Это была так странно. Ведь тела медведей намного горячее тел обычных людей. Но сейчас мне казалось, что лицо в огне — такими обжигающими были прикосновения Марины. В животе стало дико больно, как будто во мне снова кто-то ковырялся.
— Пойдем домой. У тебя очень много дел. Сначала ты должен что-то сделать с безопасностью. Чтобы посторонние не могли проникнуть внутрь.
Смысл ее слов с трудом доходил до моего сознания, почти полностью подчинившемуся зверю. Но ее голос, такой нежный, мягкий, обволакивал.
Я чувствовал себя в коконе из сахарной ваты. Тепло, сладко и мягко. Уютно.
Марина — вот единственное важное в моей жизни.
Даже не глядя на мать, я позволил себя увести.
ГЛАВА 21. ОТЛИЧНИЦА И ХУЛИГАН
Марина так крепко держала Дагмара за руку, что собственные пальцы начали затекать. Наверное, ему было больно от того, как она его сжимает, как впивается ногтями в кожу, но он не издал ни звука. Молчал, глядя на нее бездумным взглядом.
Возвращаясь в крепость, она ожидала всего, чего угодно, но точно не того, что увидит мать Дагмара и беременную модель. Когда увидела ее внушительный живот, внутрь уже закралось нехорошее подозрение. И стоило его матери произнести «Отцы себя так не ведут», Марина уже смирилась с неизбежным.
Господи, ну как она могла быть такой дурой? Идиотка! Конечно, она для него просто развлечение. Экзотика Логовца. Кто мог выбрать ее, если рядом была такая… Диана. Раньше Марина видела подобных женщин только в журналах, которые читали девчонки с работы. Она всегда думала, что настолько гладкая, почти глянцевая кожа — результат усердной работы фотошопа. Но кажется, она ошибалась.
Диана казалась идеальной. Вот, кого нужно было называть куклой — ни одного изъяна. Такие, наверное, даже мусор выносят, накрасившись и напялив лучшие шмотки. Хотя вряд ли она сама занимается подобным. Скорее всего, в ее жизни есть мужчина, который оплачивает все, что этой красавице необходимо.
Ужасно больно оказалось осознавать, что этим мужчиной был Дагмар. Но если к подобному она подсознательно давно была готова, то к огромному животу, натягивающему ткань наверняка дорогущего платья, подготовиться было нереально.
Беременна… Эта женщина беременна от него, пока он… развлекается с Мариной! Когда зажимал ее в Башне, а потом приковывал к той штуке в крепости… И когда насиловал прямо на столе! Все это время он знал, что его ожидает беременная топ-модель, у которой явно не было таких заскоков, как у Марины.
Он сделал ей ребенка, оставил на мать, а сам сбежал в крепость, чтобы… чтобы что? Издеваться над Мариной? Обустраивать здесь все для нее?
Марина не знала, что думать. Она была в состоянии такого глубокого шока, что чувствовала себя впавшей в кому.
Ей даже не было обидно слышать оскорбления той женщины, которая оказалась матерью Дагмара. Что ж, теперь не удивительно, что у него такие отношения с женщинами. Кажется, между матерью и сыном не существовало никаких чувств, кроме взаимной ненависти. На долю секунды Марине даже стало жалко Дагмара. Отец, который оставляет на его теле жуткие раны, и мать, которая говорит все эти вещи…
И пусть Марина тоже называла ему монстром, но у нее на это были причины! Какие причины могли быть у матери, обозвавшей так своего ребенка, Марина не понимала.
Она отстраненно прислушивалась к разгорающемуся скандалу, одновременно готовя себя к тому, что придется уйти. Придется уйти от Дагмара. И из крепости. Зря она думала, что человек, использовавший ее и изнасиловавший, сможет стать для нее кем-то бОльшим, чем тот, кто удерживает ее рядом с собой против ее воли.
Вот только… Только слова, которые Дагмар отвечал этим женщинам, были странными. Он говорил так, словно не имел к ребенку никакого отношения. Но и его мать, и ее шикарная спутница не оставляли никаких сомнений: ребенок его.
Марина не знала, что думать… Ей хотелось разнести здесь все к чертям. Ведь с самого начала она понимала, что они не пара. Он не просто из другого мира. Он из другой Вселенной. И его звериная сущность здесь совершенно ни при чем. Он из Вселенной, где правят бал большие деньги и жестокие мужчины. И у них под боком обязательно должны находиться такие вот Дианы — с идеальной кожей и явно увеличенными губами, с легкостью балансирующие на шпильках длиной в вечность.
Даже мать Дагмара выглядела, как знаменитость. Не смотря на то, что ее лицо было покрыто глубокими морщинами, каждая из них была тщательно замазана хорошо различимым слоем косметики. А ее прическа… Наверняка сделана в салоне. Хотя, может у нее есть личный парикмахер? Марина не удивилась бы.
Она выглядела почти так же, как Диана — дорогущие даже на вид вещи и туфли на бесконечной шпильке. Она странно покачивалась, как будто была пьяной, и кричала настолько ужасные вещи, что Марине хотелось закрыть ладонями уши. А она-то считала своих родителей страшными людьми! Они просто были сумасшедшими. Мать же Дагмара была жестокой сукой, ненавидящей всех вокруг.
Марина не смогла промолчать, когда две мегеры начали оскорблять ее. И плевать, что скажет Дагмар! Она — живой человек. Пусть у нее нет сисек пятого размера и надутых силиконом губ в пол-лица, пусть ей не укладывает волосы личный парикмахер и она не обладает фигурой модели, но это не делает ее хуже и не дает им права называть ее уродкой.
Когда Дагмар всех прогнал, Марина уже знала, что будет делать. Она хоть и перечитала слишком много любовных романов и мечтала о подобной любви, но никогда не считала себя похожей на главных героинь. Главная героиня из романа никогда бы не позволила себе подслушивать, считая это недостойным.
Но Марина не собиралась упускать не единого шанса. В тот раз, когда Дагмар ее изнасиловал, она готова была его убить. Сделать с ним что-то жуткое, чтобы ему было так же плохо, как и ей. Поэтому, когда отправлялась к Лиле в поисках болеутоляющего, она была намерена любой ценой заставить ведьму сварить зелье, от которого Дагмар мучился бы всю оставшуюся жизнь.
Но услышав то, как он пытался защитить ее, внутри что-то дрогнуло. Он не хотел звать ее, даже зная, что умрет. Его не пугала скорая смерть, но он боялся, что она может заразиться проклятием. Даже жизни своих людей и друга он ставил ниже ее жизни.
Тогда она ненавидела его за это. За то, что сотворив с ней подобное, он продолжал о ней заботиться. За то, что будучи монстром, причинившим боль, он все равно оберегал ее жизнь. Наверное, у него и вправду было раздвоение личности.
Но хуже всего было то, что он не хотел показывать ей эту часть своей натуры. Рядом с ней он был грубым, жестоким, беспощадным, не знающим жалости. Но когда она не видела, заботился о ней!
Все рабочие втихаря болтали между собой, что Дагмар обустраивает крепость именно ради нее.
Кажется, она слышит гораздо больше, когда подслушивает. Почему-то никто не хочет говорить с ней прямо.
Поэтому в этот раз Марина была твердо намерена остаться и дослушать «семейный» разговор.
