Треск, пламя, смрад.
Чей-то голос:
— Чистка окончена.
Пауль:
— Собрать Персты.
Пауза. Шаги, шорохи, проклятья. Какой-то солдат:
— Ну и дрянь…
Лед:
— Предметы собраны. Капля Солнца у меня.
Пауль:
— Сюда ее.
Пауль:
— Уходим.
Свидетель — 5
18—19 мая 1775г. от Сошествия
Остров Фарадея-Райли
По совету Нави, за ужином Дороти съела двойную порцию.
— Леди Карен, у вас же нет аппетита, а я сильно проголодалась. Позвольте мне…
Карен отдала ей все свое. Дороти проглотила две миски каши с двумя лепешками, запила двумя кружками ячменного напитка и еще стащила несколько ложек у Аннет.
Только отзвучала вечерняя молитва: «…где нас любят и принимают», как к ним подошел медбрат.
— Так, дамочки, вы двое за мной. Запру вас, чтобы тихо спали в норке.
Нави говорил: «Восемьдесят два процента, что вас заберут прямо из харчевни и отведут в корпус». Дороти не могла понять — зачем? Она тиха, спокойна и почти здорова, ее никогда не конвоируют, она сама идет, куда нужно. Однако получилось так, как сказал Нави.
Карен и Дороти вышли из трапезной следом за медбратом. Во дворе творилось что-то странное: всюду толклись люди. Служители лечебницы дежурили у входа в женский корпус, вокруг слонялись моряки со шхуны, хлебали из кружек и бутылок, развязно шутили. Что происходит? — подумала Дороти. Надеюсь, они скоро разойдутся. Как можно незаметно сбежать из такой толпы?!
Трое матросов преградили им путь:
— Куда спешите, такие красивые? Идем с нами, мы вам кое-что покажем!
Медбрат отрезал:
— Эти не для вас.
— Они что, заразные? Га-га-га! — узловатый палец ткнулся в Карен. — Да уж, эта выглядит страшненько. А вторая очень даже ничего!
— Она кусается, — сообщил медбрат.
Моряк громко клацнул зубами:
— А что, я люблю таких!
«С вероятностью шестьдесят пять по дороге к вам пристанут, — говорил Нави. — Не забудь, что нужно делать». Она еще удивилась: «Кто пристанет, почему?» Но инструкцию запомнила хорошо.
Дороти прижала руку ко рту:
— Простите, мне дурно.
И отбежала к ближайшей стене.
— Ай, не бойся! Все будет хорошо! — смеялся вслед матрос, а медбрат кричал:
— Куда подалась? А ну за мной!
Отвернувшись от них, Дороти сунула два пальца себе в глотку и вывернула на мостовую только что съеденный ужин.
— Она и впрямь больная, — решили матросы и пошли своим путем.
А вот медбрат накинулся на нее
— Это еще что такое? Нормальные харчи были, я сам пробовал! Ты совсем обнаглела?!
— Извините, желудок подводит…
— Сейчас же убери за собой! Неси ведро и тряпку, чтоб через две минуты было чисто!
Сарайчик, где хранились ведра, метлы и прочее, примыкал к женскому корпусу. Войти в него, не попав на глаза морякам, было нельзя.
— Я не пойду туда. Не знаю, чего эти люди хотят. Мне страшно с ними.
Вообще-то, она начинала догадываться, чего хотят моряки, но это было слишком абсурдно. Пьяные матросы — и она, благородная дама!
Медбрат прикрикнул на нее, но оценил риск. Оставить женщин одних и самому принести ведро тоже было опасно. Медбрат выругался. Пошли в сарай все втроем.
— Эти две заразные, — сказал моряк остальным морякам.
Кто-то крикнул медбрату:
— Эй, дружок, когда здоровых приведешь? Пора открывать заведение!
— Миледи, что здесь творится? — шепотом спросила Дороти.
— А вы не понимаете? — без тени вежливости бросила Карен.
Медбрат открыл сарай, вручил Дороти ведро и тряпку. Вместе вернулись, по пути набрав воды из поилки. Дороти взялась за уборку.
«Работай как можно медленней, — говорил Нави. — Ты должна затратить пятнадцать минут». Что изменится за четверть часа? И как ей засечь время? Она плескала водой, размазывала тряпкой блевотину и украдкой глядела по сторонам. Действительно, кое-что начало происходить.
Пациенты высыпали из трапезной, медбратья тут же разбили их на две группы. Мужчин быстро загнали в мужской корпус, поторапливая криками. Женщин построили в ряд вдоль стены женского здания. Моряки с гомоном подступили к ним. Тут же возникли медбратья под началом лекаря Финджера, между ними и матросами начались бурные переговоры.
Дороти выронила тряпку, когда поняла, на что это похоже: на торги! Матросы выбирают товар, лекари назначают цену! Медбрат прикрикнул:
— Чего уставилась? Делай свое дело! Любишь блевать — люби и убирать!
«Тяни время», — инструктировал Нави. Потому она возилась долго, ужасно долго, натирая камни до блеска. Потом случайно задела ведро, часть грязной воды выплеснулась. Медбрат разразился бранью, Дороти снова взялась за тряпку.
Тем временем толпа у женского корпуса стала исчезать. То один, то другой матрос выбирал себе женщину, платил монету лекарям и утаскивал ее куда-нибудь. Некоторые шли в женский корпус, другие разбредались по укромным закоулкам форта. Ночь стояла лунная и теплая, пахло морем…
— Я действительно вижу то, что вижу? — спросила она шепотом.
— Миледи, это происходит каждую ночь, когда приходит шхуна, — сухо отметила Карен.
— Боги, ничего не помню!
— Не желаете помнить.
Дороти вторично вымыла мостовую, и толпа у женского корпуса исчезла. Моряки ушли развлекаться со своими жертвами, немногих невостребованных женщин заперли в палатах, несколько медбратьев остались на вахте у входа в корпус, лекарь Финджер без стеснения пересчитывал деньги.
— Ты все возишься?.. — буркнул медбрат, толкнув Дороти ногой. — Ладно, надоело ждать. Морячков нет, сама вернешься в палату, как закончишь. Не забудь ведро на место!
Он взял под локоть Карен и увел в корпус. Дороти поглядела вслед, чувствуя холодок в сердце. Если план Нави сработает, сейчас я вижу ее в последний раз. Хотя, тьма сожри, как он может сработать? Весь форт гудит от людей!
Впрочем, Нави это предвидел. Он говорил: «Ведро и тряпка — твоя защита». Дороти взяла в правую ведро грязной воды, в левую — смердящую тряпку, и зашагала через двор. Вокруг — повсюду — были медбратья, все видели, как она идет куда-то вместо того, чтобы сидеть в палате. Никто не удивился, никто не задал ни вопроса. Только один заметил:
