— Даю тебе последнюю возможность, чтобы сбежать, — прошептал он, нависнув надо мной.
Маленькие огненные светлячки никуда не делись: они зависли возле кровати, зажигая в глубине любимых глаз красно-желтые отблески. Лицо Флая при таком освещении казалось загадочным, но все равно родным, как будто я знала его уже много лет и изучила каждую черточку, каждую морщинку.
— Не хочу никуда сбегать, — уверенно заявила я, погладив будущего мужа по щеке.
Он светло улыбнулся, а я просто задохнулась от его чувств. Каждая его эмоция находила отклик во мне, усиливала, увеличивала мои ощущения. Сначала мы целовались, как безумные, Флай почти не сдерживался, выплескивая свою страсть, и я отвечала тем же. Даже не заметила момента, когда мой жених развернулся, и я оказалась сверху. Платье на мне задралось, но меня это совсем не смущало, наоборот, хотелось поближе прижаться к моему дроу.
Как-то вдруг корсет перестал стягивать ребра, плечи обнажились. Руки из надоедливых рукавов я вытащила сама, на пару секунд оторвавшись от сладких, желанных губ. Платье спустилось еще ниже, Флай застонал, я почувствовала его губы на шее. От желания закружилась голова, и мой жених снова оказался сверху. Чуть приподнял мои бедра и стащил платье. Я осталась только в нижней полупрозрачной рубашке и коротеньких панталонах. Почти раздета.
— Наоборот, ты слишком одета, — хрипло выдохнул мой дроу, и я поняла, что последние слова произнесла вслух.
Взгляд у Флая был шальной и голодный. Он посмотрел на мою грудь, едва прикрытую тонкой тканью сорочки, и сглотнул. Я инстинктивно прикрылась.
— Ты передумала? — ровно спросил мой жених, по оголенным чувствам резануло его страхом.
— Нет, — поспешила ответить я, — просто немного стесняюсь. Я почти раздета, а ты — одет.
— Оказывается, вот в чем дело! — понимающе кивнул Флайдин, и от него вновь повеяло желанием и предвкушением, — это легко можно исправить.
Он встал, зажег рядом с собой еще парочку огоньков, чтобы мне хорошо было его видно. Не торопясь расстегнул три верхние пуговицы на рубашке, внимательно наблюдая за моей реакцией. Я села на кровати, зачарованно глядя на Флайдина, о том, что сама почти раздета, как-то позабылось.
Он провел руками вдоль тела, взялся за пряжку ремня и стал медленно ее расстегивать. Кажется, я не дышала, только нервно кусала губы. Штаны упали, но белая рубашка прикрывала торс и даже немного ниже. Мой жених сделал два шага вперед и сел на кровать рядом со мной.
— Я подумал, что самому раздеваться неправильно, — Флайдин взял мою руку и поцеловал ладошку. — Раз я снял платьес тебя, то будет лучше, если ты снимешь рубашку с меня.
С этими словами, он положил мои ладони себе на грудь, наклонился и прошептал на ухо, запустив целую толпу мурашек:
— Расстегни.
Руки дрожали от ожидания и вожделения. Вместе с воздухом я глотала эмоции моегодроу: жаркая, горячая страсть, сладкая нежность, яркая, концентрированная радость. Чем больше пуговиц я расстегивала, тем чаще вздымалась твердая грудь.
Надо же. У многих мужчин волосы тут растут, а у Флая— гладко. Желание коснуться его груди нестерпимым зудом жгло пальцы. Я дотронулась до смуглой кожи: сначала только подушечками пальцев, а затем прикоснулась ладонями; погладила широкие плечи (сначала едва касаясь, а затем все смелее лаская крутые мышцы), провела по твердой груди, опуская руки все ниже и ниже.
Как же мне нравилась реакция моего жениха: его прерывистое дыхание сквозь сомкнутые губы. Я расстегнула маленькие пуговички на рукавах и медленно стянула с Флая рубашку. Только после этого подняла взгляд и посмотрела в глаза, потемневшие от желания.
— А сейчас моя очередь, — голос моего жениха немного охрип.
Флайдин схватил за полы сорочку и ловко снял ее с меня. Почувствовать смущение я не успела, потому что сразу же он прижался ко мне горячим телом, вызвав бурю эмоций и тихий стон. На этот раз только поцелуями в губы Флай не ограничился.
Я и не знала, что у моего тела столько чувствительных мест. Кажется, все эти места любимый погладил и поцеловал. Тело вдруг перестало подчиняться мне и отзывалось только на ласки Флая. Я сама постоянно проваливалась в его чувства, вместе с ним сгорая от страсти и ожидания.
Момент, когда с меня исчезла последняя преграда — короткие панталоны — я просто не заметила. Всех моих сил хватало только на то, чтобы закрывать глаза, стараясь не показывать их изменившийся цвет. Нельзя, чтобы сейчас Флай догадался о моих ментальных способностях. Пока между нами нет доверия, но после я обязательно расскажу ему все.
— Лада, — позвал меня любимый, — я постараюсь, чтобы боли было меньше.
Выплыв из любовного дурмана, я, проморгавшись, посмотрела на Флая. Он нависал надо мной, такой сильный и нежный. А потом это было медленно: мой дроу изнывал от желания, но сдерживал себя. Его чувства сводили меня с ума, раздирали на части. Вожделение и необходимость быть осторожным.
Я вздрогнула от боли, прикусила губу, чтобы не закричать, но Флай все понял и ненадолго остановился. Он нежно поцеловал меня в шею, нос, щеки, уголки губ, в чувствительное местечко за ушком, снова разжигая во мне желание… Боль забылась.
Мы двигались вместе в едином ритме. Рядом с нами в таком же ритме пульсировали маленькие огоньки, бросая блики на наши сплетенные тела. Казалось, что наши объединенные чувства делаются с каждым движением все сильнее и сильнее.
— Флааай, любимый мой, — простонала я, чувствуя приближающуюся развязку.
Он вздрогнул, а я инстинктивно выгнулась навстречу, задохнувшись от острых, незнакомых ощущений, и уже взлетая куда-то вверх, услышала тихое:
— Лада, люблю тебя.
Глава 26. Свадьба
Мистарн. Дом Барона
— Очень интересное предложение. Значит, ты предлагаешь еще и ограбить герцогиню.
— Да! Для того, чтобы убить ее хватит, и одного человека, — убеждал Барона Гдурз, — но вас ведь гораздо больше.
Бывший казначей склонился над столом и указал на схему проходов.
— Можно вместе войти вот тут, а потом разделиться. Один или двое пойдут разбираться с герцогиней, а остальные — грабить сокровищницу. Я знаю, как обойти ловушки технические и магические. Ключи тоже не проблема: пока я служил в замке, тайно сделал себе запасные. Это обошлось мне в крупную сумму, все же технологии гномов, однако, теперь пригодятся, — Гдурс помолчал и через силу добавил, — господин.
Барон откинулся в кресле, положил ногу на ногу и внимательно посмотрел на своего раба.
— Предложение интересное, — лениво сказал он, — но ловушки могли поставить другие, магию заменить. В замке полно магов, и как раз сейчас это можно сделать проще всего.
— Уверен, что никаких ловушек они не меняли. На мое место назначили любовницу герцога, которая только ноги умеет раздвигать, но ничего не смыслит в деле, — с ненавистью выплюнул Гдурз.
