Нынешний и бывший премьер-министры Биньямин Нетаньяху и Ариэль Шарон носят прозвища Биби и Арик. Бывший лидер Трудовой партии Биньямин Бен-Элиезер – Фюад. Недавний начальник Генерального штаба Армии обороны Израиля Моше Яалон – Боги. В 1980-х годах легендарным начальником генерального штаба был Моше Леви – Моше Ва-Хеци (Полтора Моше) – поскольку его рост составлял шесть футов шесть дюймов (198 см. – Прим. ред.). Другими бывшими начальниками Генерального штаба в израильской истории были Рехавам Зеэви – Ганди, Давид Элазар – Дадо и Рафаэль Эйтан – Рафуль. Основателем партии Шинуй был Иосеф Лапид – Томми. Одного из ведущих министров в нескольких правительствах Израиля Исаака Херцога звали Буги. Эти прозвища используются каждым и отнюдь не за спиной политических деятелей, а скорее открыто. Это, как утверждает Медвед, показывает уровень неформальности отношений в Израиле.
Жизненный настрой израильтян и их неформальность также проистекают от принятой в их культуре терпимости к тому, что сами израильтяне называют конструктивными неудачами или интеллектуальными неудачами. Большинство местных инвесторов убеждены, что, не потерпев большого числа такого рода неудач, невозможно достичь подлинных инноваций. В израильских вооруженных ситах существует тенденция трактовать любой практический результат действий – как успешный, так и неуспешный – во время тренировок и учений, а порой даже и на поле боя как нечто нейтральное с точки зрения ценности. Если человек рисковал осознанно, а не безрассудно, то всегда есть чему поучиться.
Как говорит Лорен Гэри, профессор Гарвардской школы бизнеса, важно различать «хорошо спланированный эксперимент и колесо рулетки»
[28]. В Израиле такое различение раньше всего установилось в военном обучении. «Мы не назначаем вас лидером за хорошие результаты, и мы не ставим на вас крест за плохие результаты», – говорит нам один из инструкторов в ВВС
[29].
Действительно, исследование Гарвардского университета 2006 года показывает, что предприниматели, которые потерпели неудачу в своем предыдущем начинании, имеют шансы почти один к пяти, что их следующее начинание увенчается успехом. Это более высокая вероятность успеха, нежели у предпринимателей-дебютантов, и лишь ненамного более низкая, нежели у предпринимателей, предыдущий бизнес которых был успешным
[30].
Эрик Вайнер в своей книге «География счастья» описывает другую страну с высокой терпимостью к неудаче как «нацию заново рожденных^ хотя и не в религиозном смысле»
[31]. Это совершенно справедливо и для израильских законов, которые связаны с банкротством и созданием новой компании, что делает Израиль самым удобным местом на Ближнем Востоке (и одним из самых удобных мест на планете) для рождения новой компании, даже если ваша последняя компания обанкротилась. Однако это также способствует тому, что израильтяне всегда торопятся, толкаются и рассматривают следующую возможность.
Люди, которые оказались в Израиле в первый раз, зачастую считают жителей грубыми. Израильтяне, ничуть не смущаясь, будут спрашивают людей, которых они едва знают, сколько им лет, сколько стоит их квартира или автомобиль. Они даже могут сказать молодым родителям – зачастую совершенно незнакомым, с которыми случайно столкнулись на тротуаре или в магазине, – что они одели своих детей не по погоде. Известная поговорка – «два еврея – три мнения» – совершенно справедлива в отношении израильтян. Те, кому не нравится такая искренность, могут быть отвергнуты Израилем, но остальные найдут такое поведение честным и очищающим.
«Мы сделали это по-израильски; мы отстаивали наши доводы насмерть»
[32]. Таким образом Шмуэль Эден (Мули – у него тоже есть кличка) бодро подводит итоги исторического «разговора начистоту» между высшими руководителями компании Intel в штаб-квартире компании в Санта-Кларе (США) и израильской командой этой компании. Это тоже конкретный случай хуцпа.
Выживание компании Intel зависит от результатов. Но этот жаркий, длившийся месяцы диспут был посвящен большему, нежели только компании Intel. Решался вопрос, будет ли вообще существовать компьютер-лэптоп, ныне буквально вездесущий, который многие воспринимают сегодня как нечто само собой разумеющееся.
Эден возглавляет деятельность Intel в Израиле – здесь эта компания является крупнейшим работодателем страны в частном секторе, экспортируя в настоящее время продукции на 1,53 млрд долларов в год
[33]. Он рассказал нам эпопею Intel в Израиле – и историю ее баталий с Израилем.
На протяжении большей части истории современных компьютеров скорость обработки данных – то есть то, сколько времени требуется вашему компьютеру, чтобы что-либо сделать, – определяется скоростью транзисторов чипов. Транзисторы открываются и закрываются, и порядок, в соответствии с которым они это делают, образует двоичный код – во многом примерно так же, как из букв складываются слова. В совокупности миллионы переключений могут записать данные и манипулировать ими бесконечным числом разных способов. Чем быстрее транзисторы могут выполнить переключения (тактовая частота процессора), тем более мощное программное обеспечение они могут использовать, превращая компьютеры из добрых старых калькуляторов в мультимедийное развлечение и машины для работы.
Однако вплоть до 1970-х годов компьютеры использовались преимущественно учеными-ракетчиками и крупными университетами. Некоторые компьютеры занимали целые комнаты или даже здания. Идея компьютера на вашем столе в офисе или дома была чем-то из области научной фантастики. Все это начало меняться в 1980 году, когда команда Intel в Хайфе разработала процессор 8088, чьи транзисторы могли переключаться почти 5 млн раз в секунду (частота 4,77 МГц) и которые были достаточно маленькими для того, чтобы можно было думать над созданием компьютера для дома и офиса.
IBM выбрала израильский процессор 8088 в качестве «мозга» для своего первого персонального компьютера, или PC, что стало началом новой эры в истории компьютеров. Для Intel это также стало крупным прорывом. По словам журналиста Майкла Мелоуна, «с контрактом от IBM Intel победил в войнах микропроцессоров»
[34].
