Впрочем, большая часть бригады избежала смерти. Многие развеялись с площади еще до начала схватки — едва кончился пожар, умчались на поиски развлечений. Другие застали атаку и слышали приказ Уфретина, но восприняли его философски. «К оружию» — это ж необязательно навстречу врагу; можно просто побежать туда, где есть оружие — например, в казармы или замок, или таверну, где по стенам висят топоры.
Довольно скоро капитан Уфретин с Беллисом и Фури остались на краю площади, окруженный малою группой самых выносливых наемников. Им удалось ненадолго задержать натиск рыцарей, соорудив что-то вроде баррикады из обгорелых бревен.
Глядя, как блистает броня, как полощутся плащи за рыцарскими плечами, как молниями сверкают мечи над обугленной древесиной, Уфретин вдруг узрел истину.
— Я ошибся, друзья! Это не воины зла, а рыцари добра! Встретим их раскрытыми объятиями!
Барон остановил коня в паре шагов от баррикады.
— Вы Уфретин?
— Я Уфретин, а это — святой Фури!
— Вы сдаетесь?
— Я не сдаюсь, но не вижу смысла в сражении. Мы — воины добра, как и вы! Над вами и нами общее синее небо!
Барон перевел взгляд на Беллиса:
— Что с ним, тьма сожри?
— Он грибоед.
— А вы кто?
— Капитан Беллис, командую гарнизоном замка Четвертого из Пяти.
— Барон Хьюго Деррил, военачальник Великого Дома Лабелин. С этой минуты город Изерин под нашим контролем.
Следом за конниками на улицах показались пешие воины. Сперва пришли солдаты с дельфинами и снопами пшеницы, за ними — солдаты в белых плащах с золотыми солнцами. Увидев последних, Уфретин расхохотался.
— Солнечный полк генерала Гитана! Лориналь, прохвост, где ты? Покажись и объясни, на кой ты продался дельфинам!
Но вместо Гитана подъехал другой офицер — седой полковник Хорей.
— Лориналь Гитан мертв. Я командую Солнечным полком.
А затем солдаты расступились, и на площади появилась карета. Неуклюжая и круглобокая, она казалась Уфретину тыквой на колесиках. Из кареты выкатилась дама, столь же неуклюжая и похожая на тыкву. Барон с полковником поклонились ей.
— Город мой? — осведомилась толстуха.
— Ваш, миледи. За исключением замка, в нем еще остался гарнизон.
— Кто эти двое?
— Капитан Уфретин, командир Святых Страусов, и капитан Беллис, командир гарнизона.
Толстуха с любопытством оглядела Фури, затем обратилась к капитанам:
— Господа, день жаркий, я устала с дороги. Буду кратка. Капитан Беллис, сдайте замок, и я отпущу вас с миром. Капитан Уфретин, в вашей бригаде шестьсот человек. Хочу, чтобы они служили мне.
— Это вы подожгли город? — спросил Беллис.
— А вы позволили отвлечь себя такой простой хитростью, — показал зубы барон.
— Господа, жду вашего решения, — нажала толстуха.
Уфретин погладил шею страуса:
— Как думаешь, Фури, она за добро? Хорошо будет с ней или нет?
У толстухи отвисла челюсть. Барон предложил:
— Одно слово — и я прирежу птицу.
Полковник возразил:
— Ни в коем случае! Тогда вся бригада разбежится, никто не пойдет к вам на службу.
Уфретин не обратил на них внимания — он ждал ответа Фури. Страус протянул шею к толстухе, поводил клювом вокруг ее лица, будто принюхиваясь. Уфретин решил: если клюнет — значит, она плохая. Фури клацнул клювом в воздухе, не коснувшись толстухи. Распрямился и копнул ногой пепел.
— Хочешь служить? Молодчик!
Уфретин поклонился толстухе:
— Сударыня, Фури говорит, что вы за добро. Значит, мы согласны. Кстати, как вас звать?
— Леди Магда Лабелин, — сказала толстуха и повернулась к Беллису. — Ваша очередь, капитан. Замок успел закрыть ворота. Ступайте туда и велите гарнизону сдаться.
Беллис тяжело вздохнул:
— Не могу этого сделать, миледи.
— Почему, тьма сожри?
— Я поклялся охранять замок.
Леди Магда повернулась к Уфретину:
— Это что же, ваш приятель — не за добро?
— Ну, он такой, миледи. Иногда его клинит.
— А вас гарнизон хорошо знает?
— Конечно!
— Если велите им открыть ворота — послушаются?
— Думаю, что да.
— Тогда решите проблему, сударь.
Она указала взглядом на кинжал на поясе Уфретина. Капитан понял намек. Грибной яд не помешал ему нанести удар — напротив, кинжал вылетел из ножен, как молния, в полете вытянулся копьем и легко пронизал грудь Беллиса.
— Красиво вышло, — сказал Уфретин.
Беллис упал, а Уфретин еще пару раз повторил взмах — просто чтобы полюбоваться.
— А я быстрый! Ты видал, Фури?
Потом он заложил пальцы в рот и свистнул. Солдаты Святого Страуса стали выбираться из щелей, куда забились на время атаки. Взяв Фури и отряд наемников, Уфретин отправился в замок договариваться с гарнизоном.
Тем временем леди Магда обратилась к полковнику Хорею:
— Как видим, эти страусиные задницы были совсем не готовы к атаке.
— Ужасающая дисциплина, миледи. Дайте их мне в подчинение, я наведу порядок.
— Их неготовность к бою — хорошая новость, полковник. Я вас проверяла. Если бы здесь оказалось нечто вроде засады, я решила бы, что вы предупредили Страусов.
— Я воюю по чести, миледи.
— Что особенно приятно, никто из ваших офицеров не нарушил приказ держать Страусов в неведении. Завидная лояльность.
Хорей пожал плечами:
— Полк Палящего Солнца — лучший в Шиммери.
— И все же, попрошу вас скрыть от подчиненных наш дальнейший путь. Вы заготовите припасов на три недели марша и скажете офицерам, что мы идем в Литленд через Львиные Врата.
— Так точно, миледи. А на самом деле?
Леди Магда покосилась на Деррила, тот едва заметно кивнул.
— В Шиммери чертовски жарко, полковник. Я хочу найти тенистое место. Скажем, глубокую пещеру. Или пропасть…
* * *
Путешествие небесным кораблем до Бездонного Провала занял почти две недели — со всеми задержками вышло намного дольше, чем верхом. Все так привыкли к путешествию в корзине, что изрядно удивились окончанию пути. Корабль прошел над невысоким хребтом и слева, парой миль восточнее, показалась цель: лежащий в чаше между пяти скал, обнесенный пятью белыми стенами и увенчанный пятью башнями город Пентаго. Впрочем, в следующий миг все взгляды обратились к тому, что находилось прямо впереди.
