— Позволь тебе напомнить, что именно эта дама, которая ничего не смыслит в деле, — с сарказмом протянул Барон, — обнаружила недостачу за много лет и раскрыла твое воровство. Не думаю, что женщина так уж глупа.
Конечно, прежде чем взять к себе такого раба, Барон выяснил все про крах его карьеры.
— Ладно, — скрипнул зубами бывший казначей, — не глупа, но на этом месте она временно, пока ее не утвердит дроу. А серокожий только приехал. Через два дня свадьба, у них других хлопот по горло, ловушки сейчас переставлять никто не будет. Даже, если кто-то вспомнит о том, что мне известно как пройти в сокровищницу, то менять ничего не будут. По всем официальным данным я погиб.
— Да, действительно… — задумался Барон, — но факт кражи вызовет подозрения у королевских следователей. Насколько я знаю, они до сих пор в замке.
— А кто вам сказал, что факт кражи кто-то сразу обнаружит? Мы не будем забирать все. Возьмем только самое дорогое и то, что легко продать. Когда поднимется шум из-за убийства герцогини, никто не будет интересоваться пропажей тридцати-сорока золотых слитков и пары десятков кошельков с монетами.
— Негусто будет добычи.
— Нет смысла брать больше, иначе пропажу сразу обнаружат, да и мы не сможем унести много золота. Лучше брать то, что можно легко продать, не вызвав подозрения, — объяснил бывший казначей. — Драгоценные камни, семейные реликвии, магические артефакты лежат в отдельной секции, ключа от нее у меня нет и никогда не было.
Барон слегка прикрыл глаза, обдумывая перспективы. Сразу соглашаться на предложение Гдурса он не спешил, хотя деньги бы не помешали. Барон не доверял бывшему казначею. К тому же он был уверен, что когда пропажу денег обнаружат, следователи сразу начнут подозревать Гдурза. От раба следовало избавиться сразу, как только они покинут территорию поместья. Избавиться так, чтобы подозрения пали на обычных воров.
— Хорошо, мы попробуем пробраться в сокровищницу, но только после того, как Цеп отравит герцогиню. Сначала дело и только потом набивание карманов. И, конечно, ты идешь с нами.
— Это мудро, господин, — ответил бывший казначей, без запинки перед последним словом.
Барон кивнул, отпуская своего раба, и Гдурс с поклоном удалился. Мысленно он улыбался и потирал руки. Все шло по плану. Барон клюнул на наживку и теперь пойдет в сокровищницу. А там бывший казначей знает каждый уголок. «Ты за все мне ответишь, Барон», — едва слышно прошептал Гдурз.
* * *
Ладмила ан Анкюр
Мы с Флаем проснулись за час перед рассветом. Точнее, меня разбудил любимый, целуя шею и плечи.
— Лада, проснись, скоро утро, — шептал он.
— Какой хороший сон, — пробормотала я.
Последнее время мне часто снился жених, поэтому я не сразу сообразила, что все происходит на самом деле. Флай тихо засмеялся.
— Ой! — в голове всплыли картины недавнего прошлого, вогнав меня в краску.
Руки любимого погладили меня по спине, вызывая волны наслаждения. Как себя вести, я не представляла. Ночью было настолько хорошо, что про утро я не подумала. Лучше, чтобы о том, что между нами случилось, никто не узнал.
— Мне надо помыться и вернуться в комнату. И тут бы неплохо убрать, — наконец, собралась с мыслями я.
Покрывало с двумя небольшими пятнами крови смялось у нас в ногах. Любой, кто зайдет в спальню сразу поймет, что тут случилось.
Пока я пыталась вспомнить заклинания для чистки ткани, Флай подхватил меня на руки и понес в ванную комнату.
— Тебе не тяжело? — обхватив моего дроу за шею и приблизив губы к самому уху, спросила я.
— Ла-ада, — простонал он. Его чувства обожгли страстью, — нет, мне не тяжело. Хочешь, искупаю тебя?
Он опустил меня в ванну, выпрямился. Естественно, Флай был полностью голым, поэтому его мужского желания ничего не скрывало. Чтобы не сгореть от стыда, любопытства и нарастающего жара между ног, я отвела глаза. Взгляд зацепился за уродливый след от ожога на боку.
— Тебе не нравится? — Флай почему-то напрягся.
— Шрам? — Я коснулась светлой бугристой кожи, которая закрыла место страшной раны, и прикусила губу, вспоминая день покушения. — Нет, не нравится.
— Понятно, — любимый отстранился.
Снова ровный тон. Слишком ровный. Что-то не то я сказала, надо объясниться:
— Флай, мне не нравится то, что тебе было больно. А сам шрам… плевать на него!
Кажется, я угадала, мой дроу расслабился.
— Ты точно не хочешь, чтобы я тебя выкупал? — соблазнительным тоном спросил он.
— Не хочу, — пролепетала я, но потом решила добавить, — точнее хочу, но времени нет. Если служанки не обнаружат меня утром, то поднимут тревогу. Охрана организует поиски. Одно дело, когда по замку ходят неподтвержденные слухи о том, что мы с тобой переспали до свадьбы, другое — когда это доподлинно известно.
— Тогда оставлю тебя, — кивнул Флай и удалился.
Быстро приведя себя в порядок, я закуталась в махровое полотенце и вошла в комнату.
Создатель, я выхожу замуж за дикаря! Флай ходил по спальне голым и совсем не стеснялся своего вида. Зато кровать была заправлена чистым, немятым покрывалом.
— Здорово! А я уже позабыла половину бытовых заклинаний, — призналась я, решив не заострять внимание на его виде. Он очень меня смущал.
— Я еще и платье разгладил, — сказал любимый, подходя ближе.
— Спасибо.
Слегка скользнув пальцами по моему лицу, Флай заправил выпавший локон из растрепавшейся прически. Во рту вдруг пересохло от того, как он на меня посмотрел. Что ж он делает со мной? Сложно соображать.
— Надо надеть платье, — выдала я, с трудом оторвав взгляд от его губ.
— Да, — сглотнув, согласился Флай, — подождешь, пока я сполоснусь?
Я просто кивнула. Честно сказать, больше хотелось не ждать, а забыть обо всем на свете и целоваться с моим мужем до умопомрачения. И совсем не важно, что официально мы не женаты. После этой ночи он уже мой муж, мой мужчина.
Флай отсутствовал всего две минуты. Из ванной он вышел одетым, быстро помог влезть в платье, а потом проводил до входа в мою комнату, горячо поцеловав на прощание. Заснула я, как только голова коснулась подушки.
Поспать удалось совсем немного — всего около часа. Утром приехали послы из Силании, их необходимо было встретить и проследить, чтобы должным образом разместили. Флаю тоже не позволили сидеть сложа руки: чуть свет отец утащил его, чтобы показать, как идет строительство дороги.
Переговоры с дамами, обсуждение деталей, новости от подруг — в общем, в этой суете я не заметила, как наступил вечер. За ужином нас с Флаем посадили напротив друг друга. Несмотря на все усилия, казаться выдержанной и спокойной удавалось с трудом: мои щеки постоянно заливал румянец. Каждый жест, интонация, слово моего дроу вызывали жаркие воспоминания. Да и сам Флай не способствовал моему спокойствию: делал комплименты и изредка кидал на меня страстные взгляды.
