— Фунт?
— Фунт с излишком!
— Позволите понюхать?
— Да тот же самый, говорю вам! Развязывать хлопотно. Но если уж так сильно желаете…
Она ослабила узелок на мешочке, и дворецкий сунул нос.
— Вот видите!
— Хм… Какой-то странный оттенок присутствует…
— Да какой? Я ничего не чувствую, кроме чудесного аромата!
— А по мне, слегка отдает половой тряпкой.
— Вы хотите меня обидеть? Нет, прямо скажите, сударь: вам нравится обижать женщин?!
— Ну, хм, возможно, я погорячился… Но есть все же душок — как будто, паутина.
— Если паутина, то она сплетена из лепестков роз!
Тут дворецкий заметил Джоакина и привлек его для разрешения конфликта:
— Молодой человек, прошу, скажите ваше мнение.
Джо потянул воздух с видом знатока. Прислушался к чувствам, озвучил вывод:
— Нет, это отнюдь не паутина и не тряпка. Скорей, нестиранные портянки копейщика.
Дворецкий уважительно качнул головой:
— К сожалению, мне недостает военного опыта, доверюсь вам на слово. Но все же имеется некий бытовой оттенок, вы согласны? Будто метла, долго бывшая в употреблении.
Джо снова напряг обоняние:
— Из бытовых запахов сие больше всего напоминает старую циновку…
— Верно! Она и есть! Циновка, лежащая в сенях дождливым днем!
Когда дворецкий ушел, Луиза схватила Джо за грудки:
— Сознайся: тебя часто били по голове?
— Недавно было, — признал Джо. — В лагере Подснежников, обухом топора прям по темени.
— Это заметно! Ступай туда, к ложкам. Поставь табличку с пером и торгуй, ко мне даже не подходи!
Так Джо был изгнан на край прилавка, к ящику со столовыми приборами. Здесь были оловянные ложки, гнутые вилки, тупые железные ножи — все по одной агатке. Джоакин долго и хмуро глядел на них. Ему была противна идея продажи некачественного товара, пускай даже дешево. Плохое оружие — погибель воина; плохой рыцарь — беда для своего лорда. Нужно иметь хороший меч, иметь плохой — попросту опасно. Но Луиза, глухая к его душевным мукам, воткнула в ящик табличку с агаткой и дважды прокричала:
— Особая цена! Только сегодня, в честь приезда! Столовые приборы по агатке!
— За бесценок… — уныло буркнул Джо.
— О, не волнуйся, в убытке не останемся! Я купила этот хлам на вес — три агатки за фунт!
Она вернулась к чаю и стеклу, а Джоакин принял на себя атаку покупателей. Быстрые руки принялись копаться в ящике, грохоча металлом, поминутно выхватывая на свет то ложку, то вилку, выискивая получше, поцелее.
— Эта вроде ничего! Возьму! Нет, эта лучше — возьму ее! Нет, обе!.. И вот еще ножик! И десертная ложечка!
Хорошо то, что не приходилось говорить. Покупатели просто выбирали несколько приборов, показывали Джоакину и платили нужное число монет. Он совал серебро в карманы. Ничего сложного. А все изъяны товара сразу на виду. Если вилка с обломанным зубом, то в этом нет секрета, и пояснений не нужно. Джо молча делал дело, ящик пустел.
Но тут кто-то задал вопрос:
— А если я возьму десять, можно дешевле? Нельзя ли десяток за глорию?
Джо озадачился. Попробовал спросить Луизу — но та была занята, горячо торговалась за фарфоровый чайник. Злой на свою беспомощность, Джо рыкнул:
— Табличка сделана ясно — все по агатке!
Армейская нота в его голосе возымела действие: покупатель притих и уплатил как надо. Но спустя минуту вылез другой:
— А вот ложка для сладкого, она же меньше. Может, за полтинку отдашь?
Джо растерялся. Как он раньше не подумал! Действительно, явная несправедливость — кинжал по цене меча!
— Ну…
Однако Джо глянул на табличку и отринул сомнения.
— Приказ есть приказ. Написано: агатка — значит, агатка!
— Но несправедливо же…
— А жизнь справедлива?! — возмутился Джо. — Люди гибнут, голодают, лорды угнетают крестьян, а ты за ложечку споришь? Постыдился бы!
Покупатель уплатил агатку и ушел с печатью тяжкой думы на челе. Остальные отхлынули, стесняясь рыться в товаре, когда в мире творится столько зла.
Но скоро пришла новая волна, и Джо опять совал по карманам агатки.
— Хорошо дела? — спросила Луиза в свободную минутку.
— Неплохо, — он встряхнул курткой, звенящей от монет.
— Молодец, быстро учишься. Постой тут один, я по женским делам.
Луиза хлопнула Джо по плечу и убежала. Он приосанился, подумал мимоходом: не такое сложное дело эта торговля. За полдня, вроде, уже разобрался. Не будь оно так противно, мог бы стать купцом.
— Позвольте вопрос, сударь. Я желаю купить сразу много, на вес. Почем возьмете за фунт?
— По агатке за штуку! Табличку не видишь?
— За штуку — агатка, я понял. А за фунт сколько?
— Не знаю, — отрезал Джо. — Агатка за штуку, вот и все.
— Так дела не делаются, молодой человек. Скажите, почем вы их купили, умножим на два — вот и будет цена за фунт.
— Да не знаю я!
— Не знаете закупочной цены? Это в высшей степени странно. Думается, вы вводите меня в заблуждение.
Джо не нашел в себе сил на прямую ложь.
— Ладно, знаю. Три агатки за фунт.
Все покупатели притихли, руки перестали шарить в ящике. Кто-то спросил:
— То бишь, ты их купил по три перышка за фунт? А нам продаешь по агатке за штуку? Сколько ж штук в фунте? Десять?
— Дюжина! — сказал другой.
— А если десертные, то и пятнадцать!
— Так ты, прохвост, сдираешь с нас вчетверо?!
Джоакин покраснел от стыда и застыл, раскрыв рот. Возразить было нечего.
— Он еще молчит! Видали? Молчит, подлец!
— Да он из Южного Пути, по морде видно!
— Путевцы — все жаднюги! Не зря их северяне побили!
— А они дальше свое! Ложки по четверной цене!
— Десертные — вообще впятеро!
— Мало им всыпали!
Неясно, чем бы кончилось дело — уж явно, не добром. Но тут вернулась Луиза и, с полувзгляда оценив положение, ринулась в атаку:
— Эй, откуда столько злобы в ясный день? Что приезжие подумают — что в Уэймаре не люди, а звери?
— В гробу мы видали таких приезжих! Вчетверо дерет за свои ложки!
— Ах, умоляю, он просто перепутал! — Луиза пробилась вперед и выхватила из ящика горсть приборов. — Это агатка не за штуку, а за пару! Правду я говорю?
