– Просто не доверяю своим низменным инстинктам.
– Может, все же поможете? – со стоном взывает к нам Поппи, приподнимая торс Флёр с кровати.
Я подхожу к ней первым и обнимаю Флёр одной рукой за талию. Она безвольно припадает ко мне, ее голова свешивается мне на грудь, и я ощущаю мягкие изгибы ее теплого тела в легинсах и флисовой толстовке. Мгновение я не могу пошевелиться. Тяжесть ее жизни в моих руках парализует меня. Все мои силы ушли на то, чтобы просто удержать ее в вертикальном положении, а о том, чтобы взять на руки, нечего и мечтать.
– Позволь мне.
Хулио тянется к Флёр, ожидая, что я посторонюсь, и подсовывает руку ей под колени, потом осторожно опускает в клеть рядом с Мари, целомудренно поцеловав в лоб.
– Эй! – тут же восклицаю я.
Выпрямляясь, Хулио пошатывается и пристраивает на место крышку ящика.
– Расслабься, Соммерс. Я просто проверяю твою теорию. Думаешь, я стал бы рисковать жизнью Флёр только потому, что вы с Эмбер говорите, будто это работает?
Мои глаза холодеют, и непонятный инстинкт снова встает на дыбы. Это всепоглощающее желание схватить его и держать подальше от Флёр. Не потому, что он способен причинить ей вред. Теперь я знаю, что он никогда этого не сделает. Если в том не будет необходимости.
– Удовлетворен? – рычу я.
– Ага, – говорит он несколько расстроенным голосом, снимая с головы паутину. – Пошли отсюда.
– Это было у нее в руке. – Поппи вкладывает мне в ладонь листок бумаги. – Это для тебя.
Я разворачиваю письмо, пока Поппи собирает вещи. Я едва слышу голос Хулио, звонящего Чиллу и Вуди, чтобы дать им знать, что мы забрали Флёр и двигаемся дальше.
«Джек,
Если ты читаешь это письмо, значит мы, по крайней мере, добрались до этого пункта плана. Мы можем не знать, чем все обернется, но я не против неизвестности в будущем. Впервые в жизни я точно знаю, чего хочу прямо сейчас. Что бы ни случилось дальше, я бы сделала тот же выбор снова. Позаботься о Поппи и Хулио ради меня.
Твоя Флёр»
Твоя. Я прячу записку в карман, запоминая это единственное слово.
– Поторопись, Ромео, – говорит Хулио. – Не знаю, сколько у нас еще осталось времени до того, как Центр Управления поймет, что мой передатчик спрятан внутри душевой штанги в гостиничном номере. – Он вытаскивает из своего мобильного телефона аккумулятор и кидает его в мусорное ведро у двери. – Сигналы включены. Вуди и Чилл уже в пути.
Мы с Поппи выбрасываем наши телефоны в мусорное ведро вместе с телефоном Хулио, избавляясь от всего, что можно отследить. С этой минуты мы сами по себе.
Поппи поднимает оба рюкзака и бросает последний взгляд на их с Флёр комнату. Я приоткрываю дверь и проверяю коридор. Две пчелы покачиваются в дующем из воздуховода ветерке. Я выдыхаю в коридор морозный воздух, и они поспешно прячутся в свои теплые ульи.
Я подаю Хулио сигнал, что путь свободен.
Его мускулы напрягаются под тяжестью тележки, и через халат уже пробивается острый запах пота. В этот момент две Весенних девушки-куратора проходят пост охраны и направляются в нашу сторону. Встревоженный, что они учуют запах Хулио, я подталкиваю Поппи вперед, а сам опускаю голову. Поппи машет им рукой и здоровается по имени, но девушки только ускоряют шаг, отводя глаза, как будто ее и нет.
Поппи не удостаивает их вторым взглядом и ведет нас дальше по заднему коридору в Весеннюю столовую.
– Что это было? – интересуюсь я, оказавшись вне пределов слышимости кураторов.
– Мы опустились ниже красной черты, – объясняет она, стоически вздернув подбородок. – Людям легче притворяться, что тебя не существует, чем смотреть в глаза смерти.
В первый раз я ощущаю укол сочувствия к ней. Чилл купался в лучах популярности из-за нашего рейтинга, а в Весеннем крыле всем известно, что Поппи – конченый человек. Из-за этого ее нежелание расстаться с Обсерваторией понять гораздо труднее.
– Минуточку!
Ящик едва не соскальзывает с тележки, когда мы все резко останавливаемся. Мы с Поппи медленно поворачиваемся навстречу женщине, только что вышедшей из комнаты отдыха для персонала, расположенной всего в нескольких ярдах от нас. Хулио бросает на меня взгляд исподлобья, а преподавательница непонимающе смотрит на нас, склонив голову набок, как будто пытается вычислить источник запаха. От нее самой едва ощутимо пахнет сухими розами, в каштановых волосах пробивается седина. Надеюсь, что она уже давно удалилась от дел и ее обоняние притупилось.
– Поппи, куда ты собралась? Столовая закрыта до обеда, – обращается она к Поппи, не сводя при этом взгляда с Хулио и меня.
– Я плохо себя чувствовала сегодня утром и пропустила завтрак, – складно объясняет Поппи. – Просто хотела взять йогурт из автомата с закусками.
– Значит, ты не с ними? – продолжает допытываться учительница.
Оглянувшись и увидев за спиной нас, Поппи притворяется удивленной.
– Нет, мэм.
– Тогда поторопись.
Поппи бросает на нас взгляд через плечо и сворачивает за угол в конце коридора.
В ящике мяукает кот Мари. Это единственный звук на многие мили вокруг.
Ноздри учительницы подергиваются, и она делает шаг вперед, заставляя мое сердце отчаянно колотиться.
– Что у вас там? – На крышку ящика садится пчела. – У нас, знаете ли, строгие правила, не допускающие содержание домашних животных в общежитиях. Кому предназначена эта доставка?
Я с трудом сглатываю и открываю рот. В этот момент пчела находит отверстие в ящике и заползает внутрь.
– Ну? – требует ответа учительница.
– Содержимое этого ящика принадлежит мне. Полагаю, на этом проблема решена.
Мы все оборачиваемся и видим профессора Лайона, идущего по коридору из-за того угла, за которым только что исчезла Поппи. Я шумно выдыхаю.
Хулио бросает на меня испуганный взгляд, его руки дрожат под тяжестью груза.
– Я… я не знала, – заикается учительница. – Прошу прощения, профессор. Если вы меня извините…
Она пятится к двери, а Лайон натянуто улыбается ей вслед.
Из отверстия в ящике вылезает пчела и с неистовым жужжанием летит к комнате отдыха для персонала. Профессор протягивает руку и ловит ее, прежде чем она успевает добраться до вентиляционного отверстия рядом с дверью. Молниеносным движением, которое невозможно ни предвидеть, ни предугадать, он бросает пчелу на пол и давит каблуком.
Ее свет мерцает и гаснет.
– Поспешите, – шепчет Лайон, бросая тревожные взгляды на камеру в коридоре. – Я сделаю что смогу, но времени у вас не так много.
Я не могу дышать. Не могу оторвать глаз от горстки пепла на полу.
