Эрвин приподнял бровь:
— И вы сделаете этот шаг?
Она выдержала долгую интригующую паузу.
— Генерал Алексис Смайл служит королеве Дарквотера — Леди-во-Тьме. Он вступил с нею в сговор после смерти Телуриана и стал ее глазами, ушами и рукою в Фаунтерре.
— Старуха метила на императорский престол? Вот так новость!
— Не совсем так. Леди-во-Тьме — чистокровная янмэянка, правнучка Юлианы Великой, кузина владычицы Ингрид. Ее главная забота — не собственный интерес, а величие всей Блистательной Династии. С помощью Серебряного Лиса королева присматривала за Адрианом, чтобы тот не натворил ошибок.
— А теперь присматривает за вами, верно?
— Да, милорд. Генерал помог мне взойти на трон. Он вызвал меня принять присягу у войска и тем напомнил об ответственности. Он отдал в мои руки свои три полка и тем придал мне веры в свои силы. Он же подсказал мне, как справиться со Степным Огнем и Дрейфусом Борном. По приказу Леди-во-Тьме Серебряный Лис сделал все, чтобы я стала подлинной владычицей.
Эрвин усмехнулся:
— Добрый волшебник прилетел из сказки, чтобы помочь юной девушке. Еще и наслал на себя магию невидимости — пускай девушка думает, что справилась сама. Весьма трогательно.
— Милорд, я с трех лет не верю в добрых волшебников. Генералу приказано следующее: любой ценой не допустить на трон Агату. Что бы ни случилось, Империей должна править Янмэй.
— Звучит грозно, но я еще не понял, в чем подвох.
— Леди-во-Тьме и Серебряный Лис помогают мне, пока я защищаю интересы Янмэй и Династии. Если решу обручиться с вами или сдамся и уступлю вам престол, или просто устану бороться — они избавятся от меня. Для них очень удачно, что Леди-во-Тьме — следующая за мною наследница престола.
Эрвин потер челюсть, ушибленную в поединке, и попытался сосредоточиться. Выходило скверно, мешало самодовольство: нынешний подвиг уже совершен — пора и расслабиться.
— Миледи, помогите мне постичь ситуацию… Вы узнали, что единственный преданный вам генерал на самом деле служит не вам, а болотной старухе.
— Верно.
— Леди-во-Тьме пока что помогает вам, но стоит вам оступиться — и она заменит вас кем-то, более угодным янмэйскому дворянству. Например, собою.
— Вы уловили самую суть.
— Завтра упомянутая Леди-во-Тьме прибудет сюда, в Маренго.
— В обществе шиммерийского короля — вероятно, ее друга.
— И тут наступает часть, которой я не понимаю. Зачем вы натравили на меня шаванов? Я — ваш единственный союзник, кого не пугает ни Леди-во-Тьме, ни все янмэйцы вместе взятые. И вы решили убить меня накануне конфликта с болотницей? Вы долго обдумывали этот план? Возможно, обращались за советом?
Минерва скромно улыбнулась:
— В свое время я слышала такой совет: хочешь покорить мужчину — дай ему победить. Советник не уточнил, кого именно.
Эрвин поперхнулся.
— Вы устроили покушение, чтобы… задобрить меня?
— Как видите, дало плоды.
— И пожертвовали послом Рейса?!
— Как видите, он остался жив. А что касается кисти руки, то вчера этот самый Сормах лупил по столу этим самым кулаком и требовал, чтобы я прогнала волков из Фаунтерры. Другие шаваны во всю силу глоток поддерживали его. Говорили: искровые полки должны объединиться с детьми Степи, повалить Ориджинов в пыль, захватить и разграбить Первую Зиму. Севером станет править наместник янмэйского рода, а золото и оружие мертвых кайров заберут шаваны. Я ответила, что не допущу смуты. Но если они так уж рвутся в бой, я дам им шанс убить герцога Ориджина — один шанс в одном честном поединке. Сегодня приехали вы.
Эрвин поставил чашку на стол, чтобы освободить руки для аплодисментов.
— Браво, миледи! Вы вписали себя в историю Империи. Покушение на посла ради успеха мирных переговоров — полагаю, это первый в истории случай!
Минерва изобразила поклон.
— Ваша похвала, милорд, — лучшая награда за мои старания. Теперь вы не откажетесь помочь мне?
— Чем же? Убить старуху? Я взял маловато войск, но могу восполнить хитростью. Знаю один маневр, весьма эффективный против старух.
— Для начала поговорите со мною. Что вы знаете о Дарквотере?
* * *
Эскадра Леди-во-Тьме входила в гавань Маренго. Эрвин не мог отвести глаз. Флагман имел черные паруса, остальные корабли — темно-серые. Цвет густой тени имели и флаги, и плащи солдат на палубах. Белой нитью выделялись только замысловатые гербы — как светлые письмена на сумрачных страницах. Никакой праздной пестроты, никаких случайных оттенков — выверенная, строгая маскировка хищника. На взгляд Эрвина, то было безумно красиво.
Однако странно: ни один шиммерийский галеон не белел среди серых кораблей Дарквотера, ни один лев не золотился на парусе. Король Франциск-Илиан отказался от визита в Фаунтерру? Оставил политику сыну и вернулся в монастырскую келью?.. Когда эскадра приблизилась, Эрвин смог разглядеть вымпелы над флагманским судном: на одном из них сиял коронованный лев. Король-пророк все-таки пожаловал, но без флота и войска, а только как пассажир на судне болотницы.
— По-вашему, что это значит? — спросила Мими. — Франциск-Илиан прибыл не послом, а простым гостем?
— Или, напротив, он показывает крепость своего союза с Дарквотером. На палубе их корабля ему так же уютно, как на своем собственном.
«Что вы знаете о Дарквотере?» — спросила вчера Минерва, и первым делом Эрвин сказал: язык болот — язык намеков. Города болотников, вжатые в островки тверди, отчаянно малы по размеру и переполнены людьми. Никто никогда не остается в уединении, вся жизнь проходит на виду, любой разговор слышим. Невозможно уберечь сказанное от чужих ушей, но можно сделать речь непонятной. Привычка говорить намеками — вопрос не только безопасности, но и родства душ. Болотник ценит тех, кто легко ловит его намеки, и сторонится тех, кто нуждается в долгих объяснениях.
Впрочем, Франциск-Илиан — отнюдь не болотник. Перенял язык намеков от Леди-во-Тьме?..
Корабли бросили якоря и спустили паруса. Точность линии, какую они образовали, говорила о большой сноровке моряков. Быстро спустились на воду шлюпки, резво заработали весла. Над головною лодкой трепыхались три вымпела, поднятые на копьях: гербы Леди-во-Тьме, Франциск-Илиана и чей-то еще. Прочие шлюпки шли без вымпелов, давая новую пищу для раздумий.
Большинство лордов уже прибыли на заседание Палаты или прислали своих представителей. Эрвин видел прибытие десятка делегаций: все были пестры и блестящи, сияли золотом многих фамильных гербов. Каждого лорда сопровождало не меньше полудюжины родовитых вассалов. Из Альмеры, например, прибыли Блэкморы и Дэйнайты, Бройфилды и Бонеганы; из Южного Пути — Грейсенды, Дойлы, Уиндли; из Надежды — Флеймы и Овероны, и печально знаменитые Лайтхарты. Да и за самим Эрвином на всех приемах следовали знатные лорды-вассалы: Лиллидеи, Стэтхемы, Хортоны. Обилие громких имен и древних родов придавало веса каждой земле, делало ее делегацию значительней. Но над Леди-во-Тьме, судя по вымпелам, взяла с собою лишь одного вассального лорда!
