь Нея. Третий сжимал топор, четвертый – меч.
– Брось оружие, парень, – сказал мечник.
– Беги, – рыкнула Чара.
Из оружия Ней имел только кинжал. Остальное спрятал в степи – странно выглядит торговец с мечом и луком. Но и кинжал – это немало. Прыгнуть к тому, что с топором, перекатиться. Лучник стрельнет – промажет. Полоснуть по ногам, топорщик упадет – заколоть. Лучник выстрелит снова – закрыться трупом, в ответ метнуть кинжал. Схватить топор, пойти на мечника… Шансы есть, и большие. Но тот, что держит Чару, поймет: дело плохо. Захочет бежать, а с Чарой не побежит – бросит, вспоров горло. Ней выживет, Чара погибнет, план Морана рухнет.
