Чувствую, что разговора с его пойманным человеком у нас сегодня не получиться. Не убить бы его сразу!
Домчали до клуба быстро. Серега встретил нас у входа.
— Не признается кто нанял. Но мы то знаем, откуда может ветер дуть!
— Сейчас разберемся, — бросил я на ходу, — вы двое, — кивнул Олегу с Алексеем, — у дверей.
Сам, сняв пиджак и отдав его Олегу, прошел внутрь, начав медленно закатывать рукава белой рубашки…
Я никогда не помню себя в моменты ярости, как провалы в памяти. Она владеет мной полностью, заполняя собой все. Даже мои глаза становятся другого цвета — темно-синие, почти черные провалы глаз. В этом состоянии меня боялись абсолютно все. Я сам выгрызал себе дорогу в этом городе, свое имя, рвал за него зубами…
Да, приходилось быть жестоким, по другому здесь никак нельзя было выжить. Меня ничто не держало в этом мире, у меня никогда не было слабых мест, поэтому конкуренты старались со мной договориться полюбовно. Если этого не происходило, то я превращался в монстра. Я мог изощренно, часами, выпытывать информацию, нужную мне, нанося допрашиваемому не смертельные, но ужасно болезненные раны по всему телу, резать, а потом рвать его на части.
Прозвище — Зверь, я, скорее, получил даже не из-за своей фамилии. Это моя сущность.
— Саш, — громко позвал меня Серый, встряхнув за плечо.
Его голос привел меня в чувство. Я осмотрелся. Улыбка растянулась на моем лице, превращаясь в оскал зверя. Камера в подвале превратилась в комнату из фильма ужасов. Монстр не хотел сдавать мне свои позиции, это его вотчина. Осмотрелся. Тело сидевшего передо мной на стуле, превратилось в кусок мяса…
— Ну как? Узнал? — спросил меня Сергей.
— Конечно. Давно я не слышал столько признаний, как сегодня, — ответил я ему и улыбнулся.
— Даже я, спустя столько лет, тебя вот такого боюсь! — Серега, аж плечами передернул.
— Кто бы говорил! — парировал я ему.
— Ну я, по крайней мере, не оставляю после себя столько крови! — рассмеялся он. — Надо бы приказать ребятам, чтобы прибрали здесь за тобой, — сказал, кидая мне в руки полотенце.
Я поймал его на лету и вытер руки и лицо, на которое попали брызги крови. Белая рубашка тоже была испорчена. Выйдя из комнаты, столкнулся взглядом с Олегом, тот сразу же опустил глаза в пол. Они, никто кроме Серого, не смотрят мне в глаза в такие моменты. А Она — смотрела. Вспомнил этот взгляд с вызовом ночью и по телу легким возбуждением начало разливаться тепло.
Поднялись в зал.
— Который час? — спросил я, теряясь во времени в моменты гнева.
— Так больше семи часов зверствовал! — похлопал меня по плечу Сергей.
— Пошли то, что осталось от тела посылкой Гази. Пусть знает, что мы его «письмо» получили. Ни к чему скрываться, он все равно сразу узнает мой подчерк.
— Саш, ответка будет.
— Надеюсь на это. Пусть попробуют, — улыбнулся я мальчишеской улыбкой, — меня им зацепить нечем.
Серега подмигнул мне в ответ. Как много лет мы с ним вместе! Выросли в одном детдоме. Друг за друга с самого раннего детства горой. Сколько себя помню, в моей жизни всегда был он. Мы все делали с ним вдвоем, пробивали себе дорогу в этом городе, добились успеха и авторитета у конкурентов, дополняя друг друга. Без одного просто не может быть другого и наоборот. Я знал, что в любое время суток могу положиться лишь на него…
— Как тебе мой подарок? Прижилась? — вдруг спросил он у меня.
Нахмурился, не хочу говорить о ней. Не с ним… Ни с кем…
— Назад хочешь забрать? — повернулся к нему, смотря прямо в глаза.
Он, подняв две руки вверх, как в знак примирения, покачал головой. Слов не нужно. Мы всегда друг друга понимали.
Сам пока не осознал своей реакции. Мы с Серым никогда не делили баб. За нашу жизнь их встречалось бесчисленное количество, но ни одна не становилась между нами. Я предпочитал брюнеток, Серега — блондинок. Если другу нравилась моя девушка, то я отдавал, как переходящий приз, не чувствуя при этом ни грамма сожаления. Ни я, ни он не испытывали ни к кому привязанности и желания обладать единолично.
Она же, пробудила во мне интерес. Я спокойно смогу удовлетворить свои желания, не мучаясь отвращением, которое испытал бы, потрахивая прислугу дома. Никогда не спал ни с одной из них — ведь они были еще сломленнее, чем обычные проститутки, и сделали бы все ради того, чтобы я их освободил, или наоборот — оставил дома, но теперь уже в качестве одной из своих любовниц. Покорность и невинность никогда не заводили меня.
Но теперь, в мои мысли, полностью занятые противостоянием с Гази, кровью и решениями о том, какой ход им будет сделан завтра, постоянно вмешивалась Она и постоянные размышления о том, насколько Она испорчена…
Я злился. В первую очередь, на самого себя, на этот дебильный интерес, проявленный к этой… девке. В голове снова возникла мысль об играх с ней… Так захотелось узнать, сколько времени ей понадобиться, чтобы окончательно сломаться. День? Неделю? Насколько хватит ее пламенности и остроты языка? Сама мысль прозвучала в голове настолько двусмысленно, что я сразу представил ее неумелый язычок там, где не следует…
Виной тому ее открытость или упрямый нрав, или то, что она была единственной девушкой, кто мог ответить мне «на равных». Я не знал, но чувство, что она срывает с меня кожу, больше не покидало. Вместе с тем желание усмирить, сломать ее, становилось до безумия диким…
«Успокоиться. Дышать.»
Последним, что дало мне расслабление и легкую эйфорию, были ее губы… на моем члене. Мои движения в такт с ее неопытным, невинным ртом.
Я знал, что, если трахну ее, то потеряю интерес. Игра между нами закончится. Не трахну — сойду с ума от боли в члене, который каждый раз реагирует на ее упрямый взгляд, полный неповиновения и противоречий.
— Может быть пообедаем сегодня где-нибудь? — сменил тему друг. — У меня на примете как раз появились несколько замечательных куколок в твоем вкусе.
— Отлично. Только заеду домой переодеться.
— Даа… — протянул он — тебе не помешал бы душ. Ты как из лавки мясника!
— Договорились. Забрать тебя?
— Нет, я сам за рулем.
Я махнул Олегу и мы вышли.
Ехал домой, глядя на мелькающие здания и думал о Гази, его последующей реакции. На Серегу он пока не пойдет, а больше меня взять нечем…
С детства я прекрасно играл в шахматы и вот сейчас, в уме, просчитывал всевозможные ходы и будущие события. Интересно… меня всегда заводила игра. Я очень азартен.
Мой внутренний монстр, который еще вчера бесновался под кожей, разбуженный рыжей девчонкой, сегодня насытился кровью и довольный, свернулся в районе солнечного сплетения. Еще маленьким, я всегда думал, что он живет именно там. Глупо, конечно, но я всегда чувствовал, все его передвижения по моему телу. Он — это неотъемлемая часть меня, как рука или нога. Когда я в первый раз это понял? Наверное, все там же, в детском доме…
