Джо тупо кивнул.
— Глядите: вот вилка. Но зачем она одна? К вилке требуется нож! Всему нужна своя пара: графу — графиня, королю — королева, коню — кобыла, ножику — вилка. Нож с вилкой — агатка, ложка с десертной — агатка. Бери два — плати одну. Честнее не бывает!
Джо только кивал, как баран. Толпа быстро утихла и стала расходиться, унося боевые трофеи — приборы за полцены.
Луиза ничего не сказала ему. Ну, сразу не сказала, а дождалась конца дня. Вот когда рынок закрылся, тут она дала себе волю:
— Знаешь, братец, это не один удар по темечку. Чтобы так поглупеть, надо получить раза три — и сверху, и в лоб, и по затылку, чтоб нигде не осталось целого мозга. Боги, а я-то думала, что быть воином сложно. Да это самое простое дело на свете, если даже ты с ним справляешься!
Джо проворчал:
— Я не умею обманывать людей.
— Какой обман?! Это мой товар! Мой чай, мои ложки, мои блюда! Я его купила, теперь он мой! Могу продавать почем захочу! Могу хоть вдесятеро цену поставить, кому не нравится — пускай едет в Корону и ищет дешевле.
— Что ж ты людям этого не сказала?
— Да потому, что ты их довел уже! Сначала разозлил — а потом к Луизе! Сам разозлил — сам бы и успокаивал. Так нет, стоишь, глазами хлопаешь. Чтоб тебя мыши заели!
Вдруг он сделал неожиданное: взял и рассмеялся.
— Ты чего? — обиделась Луиза.
— Ты добрая, — сказал Джо.
— Я ж кричу на тебя…
— По-доброму. Все, кто хотел меня убить, говорили вежливо, иногда с улыбками. А ты злишься — но тепло.
Стрела — 6
15- 16 мая 1775г. от Сошествия
Фаунтерра
Голос Короны от 15 мая 1775 года
Сей день в Палате Представителей миновал в спокойной обстановке, радуя богов плодотворностью и согласием.
Представители герцогств Альмера и Надежда объявили о расширении вдвое рельсовой дороги между Сердцем Света и Алериданом. Известие было одобрено ее величеством и не вызвало никакого противления среди лордов Палаты. Карта-схема расширенного пути и сроки его строительства приводятся на странице 4.
Ее величество Минерва поведала лордам, сидящим на высоких стульях, о том, как прошел ее новый визит к королеве Маделин Нэн-Клер, страдающей от внезапной хвори. По словам ее величества Минервы, здоровье ее величества Маделин немного поправилось. Хотя королева еще весьма далека от благополучия, но причин опасаться за ее жизнь больше нет. Лорды встретили известие с большой радостью, однако лорд Фарвей и граф Блэкмор выразили крайнюю обеспокоенность обстоятельствами недуга — особенно внезапным его наступлением внутри рельсового поезда. Ее величество Минерва с большим великодушием пообещала издать указ об усилении мер по охране здоровья на имперских рельсовых дорогах, а также заложить новый госпиталь для бедняков в качестве благодарности Праматерям за исцеление ее величества Маделин. Речь владычицы была встречена овациями всего зала.
Его светлость герцог Морис Э. Д. Лабелин затронул вопрос продажи королевством Шиммери запасов искровых очей герцогствам Надежда и Ориджин. Герцог Лабелин выразил неудовольствие нарушением торговых законов, а именно тем, что остальным землям не дано было права поучаствовать в торгах. Представители графств Рейс и Холливел поддержали его недовольство. В ответ представители герцогств Ориджин и Надежда сослались на особый указ Е. И. В. Минервы, даюший им привилегию на закупки. Герцог Лабелин предложил поставить на голосование отмену данной привилегии и был поддержан небольшим, но достаточным числом Представителей. Голосование назначено на 20 мая. Со всеми подробностями дела о продаже очей вы ознакомитесь, раскрыв страницу 6.
Следует отметить, что даже сей спорный вопрос обсуждался весьма спокойно и ровно, в Палате царила приятная тишина. Надо полагать, высокие лорды Палаты с большим интересом и нетерпением ожидают знаменательного события: начала судебного процесса над лордом Менсоном. Да и за пределами Палаты, на площадях и улицах Фаунтерры царит затишье, полное томительного ожидания. Что принесет нам грядущий процесс? В одном мы можем не сомневаться: суд будет суров и справедлив.
Сколько слов поместится на ленточку голубиной почты? Бисерный орнамент буковок покрывает полоску бумаги, она сворачивается в твердый стерженек, запечатывается в сургуч или парафин, тремя нитями привязывается к птичьей лапке. Возьмешь длинную ленту — стерженек выйдет толстым и, досаждая птице, будет ею сброшен. Возьмешь широкую ленту — свиток окажется длиннее лапки и обломается о землю. Как правило, голубиные письма содержат две строки по восемь-десять слов. Самые искусные писцы вмещают три по двенадцать. История пестрит легендами о том, какие ужасные последствия вытекали из слов, не поместившихся на ленту.
Союзные полководцы приводили войска к одной реке, но с разных берегов — и один бессильно смотрел, как враг разбивает другого. Судьи отпускали убийц на свободу, поскольку лента не вместила полных доказательств. Короли отдаляли преданных вассалов, сочтя их послания двусмысленными или крамольными. Была даже пьеса, как один южанин договорился письмом о свадьбе и получил вместо невесты кобылу: звали ее так же, как дочь адресата. Южанин торопился со свадьбой, чтобы опередить брата и первым получить наследство. Ко дню приезда нареченной нарядился, созвал гостей, заказал церемонию. И вот все сидят в храме, гости шепчутся, дьякон зажигает благовония, священник тянет «Люби вас Мириам», хор подпевает — как тут распахиваются ворота, и вводят кобылу. Посланник: «Белокурая Лилит, как вы просили, славный!» Жених: «Так где же Лилит? Я не вижу ее в седле!» Посланник: «Чтобы кобыла ездила в седле? Ну, вы и придумали! Ей же поводья нечем держать!»
Мораль всех подобных историй сводилась к одному: недосказанное слово может все изменить. Знай цену словам, говори метко, и да спасут тебя боги, если упустишь важное. К счастью, Иона умела отличить ценное от пустого, а ясное — от туманного. Ее письмо звучало так:
«Стыжусь говорить, но не смею лгать. Ради меня, моего счастья прошлой весною Виттор продал Сферу герцогу Лабелину через Хармона-торговца и Джоакина Ив Ханну. Монахи с братом Людвигом пытались ее похитить. Дж. Ив встретил Людв. среди главарей Подснежников, о чем недавно поведал мне.»
Неполных четыре строки вмещали и любовь, и драму, и преступление.
Виттору Шейланду недоставало средств, чтобы оплатить выкуп за невесту. Он собрался взять на себя позор — и продать один из Священных Предметов. Такими были его любовь и доверие к Ионе, что он рассказал ей свой план, не боясь быть отвергнутым. Иона поняла, что это — единственный путь к их счастью, и одобрила жертву мужа, и разделила с ним позор.
Но Светлая Сфера по пути к покупателю подверглась нападению. Судьба влюбленных повисла на волоске: если бы похищение удалось, Виттор не смог бы выплатить долг и был разорен. Однако Хармон-торговец и Джоакин Ив Ханна чудом сохранили ее и доставили к покупателю, и спасли брак и честь графа Виттора Шейланда!
