Но окончательно Максвелл очнулся только тогда, когда завязал дорогой шёлковый галстук вокруг шеи и в последний раз провёл расчёской по ещё влажным волосам. Он положил расчёску на столик и уставился на себя в зеркало. На нём был самый лучший костюм.
Максвелл недавно побрился и благоухал дорогим одеколоном. Рука автоматически потянулась к булавке на галстуке, и он заметил, что та идеально располагалась в самом центре.
Максвелл Лорд выглядел на миллион долларов. В этом, однако, не было ничего нового, – он всегда выглядел на миллион долларов.
Это была его работа.
Вот только чувствовал он себя совершенно иначе. Нынешнее состояние отличалось от привычного, как яблоко от Юпитера.
Максвелл изменился. Внутри поселилось нечто, что по масштабам превышало его сущность. Превышало целый мир. Сила, которая едва сдерживалась, чтобы не вырваться через глаза, уши и кончики пальцев.
– У меня получилось, – прошептал Максвелл.
И он знал, что делать дальше, ведь он так давно к этому стремился.
Спустя сорок минут машина Максвелла Лорда остановилась перед стеклянной офисной башней с надписью на фасаде: «СТЭГГ ИНДАСТРИЗ».
Пройдя мимо стола службы безопасности, Максвелл Лорд ворвался в кабинет Саймона Стэгга.
Стэгг тотчас поднялся со стула. С недружелюбной усмешкой он посмотрел на Максвелла.
– Надеюсь, ты с деньгами, – отчеканил он.
Максвелл пренебрежительно махнул рукой.
– Я верну всё до цента, Саймон, – обещал он. – Но сегодня я здесь, чтобы принести извинения.
Лицо Стэгга покраснело.
– Ты, должно быть, не в себе…
– Я хочу попросить прощения, – перебил Максвелл. – И мои извинения… они от всего сердца. Прости, Саймон. Я напортачил.
Стэгг настолько удивился, что сам не заметил, как плюхнулся на стул. Максвелл продолжал:
– Я давно понимал, что крах неизбежен. Скважины, на которые ты тратил состояние, давно высохли. И никакие данные не позволяют нам предположить, что ситуация изменится в лучшую сторону. Мне следовало сразу прекратить попытки. – Максвелл вздохнул. – Но я не прекращал, потому что люди вложились и верили мне. Такие люди как ты, Саймон. Пора заканчивать с эгоизмом. Я наконец-то пришёл к тебе с хорошими новостями.
Максвелл пустил слезу для эффекта. Он знал, что для Стэгга он был своего рода пустышкой, однако речь полностью захватила его внимание.
Стэгг выглядел так, будто испытывал дискомфорт.
– Да ладно, – сказал он. – Тебе не нужно…
Максвелл снова его перебил:
– Разве ты не думаешь, что я желал лучшего? – спросил он. – Каждой клеткой своего тела я мечтал, чтобы «Чёрное золото» изменило мир. Я надеялся, что кооператив исполнит все самые сумасшедшие мечты.
Максвелл пристально смотрел в глаза Стэггу. Пленённый Стэгг тоже не сводил глаз с собеседника. И тогда Максвелл наклонился и положил ладонь на его руку.
– Я ведь знаю, что ты тоже этого хочешь, – продолжил Максвелл, встретившись взглядом со Стэггом. – Не так ли?
«Скажи это, – думал Максвелл. – Скажи, чёрт возьми! Мне нужно, чтобы ты сказал!»
– Конечно. Конечно, я хочу, – озадаченно ответил Стэгг. – Но…
Вот только желание уже было озвучено. Максвелл добился того, чего хотел. Он выпрямился, поправил галстук. Напряжённость вмиг улетучилась.
– Твоё желание сбудется, – заявил Максвелл, улыбнулся и вышел из кабинета.
Первый готов.
* * *
– Эти машины такие быстрые! – восхищался Стив, глядя на уличное движение Вашингтона.
Он провожал Диану до офиса. Сегодня её привычный утренний маршрут оказался в четыре раза длиннее, поскольку Стив постоянно останавливался, чтобы поглазеть по сторонам. Но и Диана особо не возражала. Она радовалось любой возможности побыть с ним рядом. Ей нравилось наблюдать, как он восторгался технологическими достижениями современного мира.
Одеваясь утром, он поинтересовался, почему штаны назывались парашютными. Ему пришло на ум, что все кругом спускались на улицу с парашютом. Диана вспомнила его смех, напоминающий смех ребёнка в рождественское утро. Сладкий и милый. Стив переместился из 1918 года прямо в 1984-ый, и Диана с трудом могла представить, каково ему было. Она вспомнила, как сама впервые попала в этот мир. Как впервые попробовала мороженое и мерила платья. Именно тогда она почувствовала, насколько сильно отличалась от других. Диана помнила, каким пугающим и дезориентирующим казалось всё вокруг.
Однако Стив не выглядел испуганным или дезориентированным. Он восхищался увиденным, и это не могло не радовать.
Диана привела Стива на станцию метро, где они подошли к необычно длинному эскалатору, ведущему прямо до платформы. Стив остановился, пристально глядя на движущуюся лестницу.
– Вот это да… – изумился он.
Диана засмеялась над трепетным выражением, какое застыло на его лице.
Стив тоже рассмеялся и осторожно ступил на эскалатор.
– Отлично. – Он закатил глаза. – Смейся-смейся над старичком!
Платформа метро открыла перед Стивом ещё больше необычных зрелищ. Хотя Диана привыкла к странным привычкам людей и моде 1984 года, ей всё же нравилось смотреть на мир свежим взглядом Стива. Панк-рокеры с разноцветными ирокезами что-то обсуждали, стоя на краю платформы. Брейк-дансеры крутились под хип-хоп ритмы на разорванных картонных коробках, протягивая бейсболки, чтобы собрать деньги с небольшой толпы зрителей. Самодовольный бизнесмен громко разговаривал по дорогому мобильному телефону, ожидая поезда. Диана заметила, как очарованный и восхищённый Стив увлёкся происходящим, и обнаружила, что тоже разделяла его впечатления.
«Я живу здесь, – подумала Диана. – Я каждое утро спускаюсь в метро. Так почему же мне кажется, что я впервые это вижу?»
Неужели раньше она не замечала? Неужели была настольно отключена от мира? Так странно, что возвращение Стива помогло ей найти связь с местом и временем. Хотя, что удивительного? Возможно, именно тоска по Стиву и отделяла Диану от остального мира.
Поезд прибыл, и они заняли места.
– Значит, – начал Стив, возвращаясь к разговору, который они начали ранее, – это камень сделал? – Он указал на себя.
Диана задумчиво нахмурилась.
– Это нам и предстоит выяснить. Должно быть, он причастен.
Всю ночь цитрин не выходил у неё из головы. Слишком уж много совпадений в этой истории. Сначала Диана загадала безнадёжное желание на поддельном талисмане, а на следующий день оно сбылось.
Диана очень надеялась, что камень по-прежнему находился у Барбары в офисе, и она позволит снова на него взглянуть. Диана улыбнулась. Она вспомнила опустошение, какое ощутила при вопросе Барбары о любви в её жизни. В тот раз Диана ответила, что любила когда-то давно. Она думала, что больше никогда не позволит себе романтические чувства. Но совершенно внезапно Диана оказалась с единственным мужчиной, которого всегда любила. Более того, ей довелось наблюдать, как он открывал новую для себя вселенную дурных запахов вашингтонского метро.
