— Да кто угодно может! Я такой же человек, как и ты.
— Ты же говоришь, что ты ведьма.
Лиля закатила глаза и вздохнула так, словно пыталась втолковать прописные истины неразумному ребенку:
— Это не значит, что я смогу противостоять маньяку, который решит меня убить. А тем более, берсеркеру. Они сильнее, чем обычные люди. Намного сильнее.
— Хорошо, ладно. Но есть же какой-то способ защитить себя? Проведи обряд, свари зелье…
— Точно! Как же я не догадалась. Ты — гений.
Марина спрятала лицо в ладонях. Она ляпнула это, лишь бы как-то успокоить Лилю, и совсем не предполагала, что горе-ведьма воспримет ее совет всерьез.
— Я сделаю амулеты. Но у меня нет материалов. Нужно будет съездить кое-куда… А ты постараешься вызнать у Дагмара, что он обо мне знает.
Марина даже открыла рот от удивления.
— А больше я ничего не должна сделать?
Не заметив иронии, Лиля задумчиво пробормотала:
— Поедешь со мной на выходных в Шельзбург?
ГЛАВА 11. «КАРАМЕЛЬ»
Два дня спокойствия и какой-то странной апатии. Марина не понимала, что с ней происходит. Она чувствовала себя блуждающей в том самом тумане. Все ждала, когда объявится Дагмар, готовилась сопротивляться и воевать, но… он не приходил. Исчез. Пропал, как будто и не было. В детдоме суетились присланные им рабочие. То и дело привозили мебель, компьютеры, оборудование для медпункта. Но он сам не появлялся. И Марину это сводило с ума.
Лена и Яна о чем-то посмеивались, глядя на нее, директриса сурово поджимала губы и бросала на нее осуждающие взгляды.
Да что происходит?!
А может он и вправду, попользовался ею и забыл? Получил, что хотел, продемонстрировал друзьям видео и переключился на другую цель? Наверняка, ему нравятся совсем другие женщины. Красивые, ухоженные, уверенные в себе. Самодостаточные и раскованные. А не затравленные воспитательницы с комплексом маленькой девочки и желанием поскорее стать взрослой.
Чувствовать себя использованной было больно. Она и вправду ощущала себя игрушкой. С которой наигрались и выкинули. Но разве не этого она хотела? Чтобы он оставил ее в покое! Чтобы отпустил. Ну вот — мечта сбылась. Она свободна. Никто не преследует, не хватает, как вещь и не заставляет раздеться. Все, как она и просила.
Но тогда откуда это разъедающее чувство одиночества и предательства? Почему она постоянно ждет, что он появится рядом и… нет, не извинится, а сделает что-то такое же безумное, как делал.
В какой-то момент Марина поймала себя на желании что-нибудь сломать. Громко закричать и устроить детскую истерику. Она потерялась.
В последний рабочий день, когда закончилась ее смена, вместо того, чтобы идти домой, тайком шмыгнула в коридор и пробралась в Башню Ведьмы. В тесном помещении до сих пор висел аромат секса. Сладко-мускусный, насыщенный, пьянящий.
Ладно, она готова признать, что сошла с ума. За день. Он ее свел. Чертов Дагмар! Марина саданула кулаком по картине с воином-медведем. Он был свидетелем позора, который она пережила. Страшно себе в этом признаваться, но в глубине души Марина понимала, что это был самый… страстный и горячий момент в ее жизни. И если постараться, то она может представить совсем другой сюжет своей истории.
Например, как гувернантка Морин грустит в тесной комнатушке, куда приходит суровый и загадочный аристократ. И все, что между происходит, наполнено обжигающем шепотом и взаимной страстью…
Она же смогла почувствовать себя в роли шлюхи. И больше ничего. Она бы и согласна была исполнять эту роль. Но для любимого мужчины. За закрытыми дверьми. И зная, что это лишь игра…
Когда три жутких ведьмы в котле и женщина на коленях повернули к ней головы, Марина почти не удивилась. Ее сковало тупое оцепенение. Страх лениво ворочался в горле, мешая дышать. Но больше она не ощущала ничего.
Все четверо смотрели на нее. Изображения больше не двигались, и только их рты открывались, произнося со свистом:
— Спаси ведьму. Защити… Когда придет час, назовись ее именем. Пойди за врагом. Зверь защитит. Поможет. Но только тебе, а не ей… Ведьму нужно сберечь. В ней — ключ…
Больше находиться в Ведьминой Башне она не могла. Может, рассказать все Лиле? Или лучше обратиться к врачу? Наверняка ее галлюцинации — это какая-то болезнь. И с ней можно справиться.
Но она опять смолчала. Ничего не сказала Лиле. Только пообещала, что поедет с ней в Шельзбург, к какой-то ведьме, которая держит магазин особых трав и «материалов» для колдовства.
В выходной, едва Лиля вернулась из института, они сели в автобус и отправились в соседний город. Марина не находила себе места от странного волнения.
Лиля спала, устроив голову у нее на плече, а Марина бездумно смотрела в окно, когда телефон завибрировал от входящего сообщения. Осторожно, чтобы не разбудить Лилю, она достала мобильный и открыла сообщение. Это была фотография с незнакомого номера. На снимке была она сама. Опирающаяся на стол, с голой грудью и в одних трусиках. Мужские руки стискивали ее бедра. Огромная фигура за спиной словно обволакивала ее собой. Мужчина прижимался губами к ее шее. И были видны только его растрепанные волосы.
Стало жарко так, что захотелось содрать одежду и погрузиться в лед. Похоже, рано она расслабилась. Он просто выжидал. Но разве не этого она хотела? Чтобы помнил о ней. О, кажется он прекрасно помнит. И решил напомнить ей. Только зачем? Что он собрался делать с этой фотографией.
Марина вздрогнула, когда под снимком высветилось сообщение:
«Теперь я хочу это видеть снизу. Чтобы ты сидела на мне и сама насаживалась на мой хуй, когда я достаточно тебя растяну.»
Пальцы задрожали, как у наркоманки. В ушах зашумело. Кровь прилила к щекам, и внизу живота сладко болезненно заныло. Марина готова была проклясть саму себя. Стоило прочесть, как ее начало затягивать безумное ненормальное возбуждение. Возбуждение такой силы, что между ног она почувствовала влагу. Моментально. Много. Трусики намокли, и влагалище жадно сократилось. Словно и впрямь хотело почувствовать внутри его член. Она перечитала сообщение еще раз. И еще. Облизывала губы и пыталась дышать ровно. Твердила себе «Это неправильно! Это ненормально!» и все равно представляла…
Что с ней? Почему она такая? Он ведь был прав, так ведя себя с ней. Она возбуждается, читая его грубое сообщение. Сгорает от стыда и желания, рассматривая фотографию. Так ведут себя только шлюхи. Но не те, которых жизнь вынудила зарабатывать подобным способом, а те, у которых это в крови. Неужели, родители были правы? Неужели, они уже тогда знали, что она вот такая — неправильная, испорченная. Наверное что-то внутри нее работает с дефектом.
Есть какая-то поломка, из-за которой между ног сейчас мокро, и хочется сжать бедра. Из-за которой мышцы сокращаются от необходимости стиснуть горячий и твердый член. Из-за которой она готова сама раздеться, без его шантажа и приказов, лишь бы он все сделал так, как угрожает.
